Сила, способная изменить мир: Вера - "Элиза Полуночная"

Буревестник нашелся неподалеку на остатках каменной колонны.

— Отведи меня к ней, — Аман не знал, понимает ли его дух.

Тем не менее птица взмахнула крыльями, поднимаясь в воздух, и отлетая на небольшое расстояние. Жрец двинулся следом. Наверху лестницы обнаружилось несколько обугленных молнией трупов животных. Стало понятно, что за магию он чувствовал ночью. Буревестник парил чуть впереди него, ведя по пустыне. Аман послушно шел следом. Большинство ран на нём уже затянулись. Оказалось, что у дэронов невероятная регенерация, но радости от этого факта он не испытывал. Это лишь в очередной раз подчеркивало, что он не человек…

Из-за утёса впереди показалась фигурка девушки с вишневыми волосами. Аньюриэль бежала ему навстречу.

— Аман! — она остановилась в паре шагов от него, стараясь отдышаться.

— Ничего не говорите, Искатель. Прошу Вас, — он внимательно осматривал девушку.

Она оделась в новую мантию, красивого нежно-желтого цвета, такую же короткую, как и предыдущая, но с закрытыми плечами. За спиной, словно крылья, развевались два отреза такой же желтой ткани и был закреплен другой посох. На руках были тканевые перчатки с обрезанными пальцами в тон мантии, доходящие до локтя. Запястья украшало огромное количество разномастных серебряных браслетов. Он понимал, что это не просто украшения, а разные артефакты.

— Я был не в себе… Этого больше не повторится. Никогда. Обещаю, — он смотрел на белый песок под своими ногами.

— Ну и отделали же нас с тобой!

Аман посмотрел на девушку, она улыбалась совершенно беззаботной улыбкой.

— Пойдём, нас ждут, — она ухватила его за запястье, утягивая в ту сторону, откуда пришла.

— Ждут? — Аман не понимал о чём она.

— Я добыла для нас с тобой места в караване. Они пойдут в Лютерию через каньон Зун’Гар. Ведущий каравана — отличный мужик, согласился подождать пока я приведу целителя, — она продолжала тянуть его за руку.

— Я бы хотел ещё переговорить с Радмой-Джами. Она умна и, возможно, подскажет, как кровь может привести к мудрости.

— Аман, у нас нет на это времени, — она вцепилась в его запястье второй рукой. — Нас ждет караван.

— Это не займет много времени. Если я не ошибаюсь, до Ул’Дахара не далеко…

— Далеко! У нас нет времени на болтовню с шаманкой, — она уперлась ногами в песок.

Аньюриэль никогда прежде так не спорила с его решениями. Её упёртость в этом вопросе была непонятной. Порыв сухого горячего ветра ощутимо толкнул его в спину. Глаза девушки вспыхнули магическим пламенем, она вскинула руку, прижимая ветер к песку волной чистой магии. Дух, словно маленький ураган, метался, поднимая песок, не в силах пробиться наружу.

— Убирайся отсюда! — магическая волна смела клубы песка далеко в сторону.

— Зачем Вы это сделали? Это же просто ветер… — до него медленно доходило.

Ветра в этой пустыне — не просто ветра. Это духи.

— Радма-Джами знает кто я… Ветра донесли ей, что я — дэрон, — он смотрел, как погрустнели глаза Аньюриэль. — Вы поэтому так отчаянно не хотите идти в Ул’Дахар?

Отвечать было не нужно. Он и сам всё понял… Таким, как он, не рады нигде. Таких, как он, боятся и ненавидят. Жрец вырвал руку из хватки девушки.

— Аман, — она медленно сделала шаг навстречу. — Мы ведь друзья?

Он посмотрел на девушку, было в её грустных изумрудных глазах что-то такое, что он не мог сказать «нет».

— Да… — Аман не знал, может ли такой, как он, быть ей другом, но очень хотел, чтобы это было правдой.

Она сделала ещё шаг навстречу, утыкаясь лбом в застежку плаща. Аман замер, чувствуя, как руки девушки обхватили его поперек туловища, обнимая.

— Искатель, Вы что делаете? — мужчина не знал, как реагировать на подобное.

— Люди так проявляют эмоции к друзьям. Мне так Нерия сказала, — она подняла лицо, смотря на него снизу вверх. — Нельзя?

Ну вот и что я должен ей сказать?

Отказать ей сейчас было просто невозможно. Анью загнала его в эмоциональную ловушку.

