Дж. Уорд - Клятва Крови
— Я спрошу еще раз. Почему ты здесь?
— Потому что… я люблю тебя. Вот почему.
До него не сразу дошел смысл слов. И, вот неожиданность, он проглотил язык, когда осознал сказанное Элизой. В своих самых жалких и унизительных фантазиях он хотел… он молил о таком шаге с ее стороны. Вопреки всему надеялся на одно-единственное в жизни чудо. Это все происходило на самом деле?
Обуреваемый чувствами, Акс мог лишь… наклониться и взять кое-что с дивана.
Элиза подошла к нему, когда он вытянул руку.
— Что это…
Вручая ей деревянную фигурку, Акс пробормотал:
— Задумывалась птичка. Не знаю, что вышло в итоге. Но я тоже тебя люблю.
Она резко вскинула голову, смотря на него широко распахнутыми глазами.
Акс просто пожал плечами. А потом улыбнулся.
— Что? Хочешь, чтобы я начал упрекать тебя в несправедливом обвинении? Ты и без меня справилась с задачей… и так как я сам мастер в самоедстве, то знаю, что к себе мы бываем более жестокими, чем к окружающим. И, брось, я связан с тобой. Можешь переехать меня на машине, поджечь, столкнуть с моста, и я все равно приму тебя обратно. Хотя не рекомендую мириться таким образом…
Элиза бросилась к нему, повиснув на его шее и сжимая так сильно, что он не мог дышать. Но Акс был не против. Просто прижимая ее к себе, чувствуя запах ее волос и кожи… чувствуя ее близость, и не физическую, а душевную?
Да кому вообще нужен кислород?
— Я люблю тебя, — повторил он, задрожав всем телом. — Боже, как я тебя люблю…
***
Не так Элиза себе все представляла. Вовсе нет.
Она ожидала упреков. Была уверена, что он выставит ее за дверь, и разве можно было его винить? Она столько всего напридумывала в своей голове, охваченная болью, паранойей и предательством. Черт, она била его по больному, обесценивая их отношения, приравнивая к стадии переживания горя.
И да, их отношения начались для нее именно с этого, но определенно эволюционировали в нечто большее: если бы Акс играл для нее роль психологического костыля, то она бы не скучала по нему так сильно. Каждую секунду, с каждым ударом сердца, с каждым вздохом.
— Я люблю тебя, — прошептала Элиза. — Я так сильно тебя люблю, и я едва все не испортила, и…
— Шшш… не надо думать об этом.
— Но я должна загладить вину перед тобой, снова заслужить твое доверие, я должна…
Он поставил ее на ноги… и, окей, вау. Он был такой невероятно голый, и да, его тело реагировало на ее близость. И… да, она реагировала на него.
— Элиза. — Акс смахнул волосы с ее лица. — Слушай, я не стану винить тебя за то, что ты пыталась защитить себя. Правда такова, что мы плохо знаем друг друга, а доверие… приходит со временем. Ты действовала на эмоциях, я действовал на эмоциях. И… всякое случается. Не знаю, как ты, но я предпочту сосредоточиться на будущем, а не на перепутанных проводах, которые, на самом деле, являются естественной частью любых отношений.
— Но если бы Пэйтон не рассказал ничего?
— Но он рассказал.
— Но если бы ты не поверил мне…
— Я же поверил.
Он приложил палец к ее губам, прерывая поток «если».
— Сейчас я вспоминаю слова Рейджа, сказанные недавно.
— О профессорах-дурах, не разбирающихся в собственной специализации?
— Ты не дура. И нет, речь шла о… в ту ночь, когда я спас его в переулке? После всего? Я так же дергался, как и ты сейчас, задавался этими «а вдруг» да «если»… и он сказал мне, что бесполезно корить себя за то, что было предопределено судьбой. И руководствуясь этой теорией, даже если бы Пэйтон ничего не сказал, мы все равно рано или поздно сошлись бы вместе, поэтому что так было суждено судьбой.
— Но… но…
— Элиза. Ты не понимаешь? Моя дверь всегда была бы открыта для тебя. Она всегда открыта для тебя.
А потом он поцеловал ее и уложил перед камином.
Элиза вознеслась на небеса еще до того, как избавилась от одежды, ее сердце парило, узел распутался, сбившаяся с пути, сейчас она нашла дорогу.
Перед тем, как они слились воедино, Элиза отстранилась.
— Значит, дверь всегда открыта?
— Всегда.
— Правда? — Она улыбнулась ему, чувствуя, что чуть больше счастья — и ее сердце просто взорвется. — Потому что я уезжаю из дома.
Он удивленно вскинул брови.
— Да? Говоришь…
— Как бы ни было грустно, но это не мое место.
