Грань судьбы (ЛП) - Эндрюс Илона

Женщина хмыкнул еще раз.

Из-за двери донесся звук удаляющихся шагов. Да!

Одри соскользнула со стола. Ее платье должно было исчезнуть. Она хотела чувствовать его, всего его, без слишком многих раздражающих слоев ткани между ними. Одри стянула платье и бросила его на пол.

Кальдар пересек разделявшее их расстояние. Она повернулась к нему спиной. Его руки сомкнулись вокруг нее, обхватив груди.

— Я хочу тебя, — прошептала она.

— Выходи за меня, — сказал он ей.

— Нет. — Он все просил и просил. Что, если он будет просить ее всю оставшуюся жизнь? Что тогда? — Зачем нам жениться?

— Потому что я хочу быть с тобой всегда, и это единственный способ доказать это. Я хочу стоять перед всеми и обещать любить тебя. Это обещание нельзя нарушить.

Его рука скользнула вниз по ее бедру, раздвигая ноги шире. Он вошел в нее, двигаясь жестче с каждым толчком, в собственническом быстром ритме. Она уперлась руками в стол. Он обнял ее одной рукой за талию, прижимая к себе, касаясь горячими пальцами ее кожи. Его правая рука скользнула вниз, по ее бедру, по животу… Она напряглась в ожидании. Его пальцы нашли то же самое чувствительное место, где поглаживания доводили ее до края, там, где ждало блаженство. Она оттолкнулась от стола.

Давление внутри нее нарастало.

Кальдар отпустил ее талию и откинулся назад, двигаясь быстро, вонзаясь глубоко и жестко.

Наслаждение захлестнуло ее, разливаясь волнами. Они накатывали и накатывали, затопляя ее, перегружая ее чувства. Она чувствовала себя невесомой, измученной и счастливой.

Он вздрогнул позади нее. Спустя секунду он потянул ее вверх и приобнял. Она обмякла в его объятиях, такая усталая и абсолютно довольная. Она не хотела двигаться. Она не хотела говорить. Она просто хотела стоять так, завернувшись в него.

Он поцеловал ее в щеку.

Она была так счастлива.

В коридоре послышались шаги. Вероятно, это был один из техасских снайперов. Судя по звуку, у сапога был каблук.

Они не могли оставаться такими вечно. Рано или поздно кто-нибудь в бальном зале заметит, что они ушли. Как бы ей не нравилось, когда ее так обнимают, они должны привести себя в порядок, одеться и приступить к выполнению своего плана, прежде чем их отсутствие привлечет достаточно внимания, чтобы подвергнуть их всех опасности. Одри мягко оттолкнула Кальдара, и он отпустил ее.

На столе стояла бутылка воды. Одри схватила ее, намочила носовой платок и вытерла грудь, талию и бедра. Она пахла Кальдаром. Ей хотелось свернуться вот так, с его запахом, и заснуть, пока он обнимал ее.

Она бросила платок Кальдару.

— Я же говорил, что тебе понравится.

— Ты такой скромный. — Она быстро поцеловала его в губы и натянула платье.

— Тогда свадьбу организуем в конце месяца?

Она вытащила заколку из волос и вернула ее обратно, поправив прическу. Она хотела свадьбы. Она хотела его всеми способами, какими могла заполучить его.

— Может быть.

— Это значит «да»?

— Я подумаю об этом. — Она была влюблена в Кальдара. Она знала это. Их секс был не просто сексом… они занимались любовью. То, как он смотрел на нее, заставило ее вздрогнуть. Но что-то внутри нее удерживало ее от того, чтобы сказать «да». Это была не гордость. Страх, поняла она. Она боялась, что если скажет ему «да», он потеряет к ней интерес.

Он хотел жениться на ней.

— Для таких, как ты, «свадьба» звучит как «приговорен к принудительным работам в шахтах».

— Я никогда раньше не хотел жениться, — сказал он. — Когда двое вступают в брак, они отдают часть себя. Они становятся все более похожими друг на друга. Я никогда не встречал женщин, которые были бы лучше меня в том, чем я горжусь, и я никогда не хотел быть похожим на них. Я всегда знал, что та, с кем я проводил время, задержится ненадолго. За углом всегда оказывалась новая женщина. Я видел, как рушатся браки. Дважды. Вначале ушла моя мать, потом жена Ричарда. Это чуть не сломило моего брата.

