Инна Юсупова - Поцелуй принцессы - и вся Империя в придачу
— Я обещаю, — после минутного раздумья ответила Лэйса. — Я отдам вам Силу, которую ношу в себе, как только придет время.
"Да будет так", — прозвучал хор голосов в ее голове, и в тот же миг всё вокруг — фигуры мэллинов, столик с чашками на нем, стены, колонны и камин — стало искажаться, менять форму, пока не завертелось и не исчезло в вихре. Туман тоже быстро исчез. Над лесной поляной сияло летнее солнце, в вышине по ярко-синему небу плыли белые облачка, а листья берез и осин тихо перешёптывались на лёгком ветерке.
Лэйса сидела на толстом стволе поваленного давней бурей дерева, которое успело уже порасти мохом. Бросив взгляд вниз, она увидела грубые кожаные башмаки. Сквозь рваный подол платья виднелись голые ноги, покрытые грязью и старыми царапинами.
Молодая женщина поднялась и огляделась по сторонам. Она чувствовала себя бодрой и отдохнувшей, как будто после долгого сна. Или это на нее так подействовал меллинский напиток?
"И все-таки, что это было?.. — вспоминая детали молчаливого разговора, думала Лэйса. Но ее размышления были прерваны донесшимся из-за деревьев лошадиным ржанием, и голосами, звавшими ее по имени. Между стволов мелькали красные с золотом мундиры.
Императрицу искали люди Корилада.
Глава 33. Борьба за Лиланию
— Да что ты несешь, болван! — Император в гневе обрушивался на верного Риума. — Час назад ты говорил о беспорядках в Тальгине, а теперь сообщаешь, что в Альтине мятежники убили губернатора. Это разные города, тупица, хотя названия и звучат похоже, — но между ними семьдесят лиг!
— Я прошу прощения, мой император, — счел нужным опуститься на колени эр-Вирд. — Но беспорядки и там, и там. А еще я с прискорбием должен сообщить о массовых дезертирствах солдат из Западного войска, три полка которого сегодня должны были идти на Лиланию. Точное количество бежавших неизвестно, но не менее двух третей… — Риум привычно увернулся от пролетевшей мимо его головы и разбившейся о стену чернильницы, и спокойно закончил, — не менее двух третей солдат оставили войско, унеся с собой обмундирование и оружие.
Заканчивая свой доклад, секретарь заметил, что руки Корилада шарят по столу в поисках очередного тяжелого предмета, и проворно переместился с траектории его возможного полета.
— Разрешите идти, мой государь? — эр-Вирд бросил быстрый взгляд на своего повелителя, и увиденное его не порадовало.
Император был страшен в своем гневе. Его лицо побагровело, взгляд обезумел, руки метались по столу, сминая и разбрасывая лежавшие там бумаги. Вскочив с места, Корилад бросился было к Риуму, но резко остановился, с силой дернул воротник мундира, как будто бы ему не хватало воздуха и, не замечая покатившихся по полу золотых пуговиц, шагнул назад и рухнул в кресло. Кровь медленно отливала от его лица.
Эр-Вирд облегченно вздохнул. Он относился к тому редкому типу слуг, которые служат не за страх, а за совесть. Маленького секретаря искренне восхищал его решительный и бесстрашный господин, сумевший возвыситься исключительно собственными стараниями, — но он знал, что в бешенстве Корилад способен забить насмерть или задушить голыми руками несчастного, осмелившегося вызвать его гнев. К счастью, император быстро овладевал собой.
— Это измена, Риум! На кол их всех… — прогремел полный ярости голос правителя. — Найти… покарать… Всех мятежников предать лютой казни! Без пощады…
Корилад снова вскочил со своего кресла, но теперь он выглядел спокойнее. Его быстрый ум уже начал анализировать ситуацию и готовить решение. Расхаживая по кабинету, как запертый в клетку дикий зверь, император заговорил, скорее убеждая сам себя, чем обращаясь к секретарю:
— Как только приведем к покорности Лиланию, перебросим войско в Альтину. Порубежье надо подчинить в первую очередь — у сейнийцев полно шпионов в тех краях, они могут пожелать воспользоваться нашей усобицей, и совершить набег на южные земли, нельзя давать им такой шанс… Потом Тальгина. Этот город от нас никуда не денется. Пусть мятежники пару недель насладятся своей безнаказанностью, но моя расправа с ними будет страшна… Риум!
— Да, мой государь, — преданный секретарь отозвался незамедлительно.
— Узнай точно, сколько осталось верных мне солдат под Лиланией. И как вообще могло случиться, что дезертиры действовали так слаженно? Сначала — бунт в казармах под Лиланией, а теперь две трети солдат и офицеров Западного войска ушли в одну ночь, забрав обмундирование и оружие… Здесь явно имела место измена! Надо произвести расследование и покарать виновных! Да еще эти мятежи в Тальгине и Альтине — очень странное совпадение… Риум, ты точно рассказал мне ВСЕ неприятные новости? — с внезапным подозрением император посмотрел на опустившего взгляд эр-Вирда. Поникший вид секретаря лучше всяких слов сообщил Кориладу, что дела обстоят еще хуже, чем он предполагал.
В нетерпении император тряхнул слугу за плечо:
— Ну что еще, говори!!!
— Мой государь, вооруженные отряды мятежников замечены на подступах к Лилании. Их много, и, как говорят, они хорошо организованы. Осада может затянуться надолго, а за это время…
— Пёсье семя! — выругался Корилад. — Лилания — центр страны, пересечение торговых путей, этот город любой ценой должен быть возвращен под руку Короны!
— Ваше Величество, сегодня утром у ворот форта охрана поймала перебежчика. Он говорил поистине страшные вещи. Если верить его словам, мы имеем дело с масштабным заговором, целью которого является свержение вашей власти, а у истоков его стоит ни кто иной, как… Мартиан рэ-Кор!
На мгновение в глазах Корилада вновь полыхнул огонь бешенства, но он быстро взял себя в руки.
— Пустое, Риум… если бы младший рэ-Кор был жив, он бы давно себя проявил, а не молчал столько лет! Я не верю в эти сказки. Должны быть, этот человек подослан мятежниками с целью нас запугать. Но под пыткой он расскажет правду. Вели отвести его в подземелье — я самолично его допрошу. А потом пригласи в мой кабинет рэ-Дира — я буду ждать от него объяснений касательно массовых дезертирств во вверенных ему войсках!
— Мой государь, — тихо и печально возразил эр-Вирд, — Эрсид рэ-Дир не сможет выполнить ваш приказ, ибо сегодняшней ночью он был предательски убит!
Глаза Корилада сверкнули ненавистью к мятежникам, но больше он ничем не выдал своих чувств по поводу смерти старого боевого товарища.
— Тогда пускай ко мне явятся оставшиеся в живых офицеры Южного войска, — только и сказал он.
Несколькими часами позднее, на спешно собранном военном совете, мрачный как туча Корилад выслушивал доклады своих военачальников. Картина восстания прояснялась и становилась все более мрачной.
