Шеррилин Кеньон - Ночные объятия

При этой мысли она вздрогнула. Без обид, но Нинья была дурочкой.

И не то, чтобы было неправильно жить для того чтобы доставлять удовольствие мужу. Но как Нинья, она возвела это на совершенно новый уровень. Она никогда не спрашивала его ни о чем и никогда не возражала ему.

Он говорил «прыгай» и она прыгала, и даже не трудилась спрашивать, как высоко.

Настоящая Степфордская жена[61]. Тьфу!

Саншайн не думала, что смогла бы жить так. Будучи откровенной и упрямой, она время от времени бывала даже немного эгоистична. Ей хотелось равных партнерских отношений с мужчиной, который мог бы принять ее со всеми потребностями, в том числе и как художника. Который ценил бы ее, а она приняла бы и ценила этого мужчину, со всеми его недостатками.

Она любила себя. И любила свою жизнь.

С Тэлоном у нее никогда не было бы совершенной уверенности в том, любит ли он ее как Саншайн, или он принял ее как Нинью.

Как она узнала бы правду?

Тэлон проснулся, почувствовав мягкую руку, гладящую его волосы. Не нужно было открывать глаза, чтобы понять, кто трогал его. Он чувствовал это сердцем.

Саншайн.

Он моргнул, открыв глаза, и увидел ее, сидящую рядом.

— Доброе утро, — сказала она.

— Вечер.

Она протянула ему чашку кофе. Он сделал глоток и приготовился поежиться от вкуса, но кофе был хорош. Очень хорош.

— Ты очень хорошо варишь его.

Саншайн просияла.

Сидя в кровати, Тэлон откинулся назад.

— Чем ты занималась, пока я спал?

— Работала. Я должна встретиться с клиентом и показать ему некоторые рисунки. Если он их одобрит, то подпишет со мною контракт на украшение картинами и стенной росписью сети его ресторанов.

— Правда? — спросил он, впечатленный новостью.

Возбуждение сияло в ее глазах, щечки порозовели. Было заметно, что это для нее много значит.

— Если я получу контракт, не будет больше стенда на площади. У меня будет, наконец, достаточно денег, чтобы открыть собственную студию.

— Ты знаешь, что я мог бы дать тебе денег.

Она погрустнела.

— Мои родители тоже могут. Но это то, что я хочу сделать самостоятельно. Я не желаю, чтобы мне что-то давали.

Он прекрасно понимал ее, потому что основную часть своей смертной жизни провел, самоутверждаясь в глазах других.

— Никогда не вредно принять помощь.

— Я знаю. Но это было бы не то же самое. И действительно приятно было бы прийти в ресторан и увидеть, что там висят твои картины.

— Да, ты права. Надеюсь, что ты получишь контракт.

— А как насчет тебя? Какие у тебя надежды?

— Я надеюсь, что мою хижину не сдует ураганом в дневное время суток.

Она рассмеялась.

— Нет, серьезно.

— Я серьезен. Меня могло бы изуродовать.

Она присела на пятках.

— У тебя действительно нет никаких планов на будущее, правда?

— Мне нечего планировать, Саншайн. Я — Темный Охотник.

— Ты когда-нибудь думал о прекращении этой работы?

— Никогда.

— И даже теперь?

Он притих, задумавшись.

— Если бы я смог покончить с Камулусом, тогда возможно. Но…

Саншайн кивнула, слишком хорошо понимая этот камень преткновения. Камулус засмеялся, когда она спросила, сможет ли тот когда-нибудь простить Тэлона.

«Земля остановится прежде, чем я с миром оставлю его. Пока он живет, то будет платить за то, что забрал жизнь моего сына».

Она не стала рассказывать Тэлону о разговоре, не желая расстраивать.

Так или иначе, она найдет способ обойти бога.

— Хорошо, я больше не буду упоминать об этом, — сказала она, — давай наслаждаться тем, что имеем.

— Похоже на план.

Они спокойно провели ночь, играя в игры и разговаривая. Саншайн порыскала у него на кухне и даже обнаружила достаточно продуктов, чтобы сделать съедобную краску для тела.

Тэлон познакомил ее с шоколадными струями Reddi-Whip и восхищался, с каким экстазом она поедала эти декадентские взбитые сливки. И он наконец получил возможность окунуть ее в шоколад и слизать его с нее. Кто знал, что иметь рядом художника может быть так забавно?

Никогда до этой ночи Тэлон не получал столько удовольствия. Никогда столько не смеялся. Сейчас он чувствовал себя легко и непринужденно. Нечего было больше скрывать. Она знала, каков он. И как человек, и как Темный Охотник.

Заснув вскоре после полуночи, Саншайн оставила его в одиночестве думать о них.

Тэлон вышел наружу, чтобы посидеть на крыльце. Там было тихо и холодно. Над болотом висел плотный туман, и слышно было даже рябь на воде. В течение веков он жил здесь в уединении и не мог сосчитать, сколько раз сидел, просто слушая темноту.

По ту сторону закрытой двери его ждал собственный рай. Если бы только он мог удержать ее.

Как человек мог победить бога? Было ли это вообще возможно?

Подобная мысль никогда не посещала его, когда он был смертным, но теперь…

Теперь он задавался вопросом…

Тэлон вернулся в постель через несколько часов после рассвета. Проспав всего час, он услышал, как Саншайн копается в его столе.

— Что ты делаешь? — спросил он сонно.

— Ищу ключи от лодки.

— Зачем?

— Я говорила, что должна встретиться с клиентом.

Тэлон потер слипающиеся глаза, пытаясь сосредоточиться на том, что она говорит:

— Что?

— Я сказала тебе об этом вчера вечером, помнишь? Я должна встретиться с ним у моего стенда в одиннадцать. Обещаю, что после встречи вернусь так быстро, как смогу.

— Ты не можешь сделать этого.

Она замерла и взглянула на него:

— Я говорила, насколько это важно для меня и моей карьеры.

— Саншайн, не будь такой глупой. Речь идет о твоей жизни.

— Да, — она вернулась к поискам, — и я не позволю какому-то больному психу испортить мне первый выстрел, который я хочу сделать. Поверь, если этот чокнутый оригинал окажется сегодня около меня, это будет его последней ошибкой в жизни. Раньше я не знала об их замыслах насчет меня. Теперь знаю и смогу о себе позаботиться.

Тэлон встал, возмущенный тем, что она игнорирует его слова.

— Я не позволю тебе уехать отсюда.

— Не говори мне, что делать, Тэлон. Даже мой отец больше не командует мною. Я — взрослая женщина с собственными мыслями, и не нуждаюсь, чтобы кто-то диктовал мне, как жить.

— Черт возьми, Саншайн, будь разумнее. Я не хочу, чтобы тебе навредили.

— Почему? Потому что любишь меня?

— Да, именно так, — гневно прорычал он.

Они оба застыли.

Сердце ее трепетало, и ей отчаянно хотелось верить ему. Но так ли это было на самом деле?

— Это правда? — голос Саншайн был сильным и глубоким.