Сердце степи - Ася Иолич
Вечер синевой вплывал в неширокое окно, открытое для проветривания. Стражник на сторожевой вышке зажёг светильник и сидел, по-видимому, выстругивая что-то ножом. Расстояние не позволяло различить больше, и Камайя прикрыла ставень. Зачем тут стража? Тут мирно.
Тихое, мирное место, далёкое от внешнего мира настолько, насколько это возможно. Ул-дан-май. Город с названием, похожим на улюлюканье хасэ во время охоты, всей-степи-сердце, скрытое за рёбрами гор, опутанное травой, овеваемое не стихающими никогда ветрами. Островок в огромном море бурой травы, окружённый приставшими к нему шатрами, медленно плывущими по степи верблюдами, рябыми табунами пугливых коней. Трава, трава, и ничего, кроме травы.
Гамте. Травы! Он сжёг её травы. Он сжёг сначала её разум, потом тело, а после высыпал в очаг содержимое мешочка. Время идёт, и нужно заварить их, иначе будет поздно. Мало ли…
Дюжина ночей, потом она осторожно расспросит его, передаст всё, что узнает, Руану, и уедет. Последнее задание, последнее перед тем, как она получит свою независимость. Надо съездить к матери. Она съездит к матери и поможет ей в благодарность за то жестокое решение, принятое двадцать лет назад. Если бы не Руан, она бы не стала той, кем стала, не получила бы образования, связей в обществе, куда она скоро вернётся, не встретила бы своих друзей из сэйналона, а уж дом у моря с маленьким хозяйством… Была бы она вообще жива теперь? Или давно бы уже сдохла от дурной болезни, подцепленной у одного из надсмотрщиков или их прихлебателей-каторжников? Надо связаться с Руаном. Обрадовать его новостями. Это случайное везение - то, что Ул-хас решил передарить её…
«Я стал обладателем бесценного дара. Ты была создана для меня».
Его голос был таким… Он пробирал до мурашек. Камайя поморщилась. Это ненужное. Память сотрёт это. Интересно, насколько быстро его память сотрёт воспоминание о ней? Пара месяцев, а потом ему, например, подарят ещё одну наложницу. Немного жаль. Это было эффектно. «Бум»! Прямо как любит Рикад.
«Станцуй со мной этот танец»…
Она вздохнула и взяла с блюда один из трёх оставшихся керме. Зачем лгать себе? Это было потрясающе. Он вёл себя так, будто действительно приобрёл её, получил в подарок, и этот подарок для него крайне ценен. Он играл с ней, как дитя с новой игрушкой, с восторгом глядя, как она извивается в его руках, дав телу свободу делать то, что оно желает, и этот взгляд разжигал её ещё больше. Но как быстро он наигрался бы с ней, останься она тут? Как быстро ей самой надоело бы это? Его взгляд обжигал кожу. Он красив. Очень красив. Чёрные волосы, чёрная ухоженная бородка, большие тёмные глаза, не похожие на коричневые глазки-щёлочки большинства хасэ. Наверное, похож на мать. Интересно бы посмотреть на неё… Не просто же так Ул-хас зачал с ней восьмерых детей - при наличии других наложниц! Сколько, интересно, у Аслэга наложниц? Трое дочерей - от одной или от разных?
Гамте… Не о том она думает. Травы. Как достать? Надо отправить письмо Алай. Это всё очень рискованно.
Снаружи слышался шум и чьи-то голоса. Она прикусила губу, скользнула к резному полотну и прижалась ухом к щели, слегка приоткрыв дверь. Один из голосов ей был хорошо знаком, и от него волоски на руках и спине встали дыбом, а вот второй она ещё не слышала.
- Я не собираюсь отчитываться перед тобой, - раздражённо сказал Аслэг. - Займись своими делами.
- Тебе нужно было спросить её! Это её лекарка!
- Я сказал, что она может посылать за ней.
- Мать расстроена! Она плакала!
- Женщины часто плачут, - сказал Аслэг. - Почти как ты. Я так решил, и отец не был против.
- Хватит прикрываться отцом! Отец давно ничего не решает. Он нужен тебе, чтобы старшие тэкче слушали тебя… Ты зашёл слишком далеко, отдав лекарку матери этому Руану!
- Я бы отдал и тебя за тот дар, что он преподнёс мне, и твою мать, и Бакана, но он вряд ли заинтересуется, - хмыкнул Аслэг, и Камайя отошла от двери, потому что голос приближался. - Ступай и успокойся. Я сказал, что она может посылать за ней.
Он вошёл в комнату, захлопнув дверь, и остановился, потом улыбнулся, глядя на керме в руках Камайи. Она смотрела на него, и неожиданно эта улыбка смутила её, заставляя улыбнуться в ответ.
- Ты решила расправиться с моими керме, пока я не вижу? - спросил он, протягивая руку. - Это моё.
- Могу поделиться, - дерзко сказала Камайя, пожимая плечами. - Я слышала какой-то шум за дверью.
- Брат оспаривает мою волю, - сказал Аслэг, садясь на кровать и усаживая Камайю сверху. - Корми меня.
Его рука на её спине снова вызвала к жизни тягучую, горячую истому, которая отдавалась биениями крови в щеках и животе, и Камайя наморщила брови, выравнивая дыхание. Он кусал оранжевую мякоть, сок капал на её подставленную ладонь, и в голове был туман, встающий по утрам над морем, а в груди - травы, мускус и медовый керме, сок которого он слизывал с её ладони, а она - с его губ.
68. Кам.А можно?
- Тебе приносили еду?
- Да. Тут сменили постель и
