Путешествие по чашам весов. Левая чаша (СИ) - Старлайт Ёжи

— Кто-то поднимается. Приготовься.

Озгуш подошел к самому краю и попытался разглядеть что-нибудь в зеленом вязком туннеле. Вдруг сквозь дрожащее желе просунулась рука. Он крепко ухватился за нее и вытащил из колодца… Галза. Летчик глубоко дышал, словно совершил длительную пробежку. Он радостно улыбнулся и сел прямо на пол, около ног командира.

Ждать появления второго человека пришлось недолго. Худая мускулистая рука с длинными пальцами появилась из колодца, и Озгуш понял, что достает Мстива. Шефа разведки ничто не могло удивить. Даже необычный вид Комды. Он внимательно посмотрел на Галза, словно проверяя, в порядке тот или нет, и повернулся к Озгушу.

— Там внизу идет бой. Озби и Тресс еще сражаются.

Заметив, что Озгуш вцепился себе в бороду, он добавил:

— Все будет в порядке. Лишь бы Озби не стал мешкать.

Он встал радом с командиром и тоже принялся всматриваться в зелень колодца. Когда над его поверхностью появилась сначала рука, а потом и весь Озби, в зале облегченно вздохнули. Мужчины заговорили, снимая напряжение последних минут. Никто не обращал внимания на то, что Комда все еще продолжает парить над колодцем. Прошло несколько минут, за время которых все быстро обменялись вопросами и ответами, когда Мстив слишком спокойным голосом произнес:

— Смотрите. Что-то происходит.

Все разом замолчали и посмотрели на Комду. Она изменилась. И продолжала меняться прямо на глазах. Её волосы рассыпались и длинными темными локонами покрыли плечи и спину. Руки были опущены вниз и дрожали от напряжения. Казалось, что женщина поднимает невероятно тяжелый груз.

Зрачки расширились и стали размером с радужку. Она смотрела прямо перед собой черными глазами, и, казалось, совсем не замечала стоящих перед ней людей. Из колодца вынырнула рука того, кого вагкхи с удовольствием оставили бы в мире бэтлоков. Следом появилась голова и захрипела:

— Осторожно. Бэтлоки идут следом.

Вагкхи замерли. Никто не решался подать ему руку. Тресс выбрался сам, продолжая держаться за золотистый канат.

— Комда! Закрой колодец, иначе они проскользнут сюда!

Видя, что женщина ничего не делает, он перестал хрипеть и закричал, не сдерживая своей злобы:

— Закрывай!

Комда повернула голову в его сторону и вдруг сделала легкий жест рукой. Тресс отлетел в другой конец зала и, ударившись о стену, упал на пол. Он встал, хватаясь руками за шею, словно пытался разжать душащие его невидимые руки, и пошел вперед.

Комда еще раз взмахнула рукой, и он опять покатился по полу. Озби видел, что нити ее энергии из золотистых становятся черными. Он понимал, что что-то происходит. И это что-то нужно немедленно исправить. Тресс приподнял голову и, задыхаясь, произнес:

— Не смотрите… Сделайте, что-нибудь… Её поглощает темная энергия…

Мужчины растерянно смотрели по сторонам, не зная, что предпринять. Мстив, бросив на остальных напряженный взгляд, разбежался, оттолкнулся от пола и прыгнул. Он взлетел над звездным колодцем и толкнул парящую над ним женщину. Комда упала на пол, но быстро поднялась и отбросила Мстива в угол зала. Удар был настолько сильным, что разведчик ударился о стену, отлетел от неё и прокатился по полу. Он так и не смог встать, а продолжал без сознания лежать на полу.

Комда повернулась к людям и скользнула по ним равнодушным взглядом. Её рука поднялась, указывая на Тресс. Он вздрогнул и изогнулся. Тело Тресс поднялось, да так и осталось висеть под потолком. Он пытался вздохнуть, делая судорожные и бесполезные попытки. С трудом ему удалось вытолкнуть из себя:

— Озби…

Тот никогда не оказывался в столь сложном положении. Он не знал, что нужно предпринять, чтобы остановить происходящее в зале убийство. Мужчина посмотрел на Тресс, который больше не мог ничего говорить. Он задыхался. Это был уже не смуглый щеголеватый мужчина, к виду которого они привыкли за время путешествия. Теперь под потолком корчилось и умирало странное, ни на что не похожее существо.

