Заклинательница драконов в Академии Волшебства (СИ) - Маргарита Ардо
— Откуда ты знаешь об этом? — мгновенно исчез намёк на улыбку из глаз Элоиса.
— Мальчики рассказали, когда мы тренировались на вивернах.
— Мальчики… — с явным пренебрежением фыркнул Элоис и чуть склонил голову. — Сколько можно верить сплетням, Трея? Ты бы ещё собирала информацию у стражей или у модисток!
— Кхм, у модистки я тоже кое-что узнала, — кашлянула я.
— И что же?
— Вам не будет это интересно: про платья, лепестки и праздник цветения, — ответила я.
Не говорить же ему открыто, что я наводила справки о нём самом и об Алви. Ему наверняка не понравится! А мне очень не нравится, когда он сердится. Зато как приятен даже намёк на улыбку в его глазах! Они такие красивые!
Вот и сейчас мелькнули лучики в строгих серых радужках, а мне уже приятно.
— Лепестки… — хмыкнул Элоис. — Это, безусловно, крайне важная информация. А платья так тем более…
— Но я не об этом пришла поговорить, а об Эрве, история которого — совсем не слухи, он в самом деле попал в лапы злоумышленников и лишился памяти и дара!
Элоис сощурился и приблизился ко мне. Расстояние между нами сократилось до минимума, сердце моё замерло, но я повторила упрямо:
— Совпадений не бывает, — говорил мой папа! А тут очень многое похоже! Вы же умный, вы должны понимать!
— Молодец, мне нравится твоя настойчивость, — проговорил Элоис. — Напиши всё, что ты знаешь, и всё, что хочешь, чтобы я знал.
Элоис подхватил меня под локоть и, мягко развернув, подвёл к круглому столу в гостиной. Отодвинул стул для меня.
— Присаживайся, пожалуйста.
— Спасибо.
Я села, мои руки опустились на добротную тканую скатерть. Элоис подал мне самопишущее перо и бумагу и внезапно, отодвинув соседний стул, сел рядом. Очень близко. Меня захлестнуло жаркой волной, но я взяла себя в руки и обернулась. Элоис смотрел на меня.
— Писать подробно? — спросила я.
— Как посчитаешь нужным.
Я принялась выводить слова и остановилась, поймав себя на мысли, что нечто похожее я чувствовала по отношению к папе, могущественному для меня, самому сильному и красивому… Но папа был мне понятен, он был весел, не только суров, и очень мне близок. Увы, как выяснилось, не всесилен. Это чувство… похожее на любовь?
Кровь прилила к моим щекам.
Рука Элоиса легла рядом с моей. Я подняла на него глаза и сама себе возразила: "Нет, к папе было другое". А это, это… что же это? Волнение, лихорадочный жар, непреодолимое желание притронуться и разгадать, наконец, загадку — всё это было совершенно новым, и тем более захватывающим. Я будто пьянею рядом с ним.
И вдруг Элоис сделал то, чего я от него никак не ожидала: он заправил упавшую мне на глаза прядь за ухо. Наши глаза встретились.
— Это вредно для зрения, — сказал он совершенно серьёзно.
— Писать? — сглотнула я.
— Волосы на глаза, — выдохнул он и всё же отстранился. — Береги зрение, мы не часто осознаём, какое чудо нам подарено свыше — видеть.
— Я осознаю, — ответила я. — Меня слишком часто запирали в темноте, и потому я научилась понимать ценность света.
— Надолго? — нахмурился он.
— Иногда на весь день.
— Те, кто делал это с тобой, должны ответить, — сказал он с таким прищуром, словно понимал меня и остро чувствовал то же, что чувствую я.
Неужели ему в самом деле не всё равно? Помню, Алви просто удивился, когда я рассказала про карцер, и повёл разговор дальше, словно перепрыгнул через лужу. Элоис же ждал моего ответа, будто мстить сёстрам в приюте в другом королевстве за тысячи миль было чем-то реальным.
— Это не в моих силах, — вздохнула я.
— Пока. Это первое. Ты не одна должна призывать мерзавцев к ответу — это второе. А насчёт сил, помни: ты заклинательница, и в твоей власти просить, а иногда приказывать драконам. А драконы — это доступ к магии, высшие драконы способны дать доступ ко всей магии мира.
— Но мне столько не нужно! — улыбнулась я. — Я ещё не разобралась толком, что делать с тем, что у меня есть.
— Разберёшься, — кивнул Элоис. — Главное, потом делать с твоим даром то, что ты захочешь, потому что это ТВОЙ дар. И не давать клятв. Никогда.
Я покраснела, вспомнив о Вёлвинде, которому, возможно, смотрела сейчас в глаза.
— Одну клятву я уже точно дала…
— Больше не давай, — практически приказал он.
А я не смогла удержаться и рассмеялась:
— Дать клятву, что я не буду давать клятвы?
Элоис, наконец, улыбнулся. Коснулся пальцем моего локона, спускающегося по плечам, намотал мой прядь себе на палец будто случайно. А потом аккуратно высвободил его и с выдохом стал серьёзным.
— Это не шутка! И мне клятв не давай. Клятва — то же проклятие. Одинаково связывает, одинаково лишает воли и свободы действий.
Произнёс он это так грозно, словно гром прокатился от стены к стене.
— Заклинательница не должна быть ничем связана? — оробев, тихо спросила я.
Элоис огненно взглянул на меня, коснувшись пальцами моего подбородка, и проговорил:
— ТЫ не должна быть связана. Никому позволять себя связывать не следует. Ни магу, ни человеку. Что бы ни стояло на кону! Понятно?
— Понятно.
Он резко встал и, взглянув на механические часы, сказал через плечо:
— Пиши, Танатрея. Скоро семь.
* * *
Он просто стоял и смотрел на меня от окна, словно решил не мешать. И да, так излагать стало проще. Я написала всё, что знала об Эрве, и то, что, на мой взгляд, похожего произошло с Данкой. Из-за спешки вышло немного коряво.
Элоис просто забрал лист бумаги, не взглянув в него. Затем проводил меня в коридор, щёлкнул замком,
