И. О. темной принцессы - Лана Ежова
Повторное выступление?.. Мне стало дурно. Опять мучительно готовиться к демонстрации таланта, которого нет? Не хочу!.. Почему нельзя было просто проголосовать повторно?
Разочарованная решением вайстальского монарха, я посмотрела на Форка. Судя по безмятежному лицу, его все устраивало.
Мои сестры по несправедливости тоже не обрадовались. Шай-Шай и вовсе зло скалилась, сильно напоминая мне земную пиранью с выступающими челюстями. Вот вам и нежная девочка, такая откусит голову и спокойно пойдет дальше.
Позже, когда мы с Никласом находились уже в моих покоях, я принялась жаловаться на судьбу.
— Что я покажу без твоих наручей, а? Может, прямо на сцене сплести браслетики из ленты? А что?.. У вас тут таких не носят, будут самые модные судьи!
Вспомнив верховную жрицу в приталенном белом балахоне и изысканных украшениях, я рассмеялась.
— У тебя истерика? — Никлас вскинул бровь.
— Она самая! И она сейчас к месту! Что я представлю на талантах? Просто спою, когда другие покажут какую-нибудь уникальную магию?
Я металась по комнате, не глядя под ноги, чудом не натыкаясь на мебель. Затем меня осенило, и слабая надежда распахнула крылья.
— О… А ведь я умею исцелять!
Никлас помрачнел.
— Нет. Темное пламя и целительство — взаимоисключающие дары. Каро не может быть целительницей.
— Это всем известно? Или только тебе, магу с таким же даром?
— Немногим. Но главный маг Вайстала точно знает.
Впору заплакать от обиды. Я перенервничала, устала после этого изматывающего испытания!
— Что же тогда делать, Никлас? Что? Где помощь богинь? Да они просто-напросто развлекаются, глядя, как я барахтаюсь, не в силах выполнить задание! Бессердечные су…
Поймав в свои объятия, Никлас мгновенно заткнул рот поцелуем. И каким… Страстным, покоряющим. Поцелуй со вкусом шоколада и красного перца. Вспыхнувшее во мне желание вытеснило собой раздражение и…
… и Никлас отстранился.
— Раздевайся.
— А?..
Неожиданный переход, учитывая то, о чем мы говорили у храма! Или он меня не слышал?..
Никлас мягко улыбнулся:
— Ты чего так всполошилась? Раздевайся — буду делать тебе массаж, снимающий усталость.
У меня вырвался прерывистый вздох. И маг подколол, но как-то тепло, по-доброму:
— Это вздох облегчения или разочарования?
— Не знаю…
Он посмеялся и попросил:
— Раз доверилась мне, верь до конца.
— Я верю… устала просто. И в отчаянии.
— Это пройдет. Обещаю, мы найдем выход.
Темный маг знал толк в массаже. Он умело разминал напряженные мышцы, нажимал на особые точки — и мое тело превратилось в мягкую глину, из которой можно лепить что угодно. И Никлас лепил. Его руки были сильными и нежными одновременно.
Когда он закончил, мое тело словно звенело. В голове воцарилась приятная пустота — сомнения, горечь разочарования и страх ушли.
— У нас три дня до представления уникального платья и еще три дня после него. Шесть дней, Лина, чтобы освоить магию голоса. Йольский заинтересован в твоем обучении. Это половина успеха, согласна? Вторая половина — твоя вера и желание. Что скажешь?
Я с непередаваемым удовольствием потянулась — и покрывало соскользнуло с полуобнаженного тела.
Еще минуту назад руки Никласа нескромно прикасались ко мне, начиная от макушки и заканчивая кончиками пальцев на ногах. И все же сейчас они нервно сжались, а сам мужчина напрягся, сдерживая порыв.
— Что скажу?.. Скажу, что ты прав. Я освою дар голоса, раз он у меня есть. И пройду в финал.
— Моя боевая девочка! — одобрительно произнес Никлас.
Он явно хотел поцеловать, но в последний миг передумал и коснулся губами моего виска.
Я волновала Никласа — и осознание согревало душу.
Глава 22. Платье принцессы
Прошло три дня
Я закончила петь и с надеждой посмотрела на учителя.
Молчание. Взгляд направлен в угол, брови сдвинуты к переносице.
Остатки бодрого настроения подвяли, как цветок на солнцепеке. Неужели так плохо?
Йольский оторвался от созерцания угла. Глаза его подозрительно блестели.
— Принцесска, похоже, у тебя получилось.
Шутит? В такой момент?.. Я и так вся на нервах!
Через пару часов — третий этап отбора. И Никласа рядом нет — отправился за моим платьем. Можно было бы забрать его еще позавчера, после примерки, но мне предложили вплести дополнительную иллюзию — хрустальную капель летнего дождя. И я согласилась, теперь же сердце не на месте.
Что-то произойдет. Что-то нехорошее случится. Чую неприятности, а с какой стороны ждать, не пойму.
Главное, чтобы Никлас не пострадал…
Три дня непривычного покоя. Марибель меня не трогала, даже не смотрела в мою сторону. Нетерпимая принцесса превратилась в милую, правильную девочку, послушную дочь. Себастьян оттаял и даже начал ей улыбаться.
Форк предположил, что принцесса испугалась молнии, а я сомневалась. Скорее всего, затаилась для подлого удара исподтишка. Хорошая она все-таки актриса — на Земле точно дали бы Оскар.
— Да, я уверен, ты смогла задействовать дар голоса, — кивнул задумчивый Йоль. — У тебя получилось, принцесска, повлиять на меня.
Последнее слово он подчеркнул, как будто это было важнее, чем сама новость, что дар проснулся.
— Хотелось бы, чтобы все усилия не впустую.
— Ты мне не веришь? — изумился Йольский. — Или не понимаешь важности открытия? Если меня проняла твоя песня, то дар гораздо сильнее моего!
В голосе афериста звучали удивление, легкая уязвленность и гордость учителя.
— Значит, мы все не зря трудились три дня.
Йольский вскинул брови.
— Ты не рада?
Он обиделся, а я снова не отреагировала должным образом. Никлас… Он сильно задерживается. Или преувеличиваю?
— Я очень рада, спасибо за помощь. Главное, чтобы смогла повторить.
— Повторишь, принцесска, — отмахнулся аферист и завертел головой: — Где твоя служанка? Споешь ей, убедимся, что мне не показалось.
— Джесс ушла за магическим плащом, который должен скрыть платье до начала испытания.
Сделав мне прическу и подобрав украшения, магичка отправилась к распорядителю час назад. Может, стоит в очереди? Самой стало смешно от подобного предположения.
Неподалеку от софы наметилась световая рамка телепорта. Резко запахло гарью и паленой шерстью.
Никлас шагнул в гостиную не с пустыми руками — в них была женщина.
— Лина, помоги, она умирает!
Я бросилась к пахнущей дымом, закопченной незнакомке. Никлас был не лучше — обгоревшая одежда, казалось, еще дымилась, сквозь прорехи виднелась обожженная кожа.
Вблизи я сразу
