Амелия Хатчинс - Борьба с судьбой (ЛП)
Моя сердцевина запульсировала, пробуждаясь о его слов. Двадцать четыре часа давать Райдеру все, что он захочет. В моей голове возник образ, как он трахает Клер.
Райдер не из тех, от кого можно просто уйти.
От таких мужчин уползают на четвереньках, пытаясь вспомнить кем ты была до того, как его прикосновения полностью поглотили и изменили твой мир.
– Реши сейчас.
– С одним условием, – прошептала я, уже зная, что проиграла бой.
Он выгнул темную бровь и склонил голову, слушая.
***
Она думает, что может торговаться со мной. Я уже чувствую запах её возбуждённой плоти, что так и просит взять её. Видимо, алкоголь в крови уже на неё повлиял.
Она не на грани, еще нет. Ее глаза заволокло желанием, ее сердцевина, которая будет наказана и использована мной, сжимается от возбуждения.
Мои руки зудят от желания прикоснуться к Син, схватить ее за волосы и заставить эти чертовы губки обхватить мой член. Я хочу смотреть, как трахаю ее рот, пока не кончу прямо в него.
Я вижу, как сужаются и расширяются ее зрачки, а ее губы распухли.
Такая женственная, соблазнительная, она притягивает меня, хоть и не должна. Я во многом её превосхожу, и, всё же, не могу думать ни о ком другом. В моих мыслях только лишь её образ. Какой она будет в момент страсти? Как она будет выглядеть, какие ощущения я испытаю, пока она будет подо мной.
Она борется со мной, сопротивляется своим желаниям, и все же я чувствую ее запах. Каждый. Долбанный. Раз.
Син эротично пахнет, влага смочила ее розовые складки. Мне надо видеть, как жар заполняет ее ярко-синие глаза, пока она принимает меня в свое тело.
Хочу видеть, как похотливый жар заполняет ее бесконечные глубины, как она становится влажной от возбуждения, пока я ввожу глубоко в нее свой член.
– Произнеси это, согласись, Синтия, – рычу я, мой член тверд, тверд, как гребаная сталь от желание оттрахать эти сочные красные губы, полностью господствовать над ней.
Её молчание взбесило меня.
– Син… – предупредил я. Мой голос стал томным от желания, которое испытывало мое тело.
– Не заставляй меня забыть об этом, пожалуйста, – ее голос наполнен решимостью. Ее ответ меня шокировал. Я думал, что она попросит стереть ей память.
Ненавижу, что не могу предугадать ее поступки и слова. В моем мире это смертельно.
– Я собираюсь оттрахать тебя, жестко, – ей следует знать, я буду не в себе. Мной овладеет потребность трахать ее, пока она не подчинится каждым возможным способом.
Она на мгновение отводит глаза, пряча страх от моих слов. Когда она поднимает взгляд, я вижу в них больше решимости и похоти.
Ее тело напрягается от возбуждения. Она этого хотела – хотела, чтобы я перечеркнул для нее возможность сказать "нет". Я видел это в ней, когда она застала меня, трахающего Клер в моем офисе.
Син хотела занять ее место. Хотела, чтобы я нагнул, распял и кормился от нее вместо Клер.
И будь я проклят, если бы черт возьми не сделал этого за один удар сердца, если бы не осознавал, что она сбежит впоследствии. Голод, исходящий от нее был дик и неоспорим.
Я видел, как от моих слов напряглись ее соски. Аромат мускуса от ее влажности распространился в воздухе.
Мои ищейки, что лежали под дверью снаружи и охраняли комнату, яростно зарычали и дико завыли в ночной тишине, чувствуя моё возбуждение.
Охота делает их дикими, на некоторое время, позволяя им стать зверем.
– Скажи это, – прорычал я, борясь с желанием прямо сейчас поиметь ее. Будь на ее месте кто-то другой, так бы и поступил. Но это – Син, а ей нужно показать разницу между мальчиком и мужчиной.
– Я твоя на двадцать четыре часа, – прошептала она, прищурив глаза от ненависти к себе. Она ненавидит его так же, как и я, это чертов электрический импульс, который зажигает воздух вокруг нас, когда мы рядом.
– Это не то, что мне нужно услышать от тебя, теперь скажи ещё раз.
Ее язычок змейкой облизал идеальные сексуальные губы, пока она смотрела на меня из-под полуприкрытых век.
Мой член волнительно дернулся от того, что эти алые губы вскоре будут делать.
– Все, что пожелаешь на двадцать четыре часа, – поправила она предыдущее заявление.
Я едва сдержал рычание, рвущееся из моих лёгких. Волнение ускоряет мой пульс, пока она делает шаг ближе ко мне.
Виляя бедрами, она медленно подошла поближе, и я с трудом заставил себя стоять не двигаясь. Затвердевшие горошины её сосков приподнялись на отяжелевшей груди, изнывая по ласкам, умоляя сжимать и целовать их.
Я собираюсь использовать каждую долбаную минуту моего с ней времени. Когда она завтра уйдет... если конечно сможет, ей будет больно меж бедер, напоминая, как я ее трахал. И ей будет больно... везде.
Переводчики: inventia , navaprecious , schastlivka
Редактор: natali 1875, navaprecious
Глава 29
Мне хотелось плакать, но я себя сдерживала. Позволить себе такую слабость рядом с этим мужчиной было немыслимо. Меня переполнял восторг, которого я не должна была чувствовать, но поделать с собой я ничего не могла.
Я была влажной – для него! Невообразимо, моё тело предательски возбудилось, и влага скопилась между бедер. Мои соски умоляли о его прикосновении.
Образ Райдера, вбивающегося каменно твёрдым членом в согнутое над столом тело Клер, и заставляющим её кричать, преследовал меня с тех пор как я их увидела.
Я дала ему контроль над собой, отдала ему себя на весь день, или больше, если я была права и его соглашение основывалось на Стандартах Фейри.
Почему я так взволнованна, в то время как должна ненавидеть его вид? Его ладонь поднялась по моей спине, потом Райдер притянул меня ближе, соединяя нас вместе, и прильнул губами к моей шее.
Я покраснела, когда поняла, что он ощутил мои соски, ставшие твердыми, как камешки.
– Твой бутон увлажнился для меня, Син? Если солжешь, я тебя накажу, – низко прорычал он с вожделением.
Я проследила взглядом, то как провела руками от его идеальных кубиков пресса к мускулистой обнажённой груди, и прикосновение к нему мгновенно зажгло моё тело.
Я прикусила губу, обдумывая ответ. Если совру, он подвергнет меня наказанию и мне может понравиться.
Если скажу правду, он узнает, что я болезненно нуждаюсь в нем.
– Да, – прошептала я, почувствовав его губы, изогнувшиеся в улыбке, против моей шеи.
