Сила и ярость Юга - Евгения Александрова
Риан отпустил её, но остался смотреть, чуть приподняв брови, такой невозможно родной и красивый, или то из-за отражения огня в тёмных, но сияющих глазах. Остались только они вдвоём. И вдруг захотелось спросить:
– Риан, – Ясмин закусила губу. – Покажи мне, как действует твоя магия.
– Не боишься?
Он стоял перед ней, глядя с едва заметной дразнящей улыбкой, но, почувствовав её настойчивость и упрямство, вздохнул и прикрыл глаза.
– Тебя – нет. – Ясмин подняла к нему голову, доверчиво и открыто.
– Я верю в наших богов и не хочу причинять тебе вред.
Он отвёл было руки, но она удержала.
– А я хочу это почувствовать.
Риан поджал губы, но потом всё-таки очень осторожно провёл пальцами по её ладони. Задумчиво остановился, будто прося разрешения Ао и Теа, и Ясмин почувствовала сначала лёгкое покалывание в центре ладоней, а потом как её потянуло незримой нитью, связало с Рианом, и вдох подчинился его вдоху, кровь побежала быстрее, закружилась голова или мир вокруг…
Подчиняться его силе было не страшно, просто увлекало за собой, но её душа и без того стремилась к его – и Ясмин отдалась на его волю.
– Я не хочу так, – оборвал магическую связь Риан и взглянул ей в глаза.
Но если боги подарили им жизни, дыхание и эту магию… Может, Вальдер был прав в том, что одарённые ближе к богам, встали на следующую ступень той коварной лестницы… Кто знает точно? Но Ясмин сейчас верила Риану всей душой.
Он пришёл, как обещал, с целой победоносной толпой, которую успел освободить. Со своей маленькой армией, которая следовала за ним верно и преданно. Которую он собрал одной своей волей и силой духа и которая готова была соперничать с воинами, закалёнными в боях. Даже когда их первый бой закончился в оковах и в рабстве… Риан завершил это сражение миром.
Она оставила свои руки в его, таких приятных, которые и безо всякой магии завораживали прикосновениями. Подняла на него глаза.
– А я не хочу… чтобы ты уходил. – Она ощутила, как жар заливает лицо и сердце начинает биться часто-часто. – Пожалуйста, останься со мной.
Риан тихонько заворчал, словно она нарочно заставляла его закипать.
– Ясмин… – протянул он и с силой обхватил ладонями её поясницу, заставляя чуть прогнуться. Прижал к себе и выдохнул, почти касаясь губ: – Я ведь… не железный.
Ясмин прильнула к его груди, и Риан с нажимом провёл по её спине вниз, вызвав целую волну мурашек.
– Ты весь пахнешь дымом.
Ясмин с дрогнувшей на губах улыбкой отстранилась, потянула носом горелый запах от его одежды.
– Потому что ты и сама настоящий пожар, Ясмин. – Он усмехнулся с лёгкой горечью и хрипловатым шёпотом добавил: – В тебя попадаешь и сгораешь дотла. Мало кто это выдержит.
Риан улыбнулся её нахмуренному выражению лица, а Ясмин вдруг решилась, коснулась ладонями его живота, царапнула ногтями, а потом стиснула края рубахи и потянула вверх. Он взглянул так завораживающе и пронзительно, что охватило румянцем щёки и тяжёлая волна слабости прошла вниз по телу. Риан сам подхватил скомканную, горько пахнущую рубашку и стянул её до конца. Замер перед ней.
Ясмин робко коснулась его оголённого живота, провела пальцами вверх по крепкой, гладкой груди, и от запаха его кожи снова перехватило дыхание.
– Ясмин…
Больше Риан не выдержал, притянул её к себе, нашёл горящие словно от недавнего пожара губы. Донёс до кровати, усадил на постель и склонился, тоже вдыхая аромат её кожи, смешанный с гарью, что запуталась в волосах. Напоминая о содеянном. Но всё не важно, сейчас не важно!
– Твоя одежда тоже пахнет пеплом и дымом… – И в его голосе снова то сочетание силы и нежности. – Но я, кажется, готов сгореть…
Ясмин потянула его за собой. Он целовал её снова, прижимаясь всё теснее, прошёлся вдруг ощутимо дрогнувшими ладонями, проник под тонкую ткань юбки – будто до сих пор не верил, – провёл по её лодыжкам, остановившись. Впился поцелуем, лаская мягкими губами, рождая новую волну туманной страсти, и Ясмин сдавленно выдохнула. Его прикосновения не обжигали, и внутри загоралась неуёмная жажда: ещё!
И Ясмин, закусив нижнюю губу, поддалась порыву, приподнялась, позволив Риану стягивать платье. Медленно, пядь за пядью, он чувствовал каждое её желание, коротко и горячо целовал оголившееся колено, бедро. Охватил руками изгиб талии. Припадал нежно, жарко, любяще, но будто ещё боролся с собой.
От его взгляда полыхала сама кожа.
Ясмин сама потянула через голову блузку. Пусть сгорит всё. Нечего терять.
– Боги, Ясмин… Ты точно сумасшедшая, – выдохнул он.
Она скомкала в руках блузку и осталась сидеть перед ним обнажённая, только волосы рассыпались по плечам, скользнули по налившейся тяжестью оголённой груди, но это не казалось больше страшным, стыдным… или хоть каплю унизительным, наоборот, хотелось дышать и чувствовать его всей кожей. Ясмин медленно провела ладонями по своей груди, прикрываясь и одновременно желая, чтобы прикоснулся он…
Это стало последней каплей, до которой они ещё удерживались на краю. Риан затаил дыхание, будто желая продлить это мгновение, насладиться разгорающимся пламенем. И осторожно коснулся её снова, уложил на постель, накрыл её губы своими, а руки заскользили по чувствительной коже, трепетно, изучающе, с ощутимой дрожью от волнения. Предвкушения. И страха навредить и задеть. Но его желание – оно сводило с ума.
– Риан… – Ясмин тихо нетерпеливо простонала, больше всего на свете желая снова почувствовать жар его поцелуев.
Подхватив Ясмин под спиной, Риан прильнул всем телом, заставив выгнуться навстречу, лихорадочно прижался к губам, целуя, покусывая, лаская, вызывая новую дрожь. Горячее нетерпение разливалось по телу от груди до самого низа живота, пульсировало тяжестью. Так не бывает! Так нежно, так страстно, так возбуждающе. Его руки спустились к ягодицам, и Ясмин тихо простонала, подавшись вперёд, чувствуя, как он прижимается и не спешит.
Ясмин успела разглядеть его крепкий живот с тонкой полоской волос, силуэтом – стройные бёдра, но он снова припал к ней близко, опалил своим дыханием. Их тела сплелись так тесно, но хотелось ещё ближе, ещё сильней чувствовать тяжесть его тела и горячее биение сердца.
Риан подтянул её ближе, обхватил снова за талию и, подчиняясь её нетерпению, проник нежно и твердо. Ясмин простонала протяжно, вцепилась в его плечи и подалась навстречу, прижалась грудью к груди. Губы коснулись опухших от поцелуев чувствительных губ, и каждое прикосновение было так мучительно-сладко, что
