Твоими глазами (СИ) - Анастасия Руссет
– Вы видели богиню, – скептичность в голосе.
– Мне почти тысяча лет, – вздохнул мужчина, – я многое слышал и ощущал. Но не видел. Но Даннан я именно видел, это совершенно точно. И больше не буду обсуждать эту тему. То, что я хочу обсуждать сейчас – это здоровье моей беременной жены.
– Ладно, – примирительно произнесла его собеседница, – меня тоже интересует эта тема. Кира?
Послышался звук отодвигаемой ширмы, за которой была Фир и еще одна врач, прибывшая несколько минут назад. Маленькая полная брюнеточка – современное светило акушерства и гинекологии, которую вызвали несколько суток назад, специально для наблюдения и консультации. Они вполне могли себе это позволить.
– У Фир все прекрасно, просто упадок сил, – она улыбалась, это чувствовалось по голосу. – Для женщины, беременной ребенком-оборотнем, у нее просто замечательное здоровье. Больше сна, витаминов и свежего воздуха.
Эккарт с облегчением выдохнул, даже не заметив, как задержал дыхание. Он верил словам Дану, но все же хотел убеждаться в этом снова и снова. Это было жизненно необходимо.
– Я хочу присмотреть за ней еще сутки, чтобы были готовы последние анализы, – голос Киры был спокойный и мягкий, – поэтому выпишу свою пациентку только завтра. Не раньше.
– А я думаю, что Эккарт будет полностью здоров к концу недели, – продолжила Кэт, – но я настаиваю на визите офтальмолога и хочу посмотреть сама. Сейчас.
Поморщившись, мужчина кивнул. Он не испытывал большого восторга по этому поводу, но на первичный осмотр был согласен. Кэт взяла его лицо в ладони и повернула в сторону. Эккарт приоткрыл глаза, которые тот час же заслезились.
– Свет слишком яркий, – пытаясь проморгаться, пояснил оборотень, – мне больно смотреть.
– Хм-м-м… – врач на секунду задумалась, потом подозвала медсестру. – Алеся, мне нужны темные очки. Чем темнее будут линзы, тем лучше. Помнишь, у Джамала были такие? Большие, почти на пол лица?
Молоденькая девочка в сестринском халатике и копной рыжих кудряшек – их цвет напоминал апельсин – кивнула.
– У тигров, что в гостевом домике, – звонко пискнула она, – я попрошу.
– Да, нам нужны именно такие, – кивнула Кэт и, повернувшись к Эккарту, пояснила – артисты, на гастроли приехали. У одного из них есть то, что будет вам полезно, как я думаю. Отдохните пока. Сон – лучшее лекарство. Вашим друзьям и родственникам я сообщу.
Последние слова Эккарт слышал уже сквозь дрему. Когда нервное напряжение спало, он расслабился и уставший выздоравливающий организм взял свое. Внутренности чесались, будто кто-то насыпал ему под кожу песка, глаза болели еще сильнее. Ощущался озноб – эффект от заживления раны, однако это совершенно не помешало. Сны ему не снились. Совсем.
***
Горячая кожа под тонкими пальцами – родной, любимый. Волосы не совсем чистые, с запахом лекарств и зверя. Да и ладно, разве это важно, когда он рядом? Жив и относительно здоров. Колкая щетина на лице, почти превратившаяся в короткую светлую бороду. Знакомые очертания губ, растянутые в легкую улыбку. Глаза открылись, полыхнув теплым золотым цветом.
– Привет, – легкий шепот. Почти невесомый, только движения губ.
Его не застать врасплох, чуткие уши оборотня уже уловили все движения гибкого женского тела. Сильные ладони легли на тонкую талию, усаживая Фир поудобнее.
– Привет, – в ответ. Так же, чуть слышно.
За окном серебрилась темнота. Ночь наступила рано, ведь долгожданная весна только началась и дни были совсем короткими. Свет не горел. Им вполне хватало луны, идущей на спад. Ее руки пробрались под рубашку, ощупывая толстый округлый рубец шрама. Секундная заминка и Фир уже легла на большое теплое тело Эккарта, крепко обняв мужчину за шею. Теплая соленая влага сочилась на его кожу, очерчивая блестящие дорожки.
– Так много потеряло бы смысл без тебя, – шепот быстрый, почти невнятный достиг его ушей, – так много! Сама жизнь…
– Моя любимая девочка, – мужской голос дрожал и срывался, будто у подростка, – моя хорошая, моя красивая… Все хорошо, я тут, с тобой…
Руки начали гладить ее напряженную спину, сотрясаемую рыданиями. Темные пряди волос разметались по плечам Фир. Он отбросил тяжелые локоны, взяв родное лицо в плен больших ладоней, и притянул к себе, покрывая лоб, глаза, нос, щеки, подбородок и шею нежными дробными поцелуями. Наконец, слезы сменились тихим вздохом, полным удовлетворения. Ллариг прижалась к любимому всем телом, обхватив его шею руками.
– Я не смог бы продолжать жить, – его голос рокотал, зарождаясь в груди, и поднимался вверх, извергаясь словами. – Если бы с тобой что-то случилось, я бы умер. Возможно не физически, но большей частью души. Я знаю, что не говорил об этом никогда, но, когда думаю, что мог исчезнуть, не сказав тебе об этом…
– Но… – палец прижался к женским губам, останавливая все попытки ответить.
– Послушай, – его хриплый голос звучал твердо, – мне трудно подбирать слова… Я не смогу жить так... без тебя… бессмертие не имеет смысла. Конечно же, я буду любить нашего ребенка, но малыш никогда не заменит главного в моей жизни. Ничто и никто не заменит. Это ты – причина жить. Больше чем все остальное.
Фир тихо выдохнула, боясь спугнуть поток неожиданных откровений. Обычно ее любимый никогда не был так многословен, предпочитая действия. Если подумать, она уже давным-давно знала о том, что Эккарт ей говорил сейчас. Но то, что он именно говорил о своих чувствах вслух,