— Знаешь… не откажусь от соседки по комнате. На самом деле, я как раз подумал, что неплохо бы найти красивую, умную соседку, которая умеет признавать свои ошибки и хорошо стреляет.
Элиза закивала.
— Я искала безопасное место для ночлега… с камином… и ежедневными фейерверками благодаря парню с телом, наполовину покрытым татуировками, и не возражающему против женщин из разряда «сама придумала — сама обиделась».
— Что скажешь, мы — идеальная пара.
На этой ноте Акс выгнулся и полностью вошел в нее. Элиза охнула, и он одарил ее улыбкой парня, понимающего, какой эффект производит на свою женщину.
— Да, мы — идеальная пара, — простонала она. — Но есть кое-что еще.
— И что же?
— Я думаю… — Она перевела взгляд на деревянный обрубок, который он вручил ей. — Думаю, художник из тебя неважный.
Акс рассмеялся.
— Да знаю я. Вышла же полная хрень? Я попытался последовать примеру отца и провалился по всем фронтам…
— Уверен, что это птица…
— Не знаю…
Они все разговаривали, полночь давно наступила, пришел новый год, а вместе с ним — и новое начало для них обоих.
Новое начало… длиною в две жизни.
Глава 54
— Стойте, это для Рофа-младшего!
Сидя в библиотеке с чашкой горячего шоколада в руке и сахарной тростью — во рту, Мэри улыбнулась, когда Битти бросилась к Первой Семье с завернутым подарком. На девочке было красное платье из тафты с зеленым поясом, и выглядела она как с картинки. Не считая одного нюанса: она не снимала с себя кепку Лэсситера с рогами оленя. И все бы ничего, но там также была надпись: «Гринч может валить к эльфам».
По крайней мере, посыл на три буквы был завуалирован.
Все домочадцы собрались возле елки… ну, все, кроме ангела, и одному Богу известно, где сейчас находился Лэсситер. Уже час они обменивались подарками, отмечая человеческий Новый год с опозданием, потому что — алло! — в последнее время столько всего произошло.
Рейдж наклонился к ней.
— Так… можем поиграть в «найди мою омелу», когда малышка уйдет спать?
— С удовольствием.
Мэри ощутила, как волна тепла прошлась по ее телу.
Ее хеллрен заурчал.
— И я даже знаю, где ее спрятать.
Она пихнула его локтем в бок.
— Ш-ш, перестань думать об этом. У нас еще вся вечеринка впереди.
— Всегда можно уединиться в уборной. Кладовке. На улице…
— Там мороз!
— Женщина, я тебя согрею.
Запрокинув голову, Мэри расхохоталась, и в этот момент послышался голос Рофа:
— Что это?
— Это грузовик! — Бэт улыбнулась Битти, положив игрушку на колени сына. — Ты купила его на свои деньги?
— Да. — Малышка очень гордилась собой. — Ты же говорила, что ему такой бы понравился.
Джордж, пес-поводырь Рофа, понюхал игрушку и даже лизнул.
— Роф-младший ее полюбит… — Бэт рассмеялась. — Ну да, сразу все тянем в рот.
Когда первенец Короля начал жевать шины, Битти, пританцовывая, вернулась к елке.
— Дядя, а последний подарок для тебя.
Ран сидел в двух креслах от них, в присущей ему замкнутой манере. Необщительность тут ни при чем… наоборот, он всегда был дружелюбным и открытым… просто, казалось, он был ошеломлен количеством людей вокруг, шумом, смехом и непрекращающимся потоком шуток и подколов между Братьями.
— Спасибо, — сказал он тихо.
Все замолчали, когда ему на колени поставили большую плоскую коробку.
— Это от всех нас! — заявила Битти. — Но я тоже скидывалась!
— Вы и так были невероятно щедры. — Мужчина посмотрел на стопку одежды, лежавшую рядом с его креслом. — Не знаю, как благодарить вас…
— Бла-бла-бла, — прервал его Ви. — Открывай уже, не тяни?
— Вишес! — зашипела Джейн, стоявшая в углу. — Как так можно…
— А что? Серьезно, я несколько часов убил в компании Рейджа, пытаясь подобрать нужный…
— Это правда, — добавил Бутч. — В смысле, им вдвоем фигово пришлось…
Рейдж пожал плечами.
— Но, знаешь, это очень серьезный подарок… важно подобрать правильный цвет.
— Это еще один свитер? — спросил Ран. — У меня ведь есть уже два?
— Открой коробку, — сказал Рейдж. — Ну же, сынок.
Забавно, но Рейдж взял Рана под свое крыло с самой первой ночи в особняке, и они хорошо поладили. Ран брал пример с Рейджа, учился у него, и они проводили много времени вместе.
Выяснилось, что Ран прошел превращение всего пятнадцать лет назад.