Остальные вагкхи оцепенели. Они молча наблюдали за происходящим, не делая попытки остановить Комду. И Озби решился. Он шел к Комде, стиснув зубы и уже зная, что сейчас предпримет. Он подошел к ней вплотную. Казалось, что женщина не замечает его. Она продолжала смотреть только на Тресс. Озби размахнулся и со всей силы отвесил ей пощечину. Удар был настолько сильным, что женщина упала. Через минуту она поднялась. Из разбитой губы текла кровь. Она капала на форму. Прямо на эмблему белой летящей птицы. Комда дотронулась до лица рукой и удивленно посмотрела на красную от крови ладонь. Она молча повернулась к вагкху. Глаза ее стали прежними. В них было непонимание и обида. Она чуть слышно произнесла:

— Озби?!

Из дальнего угла зала донесся хриплый прерывающийся голос:

— Комда, закрой колодец. Мы вернулись. Все.

После падения женщины Тресс тоже оказался на полу. Он лежал, не предпринимая попыток подняться. Женщина быстро взглянула на него и повернулась к колодцу. Она делала какие — то движения, которые были настолько быстрыми, что вагкхи не успевали рассмотреть их. Но сверкающий круг колодца стал уменьшаться.

Через несколько минут на полу лежало уже кольцо. Совсем простое. Без камня и странных надписей. Оно маленькой золотистой искрой сверкало у ног женщины. Комда наклонилась, осторожно подняла его, но не стала одевать на палец, а положила в карман формы. После этого она повернулась, и яркие синие глаза посмотрели на всех присутствующих. Они скользили с одного лица на другое, разыскивая того единственного, кого хотели видеть. Но Озби в зале больше не было.

Глава 50

Озби пропал. Нет, он не исчезал как Галз. Все знали, что он находится у себя в каюте. Его хотели видеть многие. Он не желал говорить ни с кем. Спустя неделю его добровольного заточения, возле каюты Озби остановилась машинка-курсор. Из нее вышла Комда. Она нажала датчик присутствия и стала ждать. Прошло несколько минут, но дверь так и не открылась. Тогда она негромко произнесла:

— Чайка, приказываю открыть дверь!

В ответ она с удивлением услышала:

— Дверь заблокирована по приказу Озби. Я не могу нарушить его распоряжение.

— Хорошо. Но если ты сейчас не откроешь её, то тебе придется вызывать механиков. Потому что я открою дверь сама!

Тяжелые металлические створки дрогнули, и дверь начала открываться. Комда не стала ждать, когда она раздвинется полностью, и проскользнула в образовавшуюся щель. В каюте был полумрак. Горело только дежурное освещение. Её глаза быстро скользнули по комнате и остановились на фигуре мужчины. Он сидел в дальнем углу, придвинув к себе небольшой стол. На столе стояла бутылка янга. Комда отметила про себя, что она была полной. Он не пил. Она повернула голову в сторону медленно закрывающейся двери, а затем решительно направилась к нему.

— Здравствуй, Озби.

Озби поднял на нее глаза, и ее сердце сжалось. Они были совершенно пустыми. В них больше не мерцало пламя. Мужчина ничего не ответил. Он лишь на секунду задержал на ней взгляд и опять опустил голову. Комда подтянула кресло и села напротив.

— Озби, я пришла к тебе по просьбе всего экипажа. Ты, оказывается, очень популярная фигура на корабле. Тобой интересуются все. Блаз появился у меня первым с пространными рассуждениями о твоем сложном внутреннем мире. Я слушала его почти час. Ходдти, твой «красноречивый» заместитель, уже несколько дней ходит за мной по пятам. Сегодня они с Гдашем пришли ко мне в каюту с утра пораньше и устроили выступление в два голоса. Один начинал говорить, а другой продолжал. Жаль, ты не слышал этого…

Она думала, что на лице мужчины появится улыбка, но он продолжал молча смотреть на пол. Комда продолжила:

— Чайка говорит, что ей придется менять покрытие в комнате командира. Озгуш протоптал в нем дорогу. Кстати, он постоянно ходит и около твоей каюты. Он жаловался мне, что ты не открываешь. А вчера, во время вечерней проверки вахт, ко мне подошел молодой десантник и стал взволнованно говорить, что больше не ищет виноватых и просит вернуть его в общую каюту. Ты не знаешь, что бы это значило?