Бертрис Смолл - Венец судьбы
Лара перевела взгляд на Колгрима, который стоял в предвкушении. Он был обнажен, рядом с ним была женщина для удовольствий, равных которой по красоте Лара еще не встречала. Колгрим ласкал ее безупречное тело. Ее пропорции были почти идеальны — круглые соблазнительные груди, тонкая талия, которая плавными изгибами переходила в округлые бедра и нежные пухлые ягодицы. Он страстно целовал эту женщину, в то время как ее ладони соблазнительно ласкали его, касаясь именно там, где это вызывало особенное возбуждение.
Наконец она освободилась из объятий Повелителя Сумерек и, опустившись перед ним на колени, взяла в рот его корень. Они видели, как ее губы, щеки двигались медленно, но ритмично, впуская его внутрь и снова обнажая. Она без сомнения старалась довести его до высшей степени возбуждения. Колгрим закрыл глаза в исступленном восторге от наслаждения, которое она доставляла ему. Он запустил свои изящные пальцы в ее темные волосы и, двигая ее головой, управлял движениями женщины.
Негромкие стоны Ниуры, лежащей в постели, становились все более настойчивыми, особенно теперь, когда один из рабов искусно ласкал языком ее маленькое и такое чувствительное сокровище.
Женщина для удовольствий подняла руку и, выпустив изо рта огромный член Повелителя Сумерек, спросила:
— Невеста готова принять своего жениха? Я не могу его больше сдерживать.
— Она готова, — ответил раб, отстраняясь от Ниуры.
Оба раба поднялись с постели, взяли ноги девушки и, широко разведя, подняли их так, чтобы она была полностью доступна своему жениху. Мужчины отлично справились со своей работой. Ниуру обильно орошали соки, они блестели на ее коже, так что даже свидетели в соседней комнате видели это.
Женщина для удовольствий взяла в руку огромный твердый член Повелителя Сумерек и подвела Колгрима к постели. Встав на колени возле невесты, она направила орудие Колгрима к входу во влагалище Ниуры.
— Вознаграждение ожидает вас, мой господин, — сказала она и незаметно покинула постель.
Колгрим посмотрел Ниуре в глаза. В них он увидел, что ее страсть ничуть не уступает его вожделению. Ему хотелось еще немного подразнить ее, но, хотя он и не видел свидетелей, он знал, что они наблюдают; чувствовал их взгляды, их предвкушение и нетерпение. Он думал о том, помнит ли его мать это мгновение с его отцом. Вспоминала ли она ту ночь, когда он был зачат? Или, быть может, тот день, когда на равнине снов его отец насильно овладел ею и зачал его сестру?
Эти мысли возбудили его еще больше. Его член уже буквально болел от напряжения. Он чуть надавил им, проникая в ее вагину. Ниура пронзительно вскрикнула, и он увидел внезапный страх в ее глазах. Он продвинулся чуть глубже и ощутил упругое сопротивление ее девственной плевы. Осознание того, что его член будет единственным, который знал сладость ее плоти, почти лишило его всякого контроля над собой.
— Мне больно, — чуть не плача сказала она.
— Неужели? — Он улыбнулся, глядя ей в лицо, почти вынул свой пульсирующий член и тут же с силой вонзил его.
Он почувствовал, как ее девственная плева поддалась, разрываясь под его давлением. Крик ее был таким громким, что его услышали даже в банкетном зале. Ниура не переставала кричать несколько долгих минут, пока ее жених безжалостно врывался в нее снова, снова и снова. Но затем ее крики стихли, и их сменили стоны, когда Колгрим начал ублажать ее, доставляя то невероятное наслаждение, о котором она слышала бесконечные женские восторженные разговоры с тех пор, как ей исполнилось двенадцать и она стала достаточно взрослой, чтобы хотя бы частично понять, о чем они говорили.
Еще несколько раз он вошел в нее, вталкивая корень еще глубже, а потом его тело вдруг напряглось, и он с дикими стонами и рычанием излил в нее свои соки. Дотянувшись до изголовья кровати, он развязал ей руки и, кивнув, дал знак рабам освободить ноги девушки. Затем, поднимаясь, он улыбнулся, глядя на нее.
— Ты отлично справилась, Ниура.
Ошеломленная, она смотрела на него, будто сквозь туман.
— Я доставила вам удовольствие? — тихо спросила она.
— Тебе еще нужно многому научиться, и я сам буду твоим учителем, — сказал он. — Вставай, Ниура. Доказательство твоей честности должны продемонстрировать гостям, чтобы после этого они могли отправиться по домам. А потом пойдем и мы, радость моя.
Приложив немало усилий, Ниура взяла себя в руки. Она сползла с постели. Увидев большое пятно крови на белом покрывале, она как будто испугалась. Ее бедра тоже были испачканы кровью. Сорвав с кровати шелковое покрывало, она протянула его женщине для удовольствий, которая в ответ почтительно поклонилась. Затем все три помощника покинули комнату.
— На этом наше участие завершено, — сказал Палбен. — Вы все согласны, что утверждение невесты о ее девственности честно и справедливо? И что жених не был обманут?
Все свидетели единодушно закивали.
— Тогда мы можем вернуться к гостям с доказательством, — сказал Верховный Правитель.
Выйдя в коридор из комнаты для наблюдений, они обнаружили, что их ожидали все трое помощников, принимавших участие в церемонии. Женщина для удовольствий поклонилась Ларе и передала ей окровавленное покрывало. Лара поблагодарила и кивнула ей в ответ.
Верховный Повелитель, щелкнув пальцами, подозвал к себе двух рабов для утех.
— Вы принадлежите хозяйке Дома для удовольствий Хелене?
— Да, милорд, — ответил один из них.
— Передайте своей хозяйке, что эта юная леди хочет воспользоваться вашими услугами сегодня ночью. Вы оба должны прибыть во дворец.
— Хорошо, милорд, — последовал единодушный ответ.
— Благодарю вас, племянник, — сказала Марцина, очаровательно улыбаясь ему.
«Веди себя прилично!» — пригрозила Лара дочери, но на устах ее оставалась улыбка.
«Он хочет меня, потому что видит меня молодой и красивой, — ответила Марцина. — Но ему не дает покоя то, что я его двоюродная бабушка». — Она едва сдерживала смех.
Они подошли к залу, где продолжалось торжество. Лара вошла в него и проследовала к пьедесталу, остальные свидетели шли за ней. Лара подошла к возвышению, и четверо мужчин-свидетелей подняли ее на него. Оказавшись наверху, Лара развернула белое шелковое покрывало, пунцовые кровавые следы на котором уже становились коричневыми.
— Невеста была невинна! — воскликнула она.
Зал взорвался восторженными возгласами, а когда Ларе помогли спуститься, она увидела, что все поздравляют Груджина Агасферуса. Лара в недоумении покачала головой. Какие противоречивые люди, эти хетарианцы: они одобряют то, что их дочери начинают вступать в связь с мужчинами в раннем возрасте, так как благодаря этому женами становятся, уже насытившись, они обожают свои Дома удовольствий, и в то же время единственная девушка, сохранившая девственность до самой свадьбы, получает всеобщие поздравления в этот день, хотя многие годы до этого над ней насмехались по той же самой причине.
