Волчица на продажу. Соната золотой луны (СИ) - Айза Блэк
Рафаэль и Офал стояли друг напротив друга. Маг протянул руки и сделал еще один шаг, и в этот момент, собрав всю имеющуюся у него силу, вампир ударил в грудь Офала. Там где вместо сердца копилось и чернело зло.
— Ты… ты не мог… — прохрипел безгубый череп.
Офал пошатнулся, бросил удивленный взгляд на Рафаэля.
— И все же я не могу тебя убить… не сейчас. Погибнут они, — из горла раздавались шипящие булькающие звуки.
Между костлявых рук образовался красный шар, сгусток энергии, древней силы, ненависти, и полетел в вампиров. Рафаэль в мгновение ока сорвался с места и подпрыгнув принял шар в себя. Отразив сгусток, он перенаправил его в мага.
Офал запылал огнем. Истошно вопя. Его же ненависть пожирала его. Зло уничтожало своего хозяина.
Рафаэль, продолжая пылать красным пламенем, ринулся к девушкам. Желание спасти придавало сил. Вампиры, вернув способность двигаться, устремились следом.
В пылающих кругах были Николь и Эмбер. По разные стороны. Кого спасть первой? Кто может погибнуть из-за его выбора? Доля секунды для раздумий, и Рафаэль ринулся к волчице, выкрав любимую и безжалостного пламени.
Положив ее на траву. Далее от эпицентра огня. Он, было ринулся назад. Но замер, увидев как Вардан, Лаура и Дарий обнимают Николь. Они успели, спасли ее!
— Где моя дочь?!
— С малышкой все в порядке, — ухмыляясь в дальнем конце поляны, стоял Фарад, сжимая кроху в руках. — Я услышал плач, и пошел на звук.
— Рафаэль, нет! — раздался истошный вопль Эмбер.
Все разом повернули головы. Вампир падал окутанный красным пламенем. Он стремительно, на глазах у всех покрывался черным толстым слоем камня.
— Эмбер, я люблю тебя, душа моя, — прошептали окаменевшие губы, — Вас всех люблю, — угасающее фиалковое сиянье в последний раз прошлось по каждому, кто занимал частичку его сердца.
За холодной неприступной лавиной, скрывался невероятный поток нежности, любви и самоотдачи. И так никто не смог его распознать. Рафаэль рухнул на траву, черной окаменевшей статуей. Сердце такое жаркое внутри, и холодное снаружи, скрыла черная пелена.
Вампиры обступили тело. Пытались применить силу. Эмбер взывала к энергии луны. Вдыхая в замерзший камень жизнь. Слезы капали на черное каменное изваяние. Горючие, болезненные. Ничего не происходило. Никто не верил. Не хотел смириться с потерей. Попытки продолжались.
Вардан держал дочь на руках, и смотрел невидящим взглядом на Рафаэля. Еще недавно он сам был готов его убить, а сейчас бы много отдал, чтобы увидеть легкую улыбку на спокойном лице.
Глава 79
— Ничего не поможет! — Николь стала на колени возле черного изваяния. — Довольны?! Это ваших рук дело. Сейчас пытаетесь спасти, да?! — она говорила, глотая горькие слезы. — А разве вы ценили его при жизни? Вы только брали и брали, требовали и требовали. Ваш мальчик для битья! Как только что не так, вам не угодно. Кто виноват? Рафаэль! А он все принимал. Все для вас!
Николь поднялась на ноги. Нетвердой походкой подошла к Лауре.
— Хорошо было его использовать. Правда? Ты пережила свою трагедию. Шла к власти. И не задумывалась, каково ему. Ты приказывала, он исполнял. Ведь он позволил тебе укрепиться. Он привел к трону, — взглянула на Фарада, — А ты? Хорошо скинуть на кого-то вину. Выйти чистым из воды. Рафаэль же все стерпит. Все примет на себя лишь бы только не было кровопролития. Да?!
— Я виноват. И я постарался искупить свой грех, — Фарад склонил голову.
— За дочь, спасибо, — она кивнула, проглотив горький комок, — А вот перед ним, — дрожащей рукой показала на Рафаэля, — тебе никогда не загладить вины. Поздно. Фарад. Поздно.
Шатаясь, двинулась дальше.
— Дарий. Дорогой Дарий. Хорошо было обвинять его, да?! Пока ты сходил с ума по Шанталь. Предавал и сыпал смерть, Рафаэль оберегал твой тыл. Ездил к совету моля за твою жизнь. Принимая любое наказание. Ты ведь при власти, только благодаря его усилиям. Только благодаря мудрости и безграничной преданности. Но как только что-то не по тебе, ты сразу повесил на него все грехи. Обелил себя. И списал в утиль верного друга.
Николь упала на колени.
— Я тоже не ценила. Не понимала, как Рафаэль оберегал меня. Принимала как должное заботу. Но я прозрела немного раньше. Хоть это и не оправдывает меня. Как впрочем, и к ауре осознание пришло немного раньше. Нет, никому из нас прощения, нет оправдания. Он любил нас так сильно, что пожертвовал собой ради вас. Тех кто только использовал и требовал. Кто из вас был готов на такой же шаг? Кто сдвинулся с места, чтобы прикрыть собой остальных, — она зло обвела всех взглядом, вытирая рукой слезы. — Ответ очевиден. Своя задница всегда дороже.
Николь вновь поползла к бездыханному изваянию, у которого скорчилась Эмбер, тихо завывая.
— Только вы не учли — Рафаэль не всесилен. Он тоже мог ошибиться. Не специально. Желая помочь всем и каждому. Не жалея себя. Но вы ведь были беспощадны к его промахам. Кто и что сделал для него? Кто подумал как ему? Постоянно жить для других? Что за века он попросил для себя? Ничего. Он просто жил для вас всех. Вашими заботами и проблемами.
Дрожащей рукой Николь взяла Эмбер за подбородок и заставила посмотреть себе в глаза.
— Ты так лелеяла свою обиду. Ты полюбила, и что мир должен пошатнуться? Да, пусть Рафаэль ошибся. Но он не знал любви к женщине. Он жил для всех. И его звал долг. Он веками так привык. Любовь пришла позднее. Гораздо позднее. Но ты ведь не дала шанса. Ты его приговорила.
— Я спасла ему жизнь, когда из-за тебя он умирал! — выпалила Эмбер, задыхаясь от слез прижимаясь к черному камню. — Я любила его! И сейчас люблю!
— Ты спасала свое чувство. Потому, что тебе будет плохо без него. Потому что ты не сможешь. И так любит каждый из вас. Ради себя, а не ради близкого человека. «Я люблю тебя, мне плохо без тебя» — все эти фразы пропитаны эгоизмом. А вот он любил отдавая себя, не жалея себя. Чувствуешь разницу?! — Николь вцепилась руками в траву, ее сотрясали рыдания, болезненные, идущие из глубины души. — А что ты сделала, чтобы бороться. Чтобы растопить его сердце?! Ты скрывала свои проблемы. Хранила тайны. А ведь могла рассказать, попросить помощи. И он бы землю выгрыз, но помог. А так он обезопасил тебя. Как мог. Гонимый чувством долго помчался спасать меня, Вардана, Дария. Не знал он любви к женщине, и никто не помог ему ее раскрыть. Никто не
