Когда землю укроет снег - Татьяна Юрьевна Серганова
Киан эту беготню туда-сюда воспринял вполне нормально, большую часть времени играя со старым перевертышем и любимой игрушкой.
Хотя, с другой стороны, вполне возможно, что головная боль была вызвана приемом зелья, которое меня вынудили выпить. Я слышала о сыворотке правды, но никогда не применяла и не готовила. В Империи на нее стоит определенного рода ограничение, и наказание за нарушение суровое. Здесь же все происходило иначе.
По цвету, запаху и вкусу данный отвар ничем особо не выделялся. Он был бесцветным и прозрачным, как вода. Пахло разнотравьем, букет и состав которых я даже не пыталась разобрать. А на вкус был как сладкая, немного приторная настойка на спирту. Слегка попершило в горле, немного сбило дыхание, и на этом все неприятные ощущения закончились.
На все вопросы, как и сказал Ульф, я отвечала честно и правдиво. Единственный момент, который вызвал у меня некоего рода тревогу, был вопрос о Киане и его отце. Не готова я была рассказать кому-либо правду и совершенно не видела в ней смысла.
— Ваш муж погиб? — сухо и равнодушно спросил мужчина.
— Его нет с нами уже много лет, — запнувшись на мгновение, ответила я, чувствуя, как снадобье огненной волной поднимается в груди. Но я ведь не солгала… просто немного увильнула от ответа. — Извините, мне до сих пор очень тяжело это обсуждать.
— Вы вдова?
«Интересно, если меня в Заречье называли вдовой более пяти лет, это считается?»
Глубоко вздохнув, быстро произнесла:
— Да.
Сыворотка вновь всколыхнулась, но реакции не последовало. Оказывается, и ее обмануть можно, если очень сильно постараться.
— Прошу прощения, — встав с неудобного стула, произнесла я, когда документы были оформлены и нам разрешили отправиться домой. — Я бы хотела узнать судьбу своего брата. Он стал одичавшим шестнадцать лет назад.
— Это вам в архив. Нижний этаж, тринадцатый кабинет, — пояснил тот, вручая мне бумаги.
— Спасибо.
Нижний этаж — это подвал. Там вообще дневной свет отсутствовал. Киан крепко схватил меня за руку и тревожно оглядывался. Его напугали темнота и оглушительная тишина, которую нарушал лишь звук наших шагов по каменному полу.
— Все хорошо. Не бойся. Мама рядом, — шепнула я ему.
— Нам сюда, — произнес Ульф, открывая одну из дверей.
Та противно заскрипела, но поддалась.
— Чем могу помочь? — за небольшим столиком сидела сухонькая маленькая женщина преклонного возраста и смотрела на нас поверх круглых очков.
Рядом с ней лежал клубок ниток и недовязанный носок. Видимо, старушка была занята вязанием, когда мы ей помешали.
— Доброго времени, госпожа, — я вышла вперед и приветливо улыбнулась. — Мне нужна информация об одичавшем, что должен был прийти в Долину шестнадцать лет назад.
— Шестнадцать лет, говоришь… Долгий срок. Когда обратился?
— Весной, — сглотнув, ответила я. — Он исчез весной, почти семнадцать лет назад.
— Имя?
— Джек Солнечный.
Она снова внимательно на меня глянула.
— Вы понимаете, что он мог сменить имя? Или не дойти, попав в лапы звероловов?
— Да… понимаю, — кивнула в ответ и прижала сына еще крепче.
— Тогда ждите, — взяв со стола тяжелую связку ключей, сказала она и вышла.
Ждать пришлось долго. Минут пять я еще пыталась прислушиваться к звукам, которые доносились из-за двери. Отвлечься и переключиться не получалось. Сердце билось в груди как ошалелое, а от страха в животе все сворачивалось в тугой узел. В подвале не было жарко, но у меня почти сразу намокли ладони и выступил пот на висках. Посадив Киана на колени, я прижимала его к себе и тихо про себя молилась богам.
— Не волнуйтесь, госпожа Солнечная, все будет хорошо, — попытался успокоить меня Ульф, а я только и могла, что кивать.
Сумасшедшее утро. И одна сплошная неизвестность. Как там Ирбис? Длится ли бой или уже окончен? Сильно ли ранен? А вдруг ему нужна моя помощь, а я тут сижу…
А теперь еще и Джек… Готова ли я буду принять правду?
Старушка возвратилась через полчаса. Деловито положила ключи на место и только потом посмотрела на меня, бесстрастно сообщив:
— Шестнадцать лет назад одичавший по имени Джек Солнечный границу не переходил.
Вот и все.
Закрыв глаза, я мысленно считала от одного до десяти и обратно. Надо было успокоиться и включить мозг. Поплачу потом, когда вернусь в комнату. Сейчас же не время и не место.
— Может, он перешел ее позже? — тихо спросила у нее.
— Я просмотрела данные еще и пятнадцатилетней давности. Одичавшего с таким именем в картотеке нет.
— И что?.. Это значит, что он погиб? — последнее слово я сказала шепотом, с трудом заставив его произнести.
— Он мог зарегистрироваться под чужим именем.
Еще одна призрачная надежда.
— И как теперь быть? Как узнать?
— Вам надо подняться на второй этаж и оставить запрос.
— Какой запрос? Кому и куда?
— Сообщение в Долину. Что вы ищете брата. Кабинет двести пятнадцать, — пояснила она, вновь беря в руки незаконченное вязанье.
— Спасибо.
На втором этаже мы провели еще минут двадцать. Послание у меня приняли и обещали сообщить его во все секторы. Если Джек добрался, то он узнает о том, что я ищу его. Ответ должны были прислать лорду Северу.
— И что теперь? — выходя на улицу и вдыхая свежий морозный воздух, спросила я у нашего сопровождающего. — Мы можем сейчас поехать к Ирбису?
— Боюсь, госпожа Солнечная, что за нами уже прибыли, — немного напряженно произнес тот и кивнул куда-то в сторону.
Недоуменно нахмурившись, обернулась и увидела небольшую добротную карету и перевертыша, который шел от нее к нам.
— Миа Солнечная? Добрый день, — приветственно склонив голову, произнес он. — Меня зовут Ангус Дар, я заместитель руководителя следственного комитета столицы. Мне нужно с вами поговорить.
— Ирбис, — ахнула я, цепляясь свободной рукой за Ульфа. То душевное спокойствие и самообладание, что мне удалось восстановить после известия о брате, рухнуло как карточный домик. — Что с ним?
— Пройдемте в карету, — сухо улыбнулся он и открыл передо мной дверцу.
Не помню, как я оказалась внутри. Будто серая дымка возникла перед глазами, и в голове только одно имя, что билось в такт сердцу: «Ксандер, Ксандер… Ксандер».
«Боги, какая же я дура. Занималась такими глупостями, пока он там… Надо было настоять или… сбежать. Да, надо было сбежать к нему… надо».
Пришла в себя, только услышав жалобный всхлип Киана и его тихое: «Мама».
Малыш, почувствовав мое состояние, забрался на
