Людмила Сурская - Шумеры
И тут тот сделал выпад:
— Может быть, может быть… А твоя жена?
Эд замер, но справляясь с эмоциями рассмеялся:
— Это вообще цветик семицветик. Она беременна и её лучше не нервировать?
Костя уминал бутерброды с сожалением посматривая на уменьшающуюся горку.
— Рассказывай сказки тут. Этот семицветик целовался со змеюкой ростом со Змея Горыныча не меньше. Откуда той твари взяться до сих пор не соображу. Их дом джунгли. Семёновича от одного вида этого гада выворачивать стало, а Вовик с Юрой вопили, как контуженные.
— Вам со страху чего хочешь померещиться. Пей кофе, остынет. Тебе-то зачем та американская головоломка сдалась, преступников что ли у себя всех выловил, заняться нечем?
Костя обиженно засопел:
— Интересный же случай, я чувствую здесь какая-то связь.
Эд, помучил подбородок: "Вот привязался, как от него избавиться?"
— Зачем тебе это? Может, у неё что-то такое было, на что они ползли. Под их же дверью лежали, а в сумочке везла сама какой-нибудь редкий экземпляр, любительница, а она её и ам, типнула. Знаешь, редко, но в жизни всё случается.
Костя прикончил ещё один бутерброд и кивнул.
— Тоже версия, но в сумочке не могла.
— Почему?
— Контроль проверял, таможня. Нет, не пропустили бы.
— А может, она верёвкой прикинулась?
— Для этого у неё должны быть мозги. Ты меня совсем запутал.
— Ты меня не меньше. Какого чёрта припёрся не пойму, — обозлился Эд.
— Кофе на дурняка попил, рассказал, тебе же интересно…
— И всё?
— Позови жену.
— Зачем? — возмутился Эд.
Тот смутился, но глаз не отвёл.
— Интересная женщина первый раз встретился с такой. Я заинтригован. То что она проделывала — это не каждому магу под силу. Вернее — никому… А ещё точнее это чёрт знает что…
Эд ухмыляясь пытался нарисовать на своём лице ещё и возмущение.
— А, так ты отбивать заявился, а мне тут зубы заговариваешь. Понятно, понятно… А ну топай отсюда и займись делом. Бандитов лови. На деньги налогоплатильщиков живёшь.
Поняв, что Эдуарда не проймёшь, Костя, старательно изображая обиду, плаксиво тянул:
— Ну, интересно же с ней пообщаться, чего ты завёлся.
Перемазавшись по ходу поискал салфетку, Эдуард ему помог.
— На… Поздно с ухаживаниями подваливаешь, сказал же, беременна.
— Да, ладно тебе, я просто поговорить хотел…
— Вот — вот с этого всё и начинается, сначала поговорить, потом потрогать, а потом уж…
Поняв, что это не его день, Костя поднялся. Что в самом деле тут высиживать. Бутерброды съел, кофе выпил. Подождав ещё минуту, ну а вдруг…, буркнул:
— Расфантазировался. Пойду я.
— Вот и иди, а то у меня дел вагон, а я на сказки твои трачу золотые минутки. Слышал поговорку время — деньги. Это ты на фиксированной зарплате сидишь, а я их зарабатываю сам и на твою зарплату кстати тоже.
Расхотев уходить, он упёр кулаки в крышку стола.
— Успеешь, заработаешь у меня получка уже была, а следующая не скоро будет… Какие к бесу сказки, американцы весь аэропорт перевернули, уползшую змеюку ищут, люди боятся летать, компании убытки терпят.
— Тебе-то до их убытков какое дело, премию дадут? У них теперь неделю будет о чём поговорить. Телевиденье наверняка в ударе. Глядишь кому-то что-то померещиться, потом в домах начнут ловить. Это главное начать. У них другая жизнь и другие забавы.
— Балабол. Как тебя генеральным поставили.
— Тебя забыли спросить. Топай отсюда. А то от собственной наглости тронешься. На что время теряю…
Не совсем довольный оперативник ушёл, а Эдик поспешил в отдел к Людмиле проверить, как она там. Он не сомневался, фокус со змейкой в самолёте, её работа. Похоже, следователь тоже об этом догадывается, только боится такой фантастический ход предположить. Бодренько поздоровавшись с коллективом, он прошёл к столу жены. И коснувшись в наклоне щекой её порозовевшей щеки, промурлыкал:
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально.
Но складочка на переносице говорила ему об ином.
— А почему такое дремучее настроение?
— Вот посмотри…
— Что это? — взял он в руки без энтузиазма протянутый журнал.
— Машину времени пытаются создать. Аж три страны.
Он подвинул свободный стул от соседнего стола и уселся рядом.
— Ну и что? Это только попытки. Романы на эту убойную тему пишутся давным — давно.
— Сейчас это опасно, придётся разрушать, — долетел до его ушей её горячий шёпот.
— Ты шутишь?
— Ни капельки. Меня настораживает, что все более совершенные технологии служат грязным целям. Люди упорно используют прогресс во вред себе. Остановить развитие науки я, конечно же, не могу, да и смысла не вижу, а вот не дать создать адскую машину, это в моих силах.
— Ты сведёшь меня с ума.
Она, улыбаясь доверчивой улыбкой ребёнка, заверила:
— Не волнуйся, без тебя я не сделаю даже шага.
Он не особо доверяя пробурчал:
— Хоть это радует. У меня сейчас совсем нет времени. Шустрый оперативник всё утро бреднями голову грузил.
— Что он хотел, — насторожилась она.
— В самолёте во время полёта, была укушена змеёй американка. Вот и прискакал.
Её глаза вспыхнули.
— А ты причём?
Не заметить этого он не мог и главное — не удивилась.
— Он сопоставил два этих события, моё освобождение со змеями и укус змеи в самолёте.
— У него вопросы к тебе?
— Скорее к тебе и себе. Он как жираф в тумане.
— Это ещё, что такое?
— Жираф по туману топает, а голова над туманом плывёт. Вроде бы и тумана нет над ней, а на земле всё равно ни черта не видно.
— Умный парень.
— Похоже так. Я его отправил. Но ты поосторожнее. Я побежал, дела жмут. С обедом не получится, с девчонками в кафе сходи. Время в обрез, и то на фигню какую-то теряю. — Чмокнув её в ушко, потом в щёчку и добравшись до губ, выскочил из кабинета. Народ покрутил сведёнными шеями. "Интересное кино"
34
Вечером, гоня по горящим заревом улицам города и тёмному пригороду машину домой, он посматривал на дремлющую жену. Устаёт, а увольняться не хочет. Если б можно было уговорить: слишком большой риск потери ребёнка. Не желая того, резко тормознул, она, качнувшись вперёд, проснулась. Отец уговаривает перестать крутить баранку самому и уступить место водителю, но он так любит гонять сам. Надо себя сдерживать. Он извинился, она протёрла глаза. Помявшись, он опять теперь уже сам вернулся к журналу со статьёй о ведущихся разработках "машины времени".
— Может всё-таки это болтовня. Журналисты любят искать кошку в тёмной комнате.