— Так откуда мне знать, что ты не уйдешь и не оставишь меня сломленной?

— Потому что ты единственная. В чем-то ты лучше меня, а в чем-то я лучше тебя. — Он притянул ее к себе. — Я не против быть немного похожим на тебя. Надеюсь, ты не против немного походить на меня.

Он сказал именно то, что сказала бы она, если бы он спросил, зачем он ей нужен.

В коридоре послышались новые шаги. Кальдар взглянул на дверь.

Если кто-то ворвется в эту дверь и убьет его, ее жизни придет конец. Осознание этого потрясло ее, и она отвела взгляд.

— Одри. — Он повернул ее к себе.

Она не могла продолжать тянуть. Это было несправедливо.

Он был совершенно серьезен. Его глаза изучали ее лицо. Он боялся, что она его пристрелит. Он скрыл это, но она уже так хорошо знала его лицо. Это было лицо мужчины, которого она любила, и его глаза больше не могли хранить от нее тайны.

— Приходим по одиночке, — сказал он. — Мы не можем вернуться в бальный зал вместе.

— Конечно, я выйду за тебя замуж, дурачок, — сказала ему Одри.

КАЛЬДАР проскользнул через арочный вход в бальный зал. Морель, казалось, был занят каким-то пожилым мужчиной. Через несколько минут появилась Одри. Она не выглядела взъерошенной или растрепанной. Она определенно не выглядела так, будто только что занималась обжигающим сексом. Насколько он мог судить, их исчезновение и возвращение остались незамеченными никем, кроме Серизы, которая наблюдала за ним с очень обеспокоенным видом.

Одри ответила «да». Восторг охватил его, и ему пришлось держать лицо железной хваткой, чтобы не ухмыльнуться.

Дворецкий прошел через двойные двери и откашлялся.

— Маркиза Амри и Туанина, пэр Королевства, Ветеран Десятимесячной войны, Обладательница Галльского щита, Носительница Тройной Печати Золотого трона, Защитница Галльской империи третьего ранга, капитан Хелена д'Амри. С соратниками.

Дерьмо.

Слуга вложил приглашение в руку Мореля. Барон взглянул на него.

— Я вижу, что на этот раз Калеб Грин не присоединится к нашему аукциону.

Дворецкий отступил в сторону, и Хелена вошла в бальный зал. На ней была темно-синяя форма Галльской империи. Ее зеленые глаза безошибочно обшарили толпу и нашли Кальдара.

Хелена д'Амри улыбнулась.

ДЖОРДЖ закрыл глаза, пока Кальдар расхаживал взад-вперед. Он пытался связаться с Одри через передатчик, но она не отвечала. Джордж с его птицами был его единственной надеждой. Он остановился и выглянул в открытое окно. Их покои были роскошными и тщательно охраняемыми. Из их окон открывалась прекрасная панорама гор, а под ними был тысячефутовый обрыв прямо к далеким лесам внизу.

— Я на месте. — Джордж открыл глаза.

— Одри там?

— Да.

— Скажи ей, чтобы активировала заколку.

— Она говорит, что у нее ее нет. Должно быть, она соскочила с головы во время танцев.

Нет, она была у нее во время танцев. Должно быть, это произошло во время их второго танца. Он вспомнил, как она подняла волосы. Он не мог вспомнить, была ли там заколка. Кальдар едва не ударил себя, такая простая вещь, и они оба ее упустили.

— Скажи ей, что мы должны забрать рассеиватели сегодня вечером.

Джордж зашептал и повернулся к нему.

— Она говорит ты сумасшедший.

— Скажи ей, что завтра аукцион. Если мы предложим цену, Хелена перебьет ее, а мы вообще не собирались делать ставку. Мы должны забрать их сегодня вечером.

Джордж зашептал и замолк.

— Она спрашивает, что, по-твоему, произойдет, когда Морель узнает, что они пропали? Все виверны на земле, и великаны с очень острыми мечами разрубят нас на мелкие кусочки.

— Скажи ей, что мне сделали копии. Мы заменим их фальшивками. — Он заставил «Зеркало» сделать копии еще до того, как отправился в Калифорнию. Они были из настоящего золота, как и сами браслеты.

— Она говорит, что однажды мы уже так делали, и позволь ей считать, что все прошло не очень хорошо. Не так ли?