Лана Ежова - Ее темные рыцари
– Думаю, ты устраивал грандиозные пиры для Госпожи талантов? Хотела бы я на них побывать.
– Не думаю.
– Почему? – искренне удивилась я, вспомнив историческую драму «Ватель» с Жераром Депардье в роли прославленного кулинара, предшественника учителя Лазаруса.
Ответил до этого момента не вмешивающийся в наш разговор Руслан:
– Тебе вряд ли понравилось бы стать чьим-то ужином.
Вампир бросил на вертигра укоряющий взгляд.
– Гости у Госпожи бывали всякие. Но в основном Булатов прав: большинство предпочитало кровь.
– Кровь? – Меня передернуло. – А зачем тогда вампирше обращать повара? Просто чтоб было? Для коллекции?
Губы Болконского скривились в жестокой усмешке.
– Готовить мне приходилось, однако главной обязанностью была доставка живых «блюд» в соответствии со вкусами гостей или приближенных Госпожи.
– То есть?
– Кто-то предпочитает брюнеток с первой отрицательной, кто-то – светловолосых с четвертой положительной. Другим группа и резус не важны, им приятно вонзиться в вену телеведущего, спортсмена или актрисы.
– Да ладно, – прогоняя чувство отвращения, я попыталась улыбнуться, – ты меня разыгрываешь? Пропажа известных личностей вызовет разговоры и, соответственно, недовольство вашего недремлющего Контроля.
– А кто сказал, что они пропадают навсегда? Пригласить на приватный концерт певицу или попросить шоумена провести закрытую вечеринку не составляет труда. После того как гость откушает, звезде подчищается память и выплачивается обещанная за работу сумма. – Мой рыцарь рассказывал невозмутимо, рассматривая свои ухоженные руки. – Иногда случаются проколы, когда выясняется, что человек абсолютно невнушаем, и тогда в ход идут деньги или запугивание. И лишь в последнюю очередь – физическое устранение, которое обычно маскируется под несчастный случай, передозировку или банальное самоубийство. К слову, у меня таких проколов за сто лет было всего пять.
Всего пять?! Мне захотелось его ударить.
Будто не замечая моей реакции, Лазарус продолжил раскрывать специфику работы «кулинара» Госпожи талантов.
– Обычных женщин и мужчин, исчезновение которых взволнует только родственников и друзей, отпускают лишь в случае умеренности гостя, что бывает редко. Контроль на подобное смотрит сквозь пальцы – людей и без вампиров ежегодно во всем мире исчезает несколько миллионов.
Со скучающей миной на лице он рассказывал и рассказывал, показывая себя с неприглядной стороны и будя во мне самую настоящую ненависть.
– С появлением социальных сетей и сайтов знакомств заманивать доноров стало проще. Нет, конечно, встречаются недоверчивые девушки, которых не оставляют в покое и продолжают обрабатывать, если приложенные усилия окупаются их уникальностью.
Мерзкие ощущения в душе крепли с каждым новым словом. Какие все-таки отвратительные существа – кровопийцы!
– К примеру, взять тебя, Герда. Если опустить факт, что ты на четверть сидхе, то редкая группа крови, рыжие волосы и симпатичная мордашка уже определяют тебя в разряд ценной добычи. Но ты тяжело сходишься с людьми, поэтому усыпление твоей бдительности могло бы затянуться на месяцы. Впрочем, мне хватило бы двух недель. – Вампир, окинув меня внимательным взглядом, усилил мою растерянность, уточнив: – Нет, думаю, достаточно было бы и одной. Тебе легко вскружить голову романтикой, обещанием надежного мужского плеча и дружной семьи в перспективе. Ты ведь безумно хочешь быть нормальной среднестатистической женой? И желаешь вырастить как минимум двоих детишек? Поэтому, встретив свой идеал, поехала бы за ним и на край света, не правда ли? И там, в чужой стране, одинокая…
– Хватит! – Булатов рассердился. – Мы поняли принцип работы поставщика доноров, давай закроем тему.
Гадкие ощущения, оставленные исповедью Болконского, не проходили. Ни сожалений, ни печали по поводу прошлого. А когда он деловито расписал, каким способом заманил бы меня на банкет Госпожи, мне и вовсе стало пакостно. Меня мучил вопрос: а был ли Лазарус настоящим, самим собой хоть минуту? Или играл по обыкновению, навсегда оставшись в шкуре поставщика живых «яств» для древней вампирши? Играл до того искусно, что мое чутье подвело и я не отличила фальшь от искренности?
– Минут через двадцать будем дома, – как-то устало сообщил вертигр.
– Отлично! – бодро отозвался его напарник.
И я вдруг поняла, что слишком бодро. А ведь мной только что манипулировали! И умело вызвали нужные эмоции – отвращение и неприязнь. Но зачем? Чтобы не удерживала просьбами от выхода из триумвирата и сама отказалась от «омерзительного» рыцаря? Да еще придала ему пинок для ускорения?
– Лазарус, а ты мог отказаться от должности кулинара своей Госпожи?
– Нет.
Простой и ясный ответ, который подтверждает мои догадки.
– То есть ты выполнял приказы, сам того не желая?
– О Ночь! Болконский, зачем вся эта комедия? – Руслану надоели наши экивоки. – Герда, рабство, скрепленное магией, предполагает абсолютное подчинение. Абсолютное! Пожелай старая дрянь, чтобы Лазарус перестал дышать, он мгновенно исполнил бы ее волю.
Вампир поджал губы, всем видом выражая недовольство, что оборотень за него вступился. Интересно, а что он предпринял бы, чтобы вернуть мою симпатию, если бы разорвать нашу связь сейчас не получилось? Неужели смиренно терпел бы мою неприязнь оставшиеся четыре месяца? Разве ему настолько сильно хочется стать Мастером? И именно сейчас, после побега Симеона? Что лежит в основе его стремлений к титулу? Желание занять лучшее место под солнцем или что-то серьезней?
Мне, конечно, далеко до профессионального психолога, и порой я вижу не дальше кончика своего носа, но почему-то представить блондина одержимым властью не вышло.
– И почему вы настолько правильные, а? Понимающие и всепрощающие? Лезущие в душу? За что ж мне такое… везение? – Вампир удрученно покачал головой. – Мне необходимо стать Мастером, ясно?
– Нет.
– Хорошо, я назову причину, и если кто-то засмеется… – Болконский, прищурившись, пригрозил: – Тот будет есть по утрам овсянку. Без масла.
– Я сама серьезность, – заверила, сдерживая улыбку.
Ироничный, насмешливый – это наш Лазарус. А жестокость и безразличие – наносное и давно в прошлом, вместе со служением Госпоже талантов. Искренне верю, что вековое рабство не задуло искру созидания – а повара такие же творцы, как художники и поэты, – в душе нашего товарища и не превратило его в монстра.
– Подарив мне свободу, Кассандра обронила, что, лишь достигнув потолка могущества, я встречу свою избранницу, свою настоящую любовь.
