Искушение. Мой непокорный пленник - Виктория Виноградова
— Да что ты знаешь? Здесь у него карьера, перспективы. Я его растил, чтобы со временем он занял мое место. Ты понятия не имеешь, о чем рассуждаешь! Глупая ты баба! И сядь уже, хватит перед глазами мельтешить!
Пришлось вернуться за стол.
— Вы очень похожи на мою тетку, — произнесла я, возвращаясь к беседе.
Рассказала генералу, про то, как моя родственница также, как и Велизаргий, занималась любимым ремеслом, и искренне считала, что это и есть лучшая работа на свете. Можно быть самой себе хозяйкой, воспитывать рабов, быть вхожей в лучшие дома города, зарабатывать приличные деньги.
Тетка полагала, что из меня выйдет достойная замена. Что достаточно будет научить меня управляться делами, и все будет идти как шло. Но стоило родственнице уехать, как ее процветающее дело очень быстро пришло в упадок.
Все потому, что я — не она. У меня не получилось так же искусно управлять делами, заводить знакомства. Притом, что я искренне старалась. Но все равно выходило посредственно.
— Вы тоже хотите заставить Маркуса заниматься войной несмотря на то, что его предназначение совершенно в другом? — спрашивала я. — А главное, для чего вы это хотите? Думаете, он сможет сделать такую же блестящую карьеру, как Вы? А если нет? Если наоборот, станет проигрывать битвы, не сможет дать отпор врагам. Что тогда? Вы действительно хотите добиться всего этого ценой счастья собственного сына? Чтобы под конец жизни он сожалел о прожитых годах? Вот такой участи Вы для него желаете?
Произнесла это, и сама удивленно подумала: ничего себе как я, оказывается, умею. Скажи мне кто раньше, что буду вот так откровенно общаться с самим генералом арамерской армии, ни за что бы не поверила.
И причем, внутри чувства были совсем не такие, как в особняке Ликеи, когда я при всех высказала недовольство. Сейчас слова лились легко и свободно. Мне было все равно, что ответит генерал. Согласится он со мной или нет. Я знала, что поступаю правильно, и это чувство было настолько вдохновляющим, что на лице сама собой появилась улыбка. Никогда раньше я не чувствовала себя так превосходно в разговоре с влиятельным человеком.
Так вот, оказывается, каково это — ощущать внутреннюю силу? Она такая спокойная, без агрессии, без переживаний. Точно могучая река, которая не замечает препятствий на своем пути.
— Да, невестушка. Удивила. Что ж, будь по-вашему. Живите, как хотите. В благословении отцовском отказывать не стану, но, конечно, не такого я ожидал. Хотя, чему удивляюсь? Кого еще мог выбрать Маркус? Стоите друг друга.
Видно было, что Велизаргий раздосадован, но, очевидно, генеральный опыт помогал принимать поражения достойно. А может решил, что это еще не финальная битва и в будущем ему удастся уговорить сына вернуться в армию. Кто его знает?
Расспрашивать не стала. Мне было достаточно того, что нам с Маркусом разрешили ехать на все четыре стороны и заниматься тем, чем мы сами пожелаем.
Вскоре вернулся Маркус. Какое-то время мы еще посидели в компании генерала. Мой брюнет рассказал, как оказался у Эйстерии. Как в первые дни она отыгрывалась на рабе, не взирая ни на волдыри от ожогов, ни на сломанную ногу.
Затем с визитом пришла Ликея. Она предлагала купить Маркуса и называла весьма щедрые суммы, но Эйстерия наотрез отказалась продавать арамерца. После заходили Эльриния, Миления и даже жена судьи. Все они также просили продать им Маркуса и также ушли ни с чем. Даже торговцы с рынка, возглавляемые Фогом, приходили просить за Маркуса.
И лишь когда с визитом явился градоправитель, Эйстерия не посмела ему перечить. Получив откупные, она отпустила Маркуса.
У меня стоял ком в горле. Я и не знала, что столько людей пытались спасти моего брюнета. Фог мне ни о чем не рассказывал.
В этот момент я простила Ликею. Да, она поиздевалась надо мной, поставив на место, но я прекрасно понимала, чего ей стоило упросить брата идти вызволять раба. Подумать только. Сам градоправитель пошел договариваться на счет арамерца. И это во время войны!
Я же говорила, что Маркус — удивительный человек. Он пробыл в нашем городе совсем недолго, но успел запасть в душу стольким горожанам!
И я правильно подумала, что, когда к Эйстерии вломились грабители, Маркуса уже не было в доме. Он подтвердил мои предположения, что в такой ситуации отбросил бы все личные обиды и попытался защитить женщину.
Я готова была слушать и слушать истории моего арамерца, но глаза сами стали закрываться то ли от выпитой настойки, то ли от усталости. Маркус заявил, что его невесте пора спать, после чего подхватил меня на руки и отнес к соседнему шатру. Уложил, поцеловал и сказал, что еще посидит с отцом, а потом вернется ко мне.
Мне очень хотелось уснуть с ним в обнимку, но сопротивляться уже не было сил. Помню только, что успела попросить позаботиться о Вире, и услышала, что его уже накормили и выделили место под ночлег. Ну и хорошо. Это главное.
С утра я проснулась довольно бодрой, хотя ожидала больной головы и похмелья. Но вчерашняя настойка оказалась лучше любого лекарства: она залечила подточенные нервы и придала новых сил.
Маркус лежал рядом и сопел в обе дырки, по-хозяйски обхватив меня рукой. Попыталась выбраться.
— Ммм… доброе утро, моя гецхе, — сонно произнес брюнет, глядя на меня одним глазом.
— Доброе. Мне бы… кхм… ну… умыться там и все такое.
— Пойдем, провожу.
Честно говоря, мне до сих пор не верилось, что вот он, рядом со мной. Живой, здоровый.
Маркус провел меня мимо остывших костров и лежащих солдат. Кто-то еще спал, кто-то только-только продирал глаза. Судя по всему, не только мы вчера пили.
Меня провожали любопытными взглядами. Маркус крепко прижимал к себе, всем своим видом показывая, чья я женщина.
Туалет был в кустах, ванна — в ближайшем ручье, где мне удалось сполоснуть лицо. Зато завтрак оказался более чем вкусным — хлеб и сваренная на костре каша. Просто, но аппетитно.
Накормив, Маркус вновь оставил меня одну, сказав, что ему нужно забрать вещи и мы поедем. Я отправилась искать Вира, чтобы сказать, чтобы он собирался в дорогу.
Северянин сидел у костра в окружении парней и строгал из деревяшки ножик. Солдаты ему что-то рассказывали, все они смеялись. Вир жестами отвечал
