Лорен Кейт - Обреченные
— О чем грустим, подруга? — поинтересовалась Шелби, проглатывая немалый кусок рогалика, — Поверь мне, ты немногое пропустила вчера вечером.
Люс не ответила. Костер на пляже занимал ее мысли в самую последнюю очередь. Она только что заметила Майлза, бредущего на завтрак куда позже, чем он обычно там появлялся. Он шел ссутулившись, низко надвинув на глаза бейсболку с эмблемой «Доджерс». Девочка непроизвольно коснулась пальцами губ.
Шелби увлеченно замахала над головой обеими руками.
— Он что там, ослеп? Земля вызывает Майлза!
Когда она все же привлекла его внимание, мальчик неловко махнул рукой их столику, едва не споткнувшись о буфет с закусками навынос. Еще раз помахал им и скрылся за зданием столовой.
— Это я только что повела себя как полный псих — или все-таки Майлз? — уточнила Шелби, закатывая глаза и изображая то, как неуклюже запнулся их приятель.
Но Люс отчаянно хотелось броситься следом за ним и…
И что? Сказать ему, чтобы не смущался? Что в этом поцелуе была и ее вина? Что влюбленность в ходячее несчастье вроде нее ничем хорошим не закончится? Что он ей нравится, но слишком многое насчет этого — насчет них двоих — попросту невозможно? Что, хотя они с Дэниелом сейчас и в ссоре, на самом деле ничто не может угрожать их любви?
— Так или иначе, как я начала говорить, — продолжила Шелби, подливая Люс кофе из бронзового кофейника. — Костер, гедонизм и все такое прочее. Такие штуки бывают чертовски нудными. Особенно, знаешь ли, когда тебя рядом нет, — добавила она, дернув уголком рта в подобии улыбки.
Сердце у Люс чуточку отпустило. Хотя бы изредка Шелби все же удавалось ее утешить. Но затем соседка по комнате поспешно пожала плечами, как будто советуя не принимать ее слов всерьез.
— Больше никто не способен оценить по достоинству то, как я изображаю Лилит. Вот и все.
Шелби выпрямила спину, выпятила грудь колесом и начала неодобрительно подергивать уголком верхней губы.
Ее подражание Лилит всегда смешило Люс. Но сегодня девочке удалось выдавить из себя лишь хилую улыбку.
— Хмм… — протянула Шелби. — Не думаю, что тебя так волнует пропущенная вечеринка. Я заметила Дэниела, пролетавшего над пляжем прошлой ночью. Должно быть, вам немало нужно было наверстать.
Шелби видела Дэниела? Почему она не упомянула об этом раньше? Мог ли кто-нибудь еще его увидеть?
— Мы даже не разговаривали.
— Трудно поверить. Обычно у него находится для тебя куча распоряжений…
— Шелби, Майлз меня поцеловал, — перебила ее Люс.
Ее глаза были закрыты. По какой-то причине так оказалось легче признаваться.
— Прошлой ночью. И Дэниел все видел. Он улетел прежде, чем я успела…
— Да, это многое объясняет! — Шелби присвистнула, — Ну дела.
Лицо Люс пылало от стыда. Ей никак не удавалось выбросить из головы образ Дэниела, срывающегося в полет. Он выглядел таким… отчужденным.
— Так между тобой и Дэниелом все, ну, ты понимаешь, кончено?
— Нет. Никогда, — выговорила Люс, не в силах даже слышать это предположение без дрожи. — Я просто не знаю.
Она не стала пересказывать подруге остаток того, что увидела в вестнике, о совместной деятельности Дэниела и Кэма. Об их тайных приятельских отношениях, насколько она могла об этом судить. Шелби не поняла бы, кто такой Кэм, а вся история целиком слишком запутанна, чтобы объяснять. Кроме того, Люс не вынесла бы, если бы Шелби, с ее нарочито вызывающими взглядами на ангелов и демонов, попыталась продемонстрировать на этом примере, что в их сотрудничестве нет ничего особенного.
— Знаешь, сейчас Дэниел, должно быть, весь из-за этого испереживался. Разве это не его пунктик — бессмертная привязанность между вами двоими?
Люс оцепенела, услышав эти слова.
— Я не иронизирую, Люс. Вполне возможно, ну, я не знаю, что у Дэниела были отношения и с другими. Это все довольно-таки туманно. Суть-то в том, что, как я уже говорила, значение для него, безусловно, имела только ты одна.
— Предполагалось, что от этого мне станет легче?
— Я не утверждаю, будто пытаюсь тебя утешить, просто хочу привести пример. При всей раздражающей отчужденности Дэниела — а этого в нем хватает — он явно тебе предан. Так что весь вопрос в тебе. Насколько ему известно, ты можешь бросить его, стоит лишь нарисоваться кому-нибудь еще. Нарисовался Майлз — очевидно, классный парень. Слегка слащав, на мой вкус, но…
— Я никогда не брошу Дэниела, — громко произнесла Люс, отчаянно желая сама в это поверить.
Ей вспомнился ужас на его лице в ту ночь, когда они поспорили на пляже. Ее ошеломило то, насколько поспешно он спросил: «Мы расстаемся?» Как будто подозревал, что такое возможно. Как будто Люс не проглотила всю его безумную историю об их бесконечной любви, когда он рассказывал ее под персиковыми деревьями в Мече и Кресте. Девочка приняла ее одним большим доверчивым глотком, вместе со всеми ее изъянами, шероховатостями и острыми осколками, потому что Дэниел просил ее поверить. Теперь ежедневно какой-нибудь из этих осколков впивался в нее изнутри. А самый крупный подступал к горлу.
— Я иногда вообще не понимаю, почему ему нравлюсь.
— Да ладно тебе, — простонала Шелби. — Не превращайся в одну из этих девиц. «Он слишком хорош для меня, хнык-хнык». Мне придется отослать тебя к столу Зари и Жасмин. Это их стиль, а не мой.
— Я вовсе не имела в виду ничего подобного, — возразила Люс, подавшись ближе и понизив голос. — Я о том, что давным-давно, когда Дэниел был, ну, сама знаешь, там, наверху, он предпочел меня. Предпочел меня всем прочим на свете…
— Что ж, возможно, в те времена выбор был куда как меньше… Ох! — вскрикнула Шелби, когда Люс стукнула ее. — Просто пыталась разрядить атмосферу!
— Он предпочел меня, Шелби, какому-то важному посту на небесах, какому-то высокому положению. Это немало значит, ты не находишь?
Шелби кивнула.
— За этим должно стоять нечто большее, чем просто мысли о том, что я мила.
— Но ты не знаешь, что именно?
— Я спрашивала, но он так и не рассказал мне, что произошло. Когда я завела этот разговор, все выглядело так, как будто он не может припомнить. А это уже просто безумие, подразумевающее, что мы оба действуем исключительно по привычке, основываясь на тысячах лет неких небылиц, которых ни один из нас даже не помнит.
Шелби потерла подбородок.
— Что еще Дэниел от тебя скрывает?
— Именно это я и намерена выяснить.
На террасе все шло своим чередом; большинство школьников уже направлялись на занятия. Официанты-стипендиаты спешили убрать посуду. За столом, ближайшим к океану, Стивен в одиночестве пил кофе. Его сложенные очки покоились на столе. Он встретился взглядом с Люс и долго не отводил глаз, достаточно долго, чтобы — даже после того, как он встал и двинулся на урок, — пристальное, внимательное выражение его лица осталось маячить перед ее мысленным взором. Чего он, вероятно, и добивался.
