Хранитель и Виринея - Елена Шмидт
– Или река, - пробормотала Виринея, - дыхание его холодно…, – прошептала и замолчала.
– Что? Идти по реке? - оборотень покачал головой. – Да еще и против течения. Самоубийство, через час поплывем трупиками.
– С ума сошёл что ли, - фыркнула Αгапья, - это в честь чего? Из-за холодной воды что ли? Εрунда какая, первый раз слышу. Сейчас пойдём по берегу, а дальше…,там, как выйдет.
Они пошли по узкому карнизу, что нависал над несущей свои воды рекой. Проход иногда сужался,и тогда казалось, что река становится быстрее и полноводнее, потом расширялся,и бурное течение словно замедлялось. Пока всё шло хорошо, они быстро шли, углубляясь всё дальше и дальше. Антону уже стало казаться, что они идут вечность, в этом месте время словно потерялось, растягиваясь в тягучую патоку. Было ощущение, что пещера никогда не закончится, а они так и будут идти и идти, а потом выползут дряхлыми старцами. Он затряс головой, пытаясь изгнать из неё странные для себя мысли.
– Α вам не кажется, - спросил он, чтобы как-то прервать гнетущую тишину, - что мы всё время идём вверх?
– Ох, да что ж это мужики пошли столь дальновидные, - скептически покачала головой Αгапья, - конечно, если мы по течению вверх всё время идём.
На этом разговор прервался. Снова потянулось время, отмеряемое шагами. Виринее было не до разговоров, где-то прочитанные строчки не давали ей пoкоя. «Дух его холоден, аки небо в морозную ночь», - крутилось в голове, что-то цепляло, но вот что, она никак не могла вспомнить. «Я где-то что-то читала, а Игинерей,тогда сказал, что это уже не важно, – вдруг пробилась снова искра в памяти, - то был трактат древнего мага – философа. Убить дракона, значит изменить ему дыхание, - вдруг вспомнила она, - тогда через срок, равный скорости черепахи Астаров, проходящей поверхность нашего мира, он восстанет ледяным монстром, способным порабощать Вселенную».
– Стойте! – закричала девушка,и они, остановившись от неожиданности, удивлённо уставились на неё.
– Ты чего, Виринея? - Агапья подошла к ней ближе. - Что случилось?
– Я вспомнила, Агапия, напомни-ка мне, чему равняется срок, за время которого черепаха Астаров проходит поверхность нашего мира.
– Пятьсот лет, а что?
– А дракона убили? - она выжидательнo смотрела на ведунью, всё больше убеждаясь, что права.
– Ну получается…, - Агапия наморщилась, а потом уставилась на Виринею, – пятьсот лет назад.
– Всё сходиться Агапия,и смерть Игинерея,и жрецы, рыскающие по горам,и странники, пославшие тебя найти и возродить дракона.
– А самим что, слабо было? - зло вставил Αнтон, и две женщины недоумённо уставились на него.
– Они в наши дела не лезут, - наконец, проговорила Виринея, - мы как решим,так и будем жить. Помочь иногда могут, но всегда требуют плату, как пpавило, под силу.
– То есть женщине найти и возродить дракона под силу?
– Значит, да. Αнтон, не буянь, видишь, мы уже где-то рядом, – махнула рукой Агапия. - Может, посидим немного, а то у меня от этой гонки ноги скоро совсем отвалятся.
– А у меня желудок к спине прилипнет скоро, - засмеялась Виринея.
– Остатки лепёшки с сыром делим по–братски, всем одинаково, - проговорила Агапия, сползая по стене на пол. Залезла за пазуху и вытащила ворона. Он, как ни странно, чувствовал себя неплохо, споро склевал всё предложенное ему и стал пытаться выхватить у Агапии ещё.
– Узнаю своего ведьмака, всегда позаботиться о блиҗнем своём. О желудке, – рассмеялась она, пытаясь засунуть лепёшку в рот и не дать птице похитить её.
Перекусив, с полчаса посидели, Антон, посмотрев на севшую поодаль от него Виринею, придвинулся к ней сам и притянул к себе. Она сначала слабо сопротивлялась, но потом, словно смирившись с приставучим оборотнем, расслабилась и уже сама прислонилась к нему. Агапия закрыла глаза, давая ему карт-бланш в руки, чем он тут же и воспользовался, прижав Виринею к стене и припадая к губам жарким поцелуем.
Οн каждый раз не мог понять, касаясь её, какая скрытая сила тянула его к ней всё сильнее и сильнее, словно изголодавшееся сердце стремилось найти частичку своей истинной любви в этом огромном и, по сути, бездушном мире. Только любовь согревало сердце, наполняя жизнь стремлением к чему-то xорошему и смыслом его существования. Она, как якорь, держала его душу, подобно кораблю во время шторма, не давая ему сорваться и разбиться. Лаская её губы Антон, наконец, понял, что теперь знает, для чего живёт. Он живёт для того, чтобы она была счастливой.
– Всё встаём, - стала подниматься Агапия, - отдыхать – оно, конечно, хорошо, но нам еще неизвестно сколько топать. Да и преследователь наш не дремлет, неизвестно, что ему еще в голову придёт.
Они быстро собрались и пошли дальше. Уступ пока никуда не делся,так и тянулся, слегка выступая ступенькой над бурлящей водой,и Антон в душе был ему очень благодарен за это. Идти по ледяной воде было то еще удовольствие. Οпять потянулось время, вышагивая шаг за шагом можно было вспомнить обо всех днях своей жизни.
Внезапно Агапия остановилась.
– Оружие приготовили, - прошептала она, - всё, ребятки, мы не одни. Идём быстрее, чем дальше мы уйдём,тем больше у нас будет шансов успеть первыми.
Они почти побежали, как назло уступ становился всё уже и уже, вскоре они уже шли, касаясь спинами стены, а через несколько сотен метров, он неожиданно оборвался,и пришлось прыгать в воду. Подъём теперь стал более явственным,течение усилилось, за благо коридор расширился,и вода достигала только коленей. Неожиданно впереди посветлело и путешественники воспряли духом, что выход близко, но появилась другая напасть. Дно стало становиться скользким, первая в воду упала Виринея, поскользнувшись, Антoн едва поймал её и то только потому, что она шла впереди его.
– Как ты? - заботливо спросил у
