Огонь войны и пламя любви - Светлана Катеринкина
— Я готов! — выпалил Грахт.
— Мы все готовы, Ранарт, — отозвались воины и решительно взглянули на князя.
— Тогда вперёд! — скомандовал правитель Вулквонса. Он хотел было выскочить из-за укрытия и ринуться на врагов, но кто-то писклявым голосом прокричал: «Стой!». Ранарт застыл на месте, потом с удивлённой физиономией обернулся, ища взглядом кричавшего. Другие обертлуги тоже ошарашенно озирались, не понимая, кто кричал. Голосок был настолько тоненьким, что не мог принадлежать ни одному из них.
— Стой, Ранарт! — раздался писк вновь. Обертлуги увидели, что по снегу с превеликим трудом к ним ползёт какое-то маленькое существо. Голова необычного создания походила на шляпку мухомора. Тельце было белым, а на личике едва можно было различить глаза, крошечный нос и рот.
— Это что ещё такое? — поразился Грахт и взглянул на мать.
— Понятия не имею, — пробормотала Рохана.
Между тем малыш увяз в снегу и, казалось, совсем выбился из сил. Ранарт одним прыжком сократил расстояние между собой и удивительным человечком. Он аккуратно взял малютку на руки и понёс к своим. Человечек свободно умещался на его широкой ладони и пытался отдышаться.
— Чёго это он так дышит тяжко? — забеспокоилась Рохана. — Болезный что ли? Как бы не помер…я даже и не знаю, как лечить такую чуду-юду.
— Я не чудо-юдо, — обиженно пропищало существо, я грибовик. И бежал я сюда между прочим от самого лаза! Потому и запыхался!
— Грибовик? — хором спросили сразу несколько обертлугов.
— Ну да, грибовик, — гордо отозвался человечек, — не слыхали вы что ль про нас?
— Нет! — произнёс поражённо Грахт.
— Эх, вы, темнота! — укоризненно проговорил грибовик. — Ну да ладно, некогда мне вашим образованием заниматься, этим пусть Леонус Мудрый занимается.
— Леонус Мудрый сгинул, — вздохнула Рохана, — вот уж несколько веков ничего не известно о нём. Помер, должно быть.
— Леонус живее всех живых, — уверенно заявил грибовик, — но в этом вы ещё убедитесь, если живы останетесь. А сейчас обертлугу княжеских кровей необходимо срочно попасть в замок!
— Вот мы это и собираемся сделать, — сказал Ранарт.
— Вам надо не только в замок проникнуть, но и постараться, чтобы вас сразу не прибили, — заупрямился человечек, — полезете через стену, убьют вас тут же. Варкан теперь стену эту пуще глаз своих бережёт, с тех пор, как при помощи благородного гарпига Калана Милена Гартари сбежала из замка именно через эту стену.
— Милена! — вырвался из груди князя горестный крик. — Знаешь ли ты, здесь ли Милена теперь?
— Здесь, здесь, — закивал своей яркой шляпкой грибовик, — в темнице. Я поэтому-то и здесь, хочу помочь вам в замок проникнуть. Только не через стену, а через лаз.
— Что ещё за лаз? — спросил один из воинов.
— А это наш потайной ход, — ответил грибовик.
— Чей это наш? — поинтересовалась Рохана.
— Грибовиков это лаз, — объяснил человечек, — издревле населяют грибовики Мрачные горы. Мы способны рыть ходы в каменных недрах. Как только Варкан начал собирать гарпигов и прочих монстров, мы поняли: быть беде! Вот и искали себе союзников. Но никого не нашли, кроме Юлакана и Калана!
— Юлакан! — поразился Ранарт. — Он никогда ничего не рассказывал о грибовиках!
— Конечно не рассказывал, — кивнул шляпкой-головой грибовик, — он был порядочным, оттого и слово своё держал. Ведь он обещал не говорить о нас ни единой живой душе. Мы нашли его как-то в пещерах. Тогда Юлкан был раздавлен горем, ведь колдун погубил его мать. Сам же гарпиг-полукровка вынужден был прятаться в горах. Он мечтал отомстить Варкану. Несколько лет этот доблестный воин жил в пещерах Мрачных гор, помогая грибовикам копать ходы и галереи.
— Пока не ушёл с нами к Пещере Желаний, — дополнил рассказ Грахт.
— И ему было известно, что у вас есть лаз? — прищурившись, спросил Ранарт.
— Нет, — отозвался грибовик, — лаз мы стали копать уже после вашего налёта на Чёрный замок. Зато нам помогал Калан, двоюродный брат Юлкана. Он всей душой ненавидел Варкана. Когда мы раскусили колдуна, узнали о его планах, то созвали совет. Мы понимали, что Милену надо срочно вызволять из замка. Калан тут же согласился помочь в этом деле. Так как лаз свой мы тогда ещё не достроили, им пришлось лезть через стену. Ну и переполох был! Хорошо, что Милена сбежала.
— Да, но теперь она вновь в руках мерзавца! — Ранарт яростно раздувал ноздри.
— Вот поэтому — то надо её выручать, — ответил грибовик, — я готов вас провести сквозь лаз.
— А не будет ли этот ваш лаз слишком узким для нас? — засомневался Грахт.
— О, рыжий обертлуг, — с достоинством произнёс грибовик, — мы предполагали, что могучие воины куда крупнее нас и потому сделали лаз широким. Вы вполне протиснетесь в него.
— А если ты заманиваешь нас в ловушку? — спросил один из обертлугов.
— Какая ловушка? — возмутился грибовик. — Мы честный народ!
Ранарт нахмурился. Он напряжённо думал. Наконец после нескольких минут тишины, его голос прозвучал твёрдо и уверенно:
— Придётся, видно, тебе поверить, ибо нет у нас другого выбора. Да и рассказ твой о бегстве девушки и гарпига полностью совпадает с рассказом Милены…Веди же нас к своему лазу!
Сгустившиеся сумерки помогли маленькому отряду передвигаться скрытно между огромными заснеженными валунами. Ранарт удивлялся тому, что не было на их пути препятствий. Он ничего не знал о битве эресвенцев с вражьими ордами. Не знал и то, что появление огненного скакуна с могучим всадником не осталось без внимания колдуна. Варкан здорово перепугался, опасаясь, что за этим чудо-конём появятся и другие. Он, используя колдовство, пытался повлиять на ход битвы, пытался заставить оборотней, гарпигов и дрекаваков забыть страх и сражаться с неожиданным соперником до последнего. На это у колдуна уходило много сил. Он даже на время забыл про Милену. Желая убить непокорную собственными руками, Варкан не отдал приказ об её устранении, поэтому Ортан, Лат и Адира с нетерпением ждали колдуна, не смея трогать его племянницу без особого на то разрешения. Кроме того, Варкан Гартари погнал на поле битвы и те отряды, что были в Чёрном замке, так как думал, что Ранарт всё ещё сражается возле захваченной крепости Лаштах, ведь обертлуги продолжали бороться, даже уже проиграв. Никому и в голову не пришло, что вулквонский князь настолько близок к своей
