Кокон для души (СИ) - Белецкая Наталья

— Оленька, — выдохнул он, и накрыл мои губы своими.

Волна желания пришла от Лорана смешалась с моим возбуждением, с возбуждением Раинеля. Наши чувства переплетались, я ласкала, целовала, стонала.

— Не могу терпеть, — сквозь зубы выдохнул некромант.

Он закинул мои ноги себе на плечи и одним движением вошел. Сдержать стон было невозможно. Раинель схватил мою руку и положил себе на член. Мы двигались в едином ритме и кончили тоже одновременно.

Раин даже не дал мне отдохнуть. Тело еще не отошло от предыдущего раза, а он уже развернул меня к себе спиной. Мои ноги оказались на полу, локти на столе, попа оттопыривалась. Раинель так же оперся на стол, немного навалившись на меня. Он стал целовать мне шею, плечи, лизать за ушком, посасывать мочку. Бедрами он терся о мою попку, поэтому не удивительно, что через пару минут, я снова стонала от наслаждения. Сейчас мне не казалось что-то неправильным или извращенным, наоборот, внутри меня расцветала уверенность, что так и должно быть. Мне хотелось кричать от удовольствия, делиться наслаждением, рассыпая его в разные стороны. С последними нашими движениями, мне показалась, что внутри меня зажглась черная звезда, а потом взорвалась сверхновой, разлетевшись на несколько галактик.

Уорн смотрел на спящую Ольгу и слегка улыбался. Обряд состоялся совсем недавно, а он уже ощущал, что резерв возрос и продолжает увеличиваться. Сломанные ребра зудели, значит, регенерация идет очень быстро. Завтра он полностью восстановится. Но сейчас мысли Уорна занимал не увеличивающийся резерв и не выздоровление, а его новоиспеченная жена.

После того, что произошло в особняке мэра, он даже не рассчитывал, что ритуал удастся провести так быстро. Больно было смотреть, как Ольга брезгливо кривила губы, глядя на него. И пусть она в этот момент рассказывала Дрису де Варду придуманную сказку про другую избранную, василиск осознавал, что заслужил такой взгляд. Не смог, не справился. Боль от понимания этого жгла душу.

Уорна воспитывали строго. Его матери добивались множество мужчин, и тех, кто ошибся хоть раз, мать больше не подпускала к себе. Исключений не было. Сестра так же выбирала себе мужа, и Уорн не представлял, что может быть как-то по-другому. От него всегда много требовали, а он старался соответствовать. Он понимал, что с его аурой найти подходящую жену будет крайне сложно, поэтому стремился стать лучшим.

Он готовился к тому, что Оля окатит его презрением, но когда Уорн пришел в себя, девушка сидела рядом и поглаживала его ладонь. А потом улыбнулась. И столько чувств было в ее лице: радость, облегчение, счастье. Он растворился в этих теплых, темных глазах и с удивлением понял, что окончательно влюбился.

Разве знал он тогда, что будет дальше? Разве был готов к тому, что произойдет сегодня вечером? В своих самых светлых снах он не мечтал о таком. Как он мог об этом мечтать, если даже не знал, что может быть настолько хорошо?

Уорн взглянул на побратимов. Амран смотрел в потолок с мечтательным выражением на лице, Раинель, довольно жмурился и только Лор хмуро смотрел в пол.

— И чем же так недоволен, магистр-некромант? — поинтересовался эльф, — Неужели резерв возрос недостаточно?

Лоран с самого начала не скрывал, что больше всего его радует в предстоящем браке увеличение резерва. Правда, за эти две дюжины дней все изменилось, но Раинель не мог не подколоть побратима.

— К шхыру резерв! — зло отрезал некромант, встал с лежанки и заходил по комнате.

— Вы что не понимаете, что она согласилась на обряд только из страха и жалости? — сощурился он, — Ольга переживает чужую боль, как свою. Когда она наносила мазь Ричу, то даже заплакала. Ей всех жалко. А мне не нужна жалость!

— Брось, — спокойно сказал Амран, — ты чувствовал ее во время обряда, знаешь, что это никакая не жалость.

— Ритуал не просто так называется объединением, — пояснил некромант, — наши чувства объединились, смешались. Если смешать четыре кружки сладкой воды и одну кружку пресной, будет казаться, что вся вода была сладкой. Понимаете, к чему я это говорю?

