Донна Грант - Полночный плен
Он застонал от возбуждения, когда ноготки Лауры прошлись по его спине. Харон хотел услышать, как она выкрикивает его имя снова и снова, увидеть, как её тело переполняет удовольствие. Удовольствие, которое только он мог ей дать.
Девушка задрожала от страстных движений его пальцев и, когда её тело достигло кульминации, сжала их глубоко внутри. Мужчина не прекращал своих ласк, пытаясь продлить наслаждение Лауры, пока она не обмякла в его объятьях.
Харона сотрясала мелкая дрожь, настолько отчаянно он желал свою красавицу. Поднявшись, он подхватил её на руки и пошел в сторону кровати. Как только Харон опустил девушку на прохладные простыни, её затуманенные страстью глаза медленно открылись, удерживая его взгляд.
В прекрасных глубинах зелёных глаз он увидел решительность и мудрость. Всего лишь год назад они заставили бы его бежать из этой комнаты без оглядки. Харон и сейчас не мог сказать, готов ли он, но убегать он точно не собирался. Только не от Лауры.
Приподняв её стройную ногу, Харон направил член в тугое лоно девушки. Она была влажной и готовой для него, что еще больше разожгло огонь в его крови.
Харон хотел начать медленно, осторожно, но рядом с Лаурой он утрачивал всякий контроль. Одним мощным толчком он вошёл в неё. Она ошеломленно вздохнула и застонала.
Не осталось каких-либо мыслей или слов. Всё, на чем он мог сосредоточиться — это Лаура и их взаимное наслаждение. С каждым лихорадочным движением бёдер Харон погружался в её лоно все глубже и жёстче.
Как только девушка смогла подстроиться под его толчки, он увеличил темп. Харон отпустил её ногу и оперся руками по обе стороны от её головы. В это время руки Лауры ласково прошлись вверх по его телу, обвив его шею и притянув для страстного поцелуя.
Их тела были влажными от пота, их громкие стоны наполняли комнату. Харон не мог контролировать желания, бушующего в нём.
Он безжалостно, беспощадно проникал в неё. Удерживая его взгляд, Лаура обхватила своими стройными ногами его талию. Чуть переместившись, Харон изменил угол проникновения, так что напряжённый ствол стал ощущаться ещё глубже.
Через секунду, широко распахнув глаза и простонав его имя, Лаура достигла кульминации. Ощущение того, как её лоно сжимает его член подвело к краю и самого Харона.
Он погрузился в неё в последний раз и, оставаясь глубоко в ней, почувствовал, как оргазм накрывает его мощной волной, полностью овладев им.
Как только Лаура вновь обрела способность двигаться, она потянула мужчину на себя, чтобы он оказался лежащим на ней. Они нежились в объятиях друг друга, конечности сплетены, а тела всё ещё соединены.
Харон никогда не был более удовлетворен или счастлив.
И он знал, что Уоллес постарается разрушить это счастье. Также Харон понимал, что не появись Лаура в его жизни, ему не зачем было бы жить.
Звуки дождя, стучавшего по стеклу, наполнили комнату. Сколько часов есть у него в распоряжении, прежде чем он должен будет отправиться на битву? Сколько минут он может нежно любить женщину в своих руках?
— Почему у меня такое ощущение, что это конец? — прошептала Лаура.
Харон поднял голову, взглянув на нее. Он нежно убрал волосы, упавшие ей на щеку, и улыбнулся.
— Я только начал заниматься любовью с тобой. У нас есть еще несколько часов до рассвета. Я планирую любить тебя до тех пор, пока ты не попросишь о пощаде.
Ответной улыбки не последовало от нее.
— Я безумно хочу остаться здесь, с тобой.
— Ты не уверена в нашей победе?
— Я никогда не сталкивалась с подобным злом. Я боюсь за себя, но, в большей степени, за тебя. Я видела, что Джейсон сделал с тобой. Я видела, как ты умер.
Харон встал с кровати и захватил бокалы. Он вручил один Лауре, когда девушка села.
— Не в первый раз меня почти убивают кровью Драу, и не могу сказать наверняка, что он был последним. У Эйдена и Бритт могут быть ответы. И как бы мне не хотелось убраться от всего этого подальше, я не могу. Я — Воитель. Это мой долг — бороться против таких ублюдков, как Джейсон Уоллес.
В зелёных глазах Лауры не было ни намека на осуждение или гнев, когда она смотрела на него.
— Я знаю. Это одна из причин, почему меня всегда так тянет к тебе.
— Всегда? — поддразнил он, прежде чем осушить бокал.
Она наконец улыбнулась.
— Всегда.
— Почему ты ничего не говорила?
Лаура поднесла бокал к губам, сделав глоток.
— Я ждала, что ты заметишь меня.
— Хм, значит, это моя вина.
— Разумеется, — подмигнув, ответила она.
Харон прикрыл глаза, когда неожиданно магия Лауры наполнила комнату.
— Проклятье, твоя магия невероятна.
— Ты почувствовал её? — спросила она.
Открыв глаза, он кивнул.
— Что ты сделала?
— Просто призвала её, чтобы убедиться, что она все еще есть.
— Ты даже не представляешь, что делаешь со мной.
Поставив бокал на ночной столик, девушка посмотрела на него с хитрой улыбкой.
— Почему бы тебе не показать мне?
Просить дважды не пришлось. Схватив её за лодыжку, Харон потянул девушку к себе. Как только она оказалась на спине, он накрыл её своим телом.
Стон сорвался с его губ, когда её рука скользнула между ними и обернулась вокруг его члена.
— Моя очередь, — прошептала она, прежде чем толкнуть его на спину.
Глава 37
Малкольм лежал на траве и глядел в небо. Он потерялся в горной долине, как и хотел. Все было почти таким же, как четыре столетия назад, когда он оставил Нагорье. Он был благодарен своим землякам хотя бы за это.
Ветер донес до него блеяние овец. Животные были очень далеко и слышал он их исключительно благодаря своему обостренному слуху. Мужчина почувствовал витающий в воздухе запах дождя.
Малкольм повернул голову налево. Темные мрачные тучи двигались в его сторону. Он резко вдохнул и почувствовал, как разряды тока проходят по его коже, текут по его жилам.
Йен в течение нескольких месяцев прятался в пещере, не видя ни души. Малкольм мог бы поступить также. Наверняка, это было бы наилучшим решением.
Несмотря на то, что ему нравились современные удобства, Воитель обнаружил, что после скачка во времени ему не достает многих вещей из прошлого.
Он не мог перестать думать о том, какой была бы жизнь, не пойди он в замок Маклаудов, чтобы предупредить Ларену о нападении Воителей Дейдре. Стал бы лэрдом своего клана, женился и, возможно, имел бы много детишек.
На Малкольма накатила тоска. Она была такой сильной, что он не мог совладать с ее сокрушающей силой. Мужчина понимал, что это все из-за мыслей о прошлом. О том, как все могло бы быть.
