Возвращение - Марина Колесова
Она достала тонкую золотую сеточку-чулок.
– Осталось тебя лишь в подобающее обрамление запихнуть, и станешь ты самым оберегаемым и тщательно хранимым сокровищем этой пещеры.
Аккуратными неспешными движениями Къяра стала надевать сеть на тело сцинка, постепенно натягивая ее от хвоста к голове. Тонкая золотая паутинка, из пружинящих колечек, растягиваясь и вновь сжимаясь, плотно охватывала тело сцинка, но при этом то и дело цеплялась за его шипы.
Недовольно хмурясь и поминая про себя недобрым словом задумавшую именно таким способом подвесить сцинка Лорилейну, Къяра постепенно высвобождая то один то другой зацепившийся шип, уже почти полностью облачила сцинка в золотую сеточку, когда один из его шипов надломился и больно царапнул ее ладонь.
Поморщившись и слизнув выступившую кровь, Къяра продолжила упаковку сцинка, и через некоторое время ей удалось ее завершить.
Удовлетворенно оглядев дело своих рук, Къяра очередной раз восхитилась умением гамаэльтов создавать удивительные по красоте и функциональности вещи. Плотно облегающая тело сцинка сеточка выглядела необычайно изысканно и безусловно украшала его, блеском золота оттеняя волшебный муар и без того восхитительной окраски.
– Умельцы… – тихо прошептала она, не в силах отвести взгляд от спящего сцинка.
А потом в глазах у нее резко потемнело, и пол стал медленно уходить из-под ног. Резко тряхнув головой, Къяра постаралась справиться с наступающей слабостью, и с ужасом ощутила, что не в силах противиться разлившейся по всему телу волне, постепенно блокирующей все нервные импульсы. Поняв, что это, скорее всего, действие яда сцинка, из обломанного шипа, она перестала противиться навалившейся немощи и, распластавшись на полу, наоборот максимально расслабилась, намереваясь, впав во временный анабиоз, постараться выработать противоядие уничтожающее блокировку нервных окончаний и восстанавливающее их.
Она не знала сколько прошло времени с того момента, как она замерла в недвижности на полу, до того, как ей, наконец, удалось определить химические составляющие яда сцинка. Они были столь необычны и так легко мутировали при соприкосновении с любой субстанцией, маскируясь ее свойствами, что не оставляло сомнений, что избавиться от его яда дело совсем непростое, а так же стало понятно, почему она вначале не почувствовала яда в ране.
В это время послышались приближающиеся громкие шаги достаточно большой группы людей, а потом четкий по-военному голос доложил:
– Она здесь, правительница.
– Что с ней? – тут же послышался вопрос Лорилейны.
– Лежит… похоже, что мертвая.
– А сцинк?
– В руке у нее зажат. Хотите, чтобы вытащили мы его?
– Нет, нет, ни в коем случае… Он полностью в сетке?
– Да.
– А шипов обломанных не видно?
– На первый взгляд нет.
– Вряд ли бы она так лежала, если бы не обломила какой… – послышался голос брата Лорилейны, и Къяра, отслеживавшая окружающуюся реальность словно неясное и туманное сновидение, поняла, что попала в ловко расставленную ловушку. А следующие слова правительницы гамаэльтов убедили ее, что именно та и продумала весь план по ее умерщвлению.
– Это без сомнения, но мне хотелось бы знать, сколько она обломать успела, перед тем как сдохнуть. Ладно, неважно… Замуруйте дверь, выход в коридор и ответвление. Хоть и не стала бы она сеть на сцинка натягивать, если бы была не уверена, что окончательно усыпила его, подстраховаться не помешает.
Послышался хлопок тяжелой двери, и все звуки стихли.
Нахлынувшая ярость моментально помогла Къяре найти единственно-верное решение. Мобилизовав все силы, она стремительным импульсом сменила сущность, и рядом со сцинком, заключенным в золотистую сеточку, появился еще один, но уже без оной.
– Великолепно, – Къяра повела хвостом и, растопырив головные шипы, словно корона обрамляющие затылок, пробежалась сначала слева направо, а потом справа налево.
Яд, ставший одним из компонентов крови, сразу после смены сущности утратил свои блокирующие свойства, подарив ей возможность наслаждаться вновь обретенным контролем над собственным телом.
– И как это я сразу не догадалась сущность сменить… хотя и к лучшему, что не догадалась, за счет этого все иллюзии по поводу Лорилейны утратила. Это ж надо было, такую стерву рядом с собой не разглядеть… на милую внешность повелась. Хотя почему стерва? Скорее прагматичная интриганка, способная замечательно прятать истинные чувства и мысли. Удобные качества для борьбы с тем, кто обладает более сильным магическим потенциалом, но доверчив и не ждет зла в ответ на добро, рассчитывая на порядочность соперников. Похоже, отец был прав, и на войне все средства хороши… Что ж, замечательный урок, радует, что не стоил мне жизни. Теперь осталось придумать, как расплатиться с этим лукавым народцем… – она иронично хмыкнула, потом оглянулась на замершего на полу сцинка. – Ладно, оставим на потом. Сначала выберусь отсюда и, пожалуй, его с собой прихвачу. Может, наговаривали они на него, а я уши и развесила… Стоит еще с ним немного пообщаться, прежде чем окончательно судьбу его решить.
Решительно шагнув к нему, она подсунула свой усеянный шипами хвост под золотую сеть и, зацепив, поволокла к дальней стене. После чего, интенсивно работая лапами и зубами, принялась пробивать себе путь наверх. Через некоторое время, почувствовав что лава близко, Къяра мощным посылом пробила большую дыру и нырнула в огненный поток хлынувшей на них лавы. Вскоре она почувствовала, что груз с хвоста отцепился, и поняла, что золотая сеть на сцинке расплавилась в лаве. Раздраженно фыркнув, она повернула назад и, наткнувшись на сцинка, схватила его зубами. Плыть в огненном потоке с такой ношей во рту было на редкость неудобно, но Къяра упрямо тащила сцинка все ближе и ближе к поверхности, размеренно работая лапами. Наконец она почувствовала, что давление лавы вокруг нее ослабевает, и радостно всплыла на поверхность. Оглядевшись, она поняла что находится внутри маленькой закрытой пещеры, внизу которой булькало озерцо лавы, а немного выше был неширокий уступ, заканчивающийся высоким овальным сводом.
Къяра выбралась на уступ и, с облегчением опустив рядом с собой сцинка, разжала челюсти. А затем, просканировав пространство, снова усердно принялась работать зубами и лапами, пробивая лаз наружу.
Работала она долго, и монотонность работы настолько поглотила ее, что когда под ее лапами рассыпался в пыль последний слой камня, отделяющего ее от поверхности, и в нос ударила струя ночной прохлады, а перед глазами блеснули звезды в темной синеве небес, от неожиданности даже подалась назад. А потом, втянув в себя полную грудь ночного воздуха, вылезла наружу и застыла на краю своего хода, запрокинув вверх голову и радостно улыбаясь. Хотя разъехавшиеся уголки рта большой острозубой ящерицы и трудно назвать улыбкой, а скорее можно посчитать оскалом, но Къяра именно
