Похищение феи. Ночной и недоброй! - Мартиша Риш
— Простите, я не знала. Может быть, мне стоит позвать Джошуа сюда?
— Нет! — растопырила пальцы руки женщина, — Он меня не помнит. Совершенно! И потом Людовик рассказывал обо мне сыну только плохое, я уверена. Он умеет делать ложь похожей на правду. Наша встреча станет для моего мальчика настоящим ударом.
— Кошмар.
— Именно. И мне так хотелось посмотреть на ту женщину, которая будет долгие годы гнить в этом замке вместе с Людовиком. Жить, я хотела сказать. Жить и воспитывать моего сына, которого я, надеюсь, больше никогда не увижу. Мой малыш! — женщина прикрыла лицо салфеткой и зашлась в тихих рыданиях. Мне стало невыносимо жалко ее и отчего-то стыдно. Будто я пытаюсь занять ее место рядом с ребенком. Ворую то счастье, что принадлежит ей по праву.
— Я могу вам помочь хоть чем-то?
— Нет! Просто отомстите за меня.
— Но как? И что это решит?
— Ничего, — отняла она платок от лица, — Бегите отсюда пока не поздно. Уверена, в том мире, откуда вы родом, барон вас не сразу найдет. Спасайтесь, пока он не поступил с вами точно так же как и со мной.
— Если бы только найти способ сбежать.
— Вам нужна лампа джинна. Как только она окажется в ваших руках, вы сможете загадать сколько угодно желаний. Понимаете?
— Не совсем.
— Лампа — это такой сосуд, в который заливают масло и затем поджигают. Она даёт слабый свет. Когда подходящая лампа пустеет, в ней может поселиться джинн. Он обустроит ее изнутри полностью по своему вкусу, расширит пространство, затащит внутрь все свои самые ценные вещи. Каждый джинн дорожит своей лампой невероятно. Вам всего-то нужно украсть лампу Алсана, тогда вы сможете его шантажировать. Скажете, что растопчете лампу туфлей, если он не поможет выбраться вам отсюда. Джинны многое могут, тем более этот. Он непременно откроет переход в ваш мир.
— Как я найду эту лампу?
— Не знаю. Спросите у Джошуа, если он вам доверяет. Дети многое способны увидеть. Или сами обыщите джинна, они довольно часто хранят лампу в складках своих шаровар. У Алсана лампа белого золота, богато украшена самоцветами. Не ошибётесь.
— Спасибо, что помогли. Но только как я брошу здесь мальчика одного?
— Всем не поможешь, увы. Но вы можете попытаться украсть моего сына и забрать вместе с собой. Уверена, у вас все получится.
— Выкрасть? — опешила я.
— Именно.
— Но барон никогда не допустит такого.
— Решайтесь скорее, если вам дорог мой бедный малыш.
— Может быть, вы сами…
— Нет! Только не это! — вскрикнула несчастная женщина, и добавила почти шепотом — Я не могу, поймите. Живу, как драная кошка. Нашла приют в старом поместье, которое мне досталось по случаю. Там всего сотня комнат. И те в ужасающем состоянии. Совсем не то, что у вас здесь. И потом, Людовик обязательно его отберет обратно. Что я могу против барона? Заберите моего малыша вместе с собой, здесь он будет очень несчастен.
— Но как?
— Завтра помолвка у сына Темнейшей Марцеллы и дочери Эмиля. Людовик непременно отправится на праздник. Скорее всего, уже сегодня после обеда он полетит на рудники, чтобы выбрать достойные камни в подарок. И не вернётся до завтрашнего вечера. Можете мне поверить, — улыбнулась женщина.
— Я подумаю.
— Мне нужно идти. Я верю в вас, дорогая. Удачи вам.
— Благодарю.
Женщина быстро ушла, словно ее и не было в моей спальне. Я же осталась наедине с десятком служанок и жуткими мыслями. Украсть чужого ребенка — невероятная глупость. Меня просто посадят в тюрьму, какими бы чистыми ни были мои намерения. Джошуа, безусловно, жалко. Но если здесь не будет меня, то и барон не станет отыгрываться на сыне? Не могу же я, и вправду, выкрасть мальчишку?! Нет, разумеется, не могу.
Хорошо было бы посоветоваться с Марцеллой, она тоже привязалась к ребенку, пусть и не так сильно, как я. Но все же, она тоже женщина, у нее у самой четверо. Это, конечно, слабо укладывается в моей голове. Нет, ну как у такой девушки может быть сын-амбал под два метра ростом? Впрочем, это не важно. Главное то, что Людовик ее очень уважает и мне кажется, даже немного боится. Может, и Эрлик вступиться за Джошуа. Вот только где найти черную ведьму? У меня была визитка с номером ее телефона. Только в этом чертовом мире совершенно не ловит мобильная связь! Подозреваю, тут и электричество ещё не провели.
Значит, нужно улизнуть обратно на Землю, позвонить Марцелле, все рассказать. Она наверняка мне поможет. Точнее, не мне, а ребенку. И этой женщине, его матери, тоже. Да, так будет правильно. Может быть, если мне совсем повезет, я ещё увижу парнишку. Хотя бы издалека. Нельзя настолько привязываться к чужим детям, от этого только больнее будущее расставание.
В столовую к завтраку я не вышла, служанки принесли немыслимое количество блюд сюда. Выбирай, что хочешь, на любой вкус. Посередине стола на высокой подставке сиротливо лежит очередной подарок барона. На сей раз ожерелье из крупного жемчуга.
Глупая, почему же мне так нравится этот мужчина? Что со мной не в порядке, что так сильно тянет к Людовику?
Новое лёгкое платье, очаровательные заколки в форме цветов прекрасного эдельвейса. Служанки ни на секунду не оставляют одну, стараются всячески мне угодить. Вернусь в родной город, обрету свободу, сразу же сведу татуировку с запястья и обо всем постараюсь забыть.
Надсмотрщик-джинн прогуливается под дверьми моей спальни, и я не пойму, как к нему подступиться. Ни он не знает моего языка, ни я не владею местным наречием. Вряд ли мужчина оценит, если я полезу без спроса к нему в шаровары.
День лениво катиться к обеду. Скучно и страшно. Времени остаётся так мало. Но как узнать, когда барон покинет свой замок? И как позвать Джошуа, чтоб попрощаться? Хотя бы обнять, притиснуть к груди, напоследок зарыться пальцами в его детские кудри. Как же я буду скучать. Надо скорее на что-то решаться. Улетит Людовик, полезу джинну в штаны. И пусть думает, что хочет. Мне позарез нужна его лампа.
Чтобы чуточку успокоиться, вышла в цветущий сад. Здесь меня встретила крохотная лошадка, запряжённая в небольшую карету всего на одного седока. Неужели барон для меня постарался? Принял шутку за правду или решил так посмеяться? Уж слишком повозка напоминает тыкву по форме. Только зелёную, недоспелую.
— Госпожа Надежда! — я развернулась на радостный крик. Со всех ног ко мне несётся малыш. И чем он ближе,
