Попаданка против Ведьмы в академии Дрэгонхолл 2 - Любовь Свадьбина
Пытаясь разглядеть детали этих «ловцов снов» своими глазами, я снова махнула ломом-метлой из стороны в сторону. Вроде бы безумный способ подобраться к Ведьме вот так, но…
Ведьма — точно была ранее — уязвима к физическим атакам. И не смогла предвидеть такое нападение в саду Зелёных тоннелей. Возможно, её защита не настроена на немагическое воздействие в этом мире, где нападения связаны с магией либо заклинаниями, либо материалами оружия — его делают из насыщенных магией планарных материалов. А та лопата в саду была простой. И эта моя «метла» тоже без примесей, как лопата в руках Ксанты.
Ведьма помешана на порядке.
Пок, который должен был вернуться к ней после моего поражения, служить ей не хотел. Смог обмануть магическую привязку, чтобы подсказать уязвимое место Ведьмы, рисковал ради этого своей жизнью, значит, считал, что оно того стоит.
Теперь я бывшая хозяйка Пока, и он не должен был рассказывать обо мне каких-то секретов, в том числе и мою точную осведомлённость об уязвимости Ведьмы. Возможно, остаточные установки контракта со мной помогут ему отвернуться от меня в нужный момент, чтобы дать использовать с таким трудом переданное знание.
Так что, как бы глупо это ни выглядело со стороны, мы должны были попытаться подойти к Ведьме под видом уборки на её территории. Подойти как и тогда, в саду Зелёных тоннелей: без заклинаний, с обычной железкой.
Если Ведьма высокомерна, — а мне по её извещений совету стратегов, её надменному виду, когда в её щупальцах дёргались сразу три пленных архонта показалось именно так, — она могла не создать новой защиты от простого удара. Могла не подумать, что я после такого поражения от неё и осознания её мощи осмелюсь на такой шаг.
Да, глупо строить план на том, что могущественный враг откровенно протупит, но все ошибаются, особенно слишком в себе уверенные. А Ведьма, вот так сидя на троне и болтая с пленниками, просто напрашивается на хороший удар по древней башке.
Стиснув лом-метлу, я продолжала изображать подметание площади и приближаться к трону Ведьмы. Теперь я рассмотрела «ловцы снов», кружащие над ней, и светящийся яйцеобразный трон, и выглядывающую над спинкой светлую макушку. Ксанта тоже приближалась к ней со своей стороны. Нам показалось, что это удвоит наши шансы: если Ведьма заметит одну из нас, вторая ещё сможет ударить.
Сердце стучало всё сильнее и сильнее, руки подрагивали от напряжения. Кажется, Рэйдан меня заметил, но смог вернуть взгляд на лицо Ведьмы. Только побледнел. Вальдес и Гилиен сориентировались столь же быстро. Профессионалы каждый в своём деле, они сразу же принялись что-то говорить, отвлекая Ведьму.
Вскоре я услышала её голос:
— …как я и предполагала: нужно показательно избить архонтов, чтобы в вас, наконец, проснулся искренний интерес к тому, что я делаю.
Шаг за шагом, всё ближе к трону, больше не глядя на Ведьму, не глядя на Рэйдана, отстранившись от всех прочих мыслей. Если Пок наблюдает за нами, я хотела выглядеть предельно мирной, чтобы не было причин оповещать хозяйку о приближении «уборщицы».
* * *
Рэйдан едва дышал. Казалось, каждый вдох пронзал лёгкие остриями сломанных рёбер. После ударов по каменным плитам переломов и разрывов оказалось слишком много, чтобы быстро восстановиться. В голове с гудением скапливалась кровь. Лихорадка боя отступала… Да и не было настоящей лихорадки, только отчаянный рывок, отключение разума и инстинкта самосохранения ради уничтожения цели.
Сейчас, вися в тисках щупалец между Гилиеном и Вальдесом, приняв поражение, как воин, Рэйдан… вернулся к своей сути учёного. Он понимал, что не особо талантлив в этой области, просто любит познавать мир и получает от этого куда больше удовольствия, чем от схваток.
И теперь он изучал Ведьму не как воин, а как учёный. Теперь, когда она предстала перед ними без сумрачного полога, он начал понимать…
Ритуалистика — магия, которую уже две тысячи лет считали слишком слабой. Слишком неудобной из-за зависимости от заранее создаваемых предметов, действий, сложности расчётов. Рудиментарной магией, которую год за годом исключали из учебных программ, как бесперспективную. Практиковавшие её семьи исчезали, на своём примере доказывая её слабость в сравнении с божественным языком. Магия, запятнавшая себя тем, что с неё начинала Ведьма — бич архонтов, враг всего Нидума.
Лично столкнувшись с Ведьмой, Рэйдан не уделил ритуалистике слишком много внимания, автоматически сочтя, что Ведьма с её могуществом должна была отказаться от слабой магии в пользу божественного языка.
Почему такой вывод был автоматическим? В подростковом возрасте Рэйдан заинтересовался ритуалистикой, путь её угасания был интересным, настолько, что он почти решил заняться исследованиями этой темы. В открытых источниках информации по ритуалистике почти не было, пришлось заказать книги из библиотеки при совете стратегов. Но, прочитав томик введения в ритуалистику, Рэйдан резко потерял к ней всякий интерес и вскоре увлёкся закономерностями появления покрова у драконов, не проживающих близко к источникам магии.
«Ритуальная магия бесперспективна и ущербна, не стоит о ней думать», — эта мысль снова и снова всплывала в голове Рэйдана, словно навеянная лунным драконом. Постоянно всплывала сейчас, когда он видел всю мощь ритуальной магии в исполнении Ведьмы.
Эта установка действовала и сейчас, мешая думать об окружающих Ведьму предметах, как о части ритуала, ведь ритуал не может обладать такой огромной силой. Но разум Рэйдана был достаточно пытлив, чтобы вытягивать из памяти обрывки знаний об этом типе магии и предположить, что книга по ритуалистике из библиотеки совета стратегов, скорее всего, во время прочтения наложила на него установку не воспринимать ритуалистику всерьёз. И накладывала на других исследователей, ведь основная часть информации по ритуалистике хранилась именно в библиотеке совета стратегов и распространялась по ареалам оттуда.
Так что, раз за разом преодолевая сопротивление чужой установки, Рэйдан изучал плетёные круги с перьями, кружившие над головой Ведьмы. Цвет элементов ритуала повторял цвета магии. На шее Ведьмы висела подвеска, чья поверхности принимала цвет того плетёного круга, что оказывался перед Ведьмой. Движение предметов обладало едва заметной в почти непрерывном кружении ритмичностью: они замирали на краткий миг в половину удара сердца. Как будто проворачивалась шестерёнка.
Подозрительными были и линии на земле: вписанный в квадрат круг. Казалось, это след изначального фундамента здания и круга чаши источника Дрэгонхолла, но здание было больше, только круг повторял границу чаши. Странная небрежность для помешанной на порядке, если только в этом несоответствии, в самом существовании этих линий заложен