— То есть ты думаешь, что ритуал смешал наши эмоции так, что не было понятно, что она чувствует? — уточнил келрит. — И ты считаешь, что Ольга нас не любит?

— Тебя она точно любит, — буркнул Лоран.

— Меня?

— Не притворяйся, что не расслышал, — раздраженно сказал некромант, — чему ты удивляешься, Ам? Ты больше всего времени с ней проводишь, с тобой она говорит обо всем, к тебе она первому побежала обниматься, когда мы вышли из камеры. Тряслась от ужаса за тебя, с трудом оторвалась. Неужели ты сам этого не понял?

— Ее сложно понять. Ольга сильно отличается от наших женщин. Кто из нас мог ожидать, что она сама предложит провести обряд? Да еще сегодня.

— Да, — согласился Уорн, — когда Ольга вышла из ванной, я сначала подумал, что Раинель мне не то лекарство дал, и у меня начались бредовые видения. Прости Раин, я не сразу понял, что вы тоже это видите.

— О да! Такая возбуждающая картина! Я и сам сначала решил, что сплю. — хихикнул эльф. — Только Амран, судя по чувствам, сразу все понял.

Келрит немного смутился, поэтому решил перевести тему:

— Лор, ты зря переживаешь, Ольга говорила, что мы все ей нравимся. Ты же сам чувствуешь ее симпатию.

— Симпатию, вожделение, но не любовь. Я не уверен, что чувства на обряде были именно ее, — Лоран задумчиво потер щетину и продолжил, — мне хочется точно знать. Ольга ведь не сказала, что хочет провести обряд, потому что мы ей нравимся. Она решилась на это, чтобы избавится от чувства вины.

— Даже если это так, — пожал плечами Раинель, — сейчас она чувствует только симпатию, но со временем, она полюбит.

— И сколько этого ждать?! — воскликнул Лоран.

— Люди всегда куда-то торопятся, но всему свое время. Цветок распускается…

— Раин, избавь меня от эльфийской философии, — раздраженно перебил некромант.

— Лор, послушай, Ольга все равно от нас никуда не денется. — решил успокоить побратима Амран, — она уже наша супруга. Никто тебе не мешает добиваться ее любви.

— Верно, — поддержал Уорн, — завтра выберем время, и вручим подарки, как того требуют традиции. Подумайте, что вы ей подарите.

Василиск выдержал паузу, а потом продолжил раздавать указания:

— Амран, проверь посты, Раин сними поле заглушки. Я сейчас отправлю еще несколько вестников, а потом все спать.

Глава двадцать девятая. Новый статус

Мне снилось что-то хорошее, кажется, какое-то светлое воспоминание из детства. Я находилась в состоянии полусна, полуяви. Рядом кто-то переговаривался и ходил, но мне не хотелось просыпаться. Во всем теле ощущалась истома, только между ног немного тянуло, но это было скорее приятное чувство. В голову лениво вплыла мысль о том, почему у меня саднит в таком месте? И тут же на меня обрушились воспоминания. Мозг, как будто издеваясь, демонстрировал картинки одна другой краше: мутные от желания глаза Лорана, выгнувшийся назад Уорн, восхищенное лицо Раинеля. Ураган чувств, прерывистый шепот Амрана…

— Оля, вставай, — раздался рядом голос некроманта, — я знаю, что ты не спишь.

Я села, оторопело уставившись на Лорана. От моего резкого движения, тоненькая простынка, что служила одеялом, упала, обнажив грудь. Вот засада, я же голая! И на меня смотрят все побратимы. Кажется, у меня все лицо покраснело от стыда. Я прижала к груди упавшее одеяло и, пробурчав: «Мне надо в туалет», сбежала из комнаты.

Спешно соорудив блок на эмоции, я прислонилась лбом к холодной стене. А мозг не желал успокаиваться и подкидывал все новые и новые воспоминания. Ох, ничего себе мы отожгли! А я?! Не могу любить сразу четверых! А это что было? Сумасшествие какое-то. Так хорошо мне не было никогда. Секс? Нет, это был не просто секс, это было именно объединение. Не только телами, но и на уровне чувств.

Но ведь их четверо. То, что происходит друг между другом в паре — это одно дело, но когда один с тобой, а остальные смотрят, возбуждаются и… непривычно и стыдно. Все равно, что заниматься сексом у всех на виду. Да, я понимаю, что у них тут так принято, но не могу отменить привычек, морали моего мира.