Ошибка архитектора - Эйлин Торен
— Рэндан, — позвал мужчину герцог, заходя в конюшни.
— Да, ваша светлость?
— Тут такое дело, пропал пару дней назад пивовар из Хиита, — проговорил Верон Шелран. — Но я сказал, что он к нам не приходил.
— Я не видел, — как ни в чём не бывало, спокойно ответил Рэндан. — И Бэлт вроде не говорил.
— Его ищут, хотят по лесам посмотреть, — кивнул герцог. — Но местный лесник…
— Знаю, ваша светлость. Надо помочь?
— Да, ты же можешь? — и старший Шелран улыбнулся этой своей страшноватой кривой улыбкой.
— Могу, ваша светлость, — согласился Рэндан.
И день он таскал поисковую группу, собранную в городе, по лесу с одной стороны Хиита. Потом настояли искать в стороне от поместья — прошёл ещё день. А потом Рэндан вывел их на место, где валялся труп, как выяснилось, называвшего себя Ильтом, пивовара.
В изучение трупа конюх специально не лез, но глава городского совета решил, что это медведь, а лекарь, который был при искавших людях, почему-то подтвердил догадку. Скорее всего просто не желая вникать в происходящее, устав бродить по лесам и желая поскорее вернуться к своим обыденным делам — болячкам стариков и лечению поноса у местных ребятишек.
Бэлт, который тоже был на поисках, услышав заключение главы и доктора, глянул на Рэндана и невесело ухмыльнулся.
Они вернулись в поместье и уже поздним вечером на пороге сенника, где последние дни спал конюх, возникла фигурка Эйвы. Увидев её, он зажмурился, с трудом встал, зная, зачем она пришла.
— Это ведь ты… — тихо сказала она.
И конечно она знала о том, что случилось, и кто был жертвой — весь дом гудел этими новостями. Странно ещё, что до застав дело не дошло. Хотя с переправы гвардейцы до них не спустятся, потому что принадлежат соседнему округу, а местные были достаточно далеко, да и что им в сложившейся обстановке в стране до тела какого-то мужика, задранного до смерти медведем?
Рэндан подошёл к ней и больше всего сейчас боялся, что она отшатнётся от него в брезгливости или ужасе. Правда и одобрения его поступка, он ждал с не меньшим страхом. Но Эйва не шелохнулась.
— Будет охота на медведя, — тихо сказала она. — Глава городского совета попросил.
Конюх кивнул в подтверждение её слов, а горничная подняла на него свои красивые светлые глаза цвета сирени, полные такой невообразимой печали. И у Рэндана вышибло дух.
— Жалеешь его? — спросил он. Она нахмурилась вопросу, было видно, что силится не расплакаться. — Я сделал это, потому что такие не должны топтать землю и причинять зло людям.
— А если… я же могла ошибиться, — прошептала она с содроганием, но Рэндан отрицательно покачал головой. На деле, с облегчением понимая теперь, истинность её расстроенного, потерянного состояния.
— Не ошиблась. И я сделал это не ради прощения, лисичка, — и было сложно говорить. — Я сделал это ради тех, кому он причинил зло и тех кому зло ещё причинил бы. Такие как он не останавливаются сами, Эйва. И я рад, что те, до кого он теперь не доберётся, не узнают какая страшная участь их могла ждать, какую беду они теперь не встретят в своей жизни.
Она кивнула, моргая, и от этого слёзы потекли по её щекам, и каждая была для Рэндана как кислота, разъедающая всё внутри.
— И мне очень жаль, Эйва, что те, кому он зло причинил, не узнают, что можно больше не боятся, можно не оглядываться, пугаясь всего… — Рэндан с трудом сглотнул. Проглатывая слова: — Только ты за всех.
И Эйва так отчаянно сжалась, что он испугался и, хотя давал себе зарок не трогать её, чтобы не причинять боли, но тут не выдержал, притянул её к себе, снова ощущая потерянное тепло её тела.
— Не плачь, лисичка моя, не надо, — прошептал Рэндан ей в макушку, вдыхая ставший таким родным запах волос, снова утопая в горе потери и ненавидя себя.
Эйва заплакала, вцепилась в него и на мгновение показалось, что всё зыбкое может снова стать чем-то основательным, а его чувство к ней было таким… Рэндан обнял её лицо и поцеловал. И это было неправильно, нечестно по отношению к Эйве, он поступал сейчас самолюбиво, жестоко, но так хотелось вцепиться в этот момент, пусть и злой, но хотя бы так, другого может не быть.
— И мне плохо без тебя, мне больно, что предал твоё доверие, — прошептал ей в губы. — И я мечтаю о твоём прощении, но я хочу, чтобы это случилось не из-за чего-то, а потому что ты так захочешь, потому что буду нужен тебе, потому что ты сможешь довериться мне… ещё раз…
И Рэндан прижался губами к её лбу, потом снова обнял, отчаянно желая утешить, забрать её печаль и боль, и стоял так, пока она не успокоилась. После чего отпустил её в дом и долго смотрел вслед, сглатывая свои слёзы.
Но хотя бы теперь он, сможет вспомнить её лицо, пусть такое горестное, пусть так — лучше, чем пустота. Он и этого он не заслуживал — это было для него слишком много.
Глава 29 Верон
Всё выходило из под контроля и Верона это раздражало. Он привык быть в курсе происходящего вокруг, но сейчас, сидя в горах, отрезанный от мира, он упускал одну новость за другой, всякого рода события и происшествия, да что там — попытку смены власти! Для него, как для одного из советников его величества, это было вообще чем-то безумным.
И главное непонятно почему не сообщили, что такого случилось, что вести до Шелранов не дошли? Верон начинал подозревать, что впал в немилость или что-то ещё.
Эта тревога множилась и росла, к ней добавлялись переживания из-за Шэйли, Ланира вела себя странно, Иан со своими истериками, невозможность выбраться отсюда… а теперь ещё и медведь, который напал на какого-то там пивовара и задрал его насмерть.
Глава городского совета, обливаясь потом и безумно нервничая, попросил герцога посодействовать в снаряжении охоты, чтобы найти и убить животное, которое стало опасным, потому что напало один раз, нападёт и ещё. И Верон не стал бы в этом вариться, но уж больно близко к поместью это случилось.
Он ограничил выход домашних за пределы основных ограждений территории поместья, запретил Ланире уходить рисовать, Шэйли и Ние гулять по ближайшим полям, приказал спускать собак на ночь.
Конечно же Иан при словосочетании “охота на медведя” загорелся, как подпаленный фитиль. На что Верон