— Иногда можно… — Аман положил руку девушке на макушку, пуская волну лечебной магии, залечивая рану на затылке и сращивая пару сломанных ребер. — Сил на большее пока не хватит, простите меня.

Вернусь в Леонхольд — прочту персональную проповедь этой трактирщице.

— Уже лучше, чем было, — она улыбнулась, отстраняясь.

Она совсем меня не боится…

— Пусть всё, что случилось в руинах Морайи, останется в руинах Морайи, — он постарался улыбнуться.

— Ну, строго говоря не всё… Печать Силы я всё-таки прихватила и надежно припрятала. — Аньюриэль довольно улыбалась.

— Да простит меня Руфеон, не только её. Я прихватил тот лист золота из тронного зала… Не подумайте обо мне скверно, Искатель. Я почти на мели. Сколько бы Его Святейшество не настаивал на абсолютной ценности знаний, торговцы предпочитают золото и серебро.

Она согнулась пополам, заливаясь веселым смехом. Аман озадаченно молчал, не зная, как понимать такую реакцию.

— Кажется, я на тебя плохо влияю… — она вытирала проступившие на глазах слёзы. — Ты начал обирать мертвых.

— Конечно, это сказалось Ваше тлетворное влияние, — Аман старался выглядеть серьезным, но чувствовал, что всё равно улыбается.

— Пойдем, а то караван уйдет без нас, и я не прокачусь на верблюде. И не стоит беспокоиться о деньгах, у меня в сумке полно того, что при необходимости можно будет продать.

— Хорошо. Пойдемте катать Вас на верблюде.

Аман шел рядом с девушкой, слушая её беззаботную болтовню о торговцах и верблюдах.

Кажется у меня появился друг…

***

Они сидели у костра. С ужином уже было закончено и Аман, завернувшись по самую шею в одеяло, пил травяной отвар. Анью неторопливо зашивала его рубаху.

— Вам не стоит так утруждаться, я и сам могу, — от такой заботы ему было неловко.

— Так не сможешь, — она не отрывалась от занятия.

Это её: «Так не сможешь», — он слышал уже, по меньшей мере, в пятый раз. Что именно означает эта загадочная фраза, он так пока и не понял. По его мнению, он мог заштопать одежду ничуть не хуже.

Анью откусила кончик нитки, крутя рубаху в поисках ещё каких-то незапланированных отверстий.

— Вроде всё зашила. А теперь смотри, — она встряхнула рубаху, вливая немного магии в это движение.

Швы тускло замерцали и практически сразу потухли. Она протянула ему одежду. Аман пораженно смотрел, не в силах поверить собственным глазам. Дыры не просто были зашиты, ткань словно срослась.

— Это как?

— Зашила манашелком, — Анью довольно улыбнулась, доставая из сундука катушку синих ниток и принимаясь за его плащ.

— Это просто потрясающе…

— Спасибо. Приму это за комплимент, — она посмотрела на него сквозь дыру в плаще.

— Это он и был, — Аман улыбнулся.

Девушка продолжала зашивать его одежду. Аман обводил взглядом горящие неподалеку костры и сидящих вокруг них людей. Оказалось, что Аньюриэль нанялась охранять караван, в качестве оплаты потребовав место в караване для него. Ведущий сначала не принял болтовню, неизвестно откуда взявшейся посреди ночи девушки, всерьез. Но когда она уложила десяток его охранников на лопатки и продемонстрировала свою склонность к магическим разрушениям, неизгладимо изменив ландшафт пустыни, — передумал. В конце концов, спорить с Аньюриэль было себе дороже, и торговцы пошли ей на уступки, даже согласившись подождать, пока она приведет своего спутника. Оплаты деньгами или продуктами она всё равно не требовала, просто запросив транспорт для них двоих до Лютерии. К ним никто не приставал, опасаясь взбалмошной девицы с диким нравом и Амана это вполне устраивало.

— О чём задумался? — девушка не отвлекалась от шитья, но всё равно умудрялась каким-то невероятным образом отслеживать происходящее вокруг.

— «И пусть кровь укажет им путь к великой мудрости, и пусть дружба укажет им путь к великой силе» — так ведь говорится в Хронике…

— Силу мы уже нашли.

— Боюсь представить, что скрывается за словами Лютерана о крови и мудрости… Но нам придется это выяснить. Надеюсь нынешний правитель Лютерии не откажет нам в аудиенции.