Крестьянка в наказание - Вероника Азара
Темнота и без того была в глазах из-за компресса, поняла — сознание уплывает, наверное, от облегчения…
Последнее, ещё осознанное — голоса: леди Мальвина, Галита, знакомые и незнакомые. Меня осторожно подняли и я уплыла в блаженство.
Утро порадовало. Рассветные лучи, обычно падавшие прямо на моё лицо, сегодня не слепили. Попыталась открыть глаза, и почувствовала, как что-то мешает. Подняла странно тяжёлую руку и услышала:
— Тише, тише, миледи. Сейчас компресс сниму, медикус разрешил. Но велел глазки осторожно открывать, потихонечку. Иначе больно будет.
Что за новости? И какой такой медикус? Зачем он…
В этот миг ударило воспоминание — охота, раненые всадники, герцог…
Герцог!
Подскочить на кровати не дали заботливые, но сильные руки, судя по голосу — Галиты.
— Да что ж вы такая нетерпеливая-то? Лежите! Вставать пока запретили. Медикус сейчас придёт и скажет можно ли. Глазки открывайте.
Осторожно приоткрыла глаза до щёлочки. Свет резанул. Прикрылась рукой и поняла, почему она тяжёлая — вся кисть замотана толстенным слоем бинтов, да ещё и чем-то вонючим намазана.
— Галита! Это что такое?
Всё так же жмурясь, протянула к камеристке руки.
— Вы же руки в кровь растёрли! Теперь могут шрамы на всю жизнь остаться!
Возмущения в голосе камеристки хватило бы на десятерых. Я почувствовала даже вину, словно шрамы на моих руках это трагедия именно для неё.
Вспомнилось — плела кружева, своей работой стараясь отогнать смерть от мужа…
— Галита, а герцог?
Ответа ждала с замиранием сердца.
— Всё хорошо с его светлостью. Уже король со свитой уехали, одни медикусы остались. Вас с ним лечат. Ух, как он рассердился, когда рассказали, что вы всё спите и не просыпаетесь! А вы, почитай, двое суток от работы не отходили. Велел медикусам с вас глаз не спускать. И будить запретил. Вот вы больше суток и спали.
— Двое суток?! Плела?! Это как же такое может быть?
— Его величество сказал — магия. Ещё сказал, вас сейчас к рукоделию ни к какому, минимум месяц, не допускать. Иначе совсем здоровье своё угробите!
Запрет короля совсем не взволновал. Чувствовала злость по отношению к его величеству. Именно из-за него ранили герцога! Он король, и всякие разные заговорщики не должны по стране мотаться да на честных людей нападать. А раз нападают — вина короля. Он главный, он хозяин в стране!
Особо злость разгореться не успела. Живот дал о себе знать. Да так громко, Галита аж подпрыгнула. И не мудрено — если верить её словам, четверо суток не ела! И пить хочется.
Сказать ничего не успела. Камеристка уже подхватилась с места и принесла стакан чистейшей воды. Это было восхитительно вкусно!
— Хорошо. Медикус не велел пока ничего кроме воды давать… А, вот и он сам!
В дверь стукнули. Так, для порядка, и на пороге появился один из медикусов, видела его у постели супруга.
— Доброе утро, ваша светлость! Рад, что пришли в себя. Давайте-ка я вас осмотрю.
Начал с осмотра глаз. Покивал довольно и принялся разматывать бинты на руках.
— Отлично! Просто замечательно! — он довольно повертел мои ладони в сухих горячих пальцах. — Можете встать. Очень осторожно. Примите ванну, пусть ваша девушка массаж тела сделает, — Галита закивала. — Можете позавтракать. Но только что-нибудь очень лёгкое. Ничего жирного. И можете понемногу приступать к своим обычным делам. Кроме одного — ничего мелкого, никакого напряжения на глаза. Если почитать захотите, пусть вам компаньонка почитает.
Довольно кивнула и перебила медикуса:
— А я могу навестить его светлость?
— Разумеется. Ему вставать ещё рано, слишком уж много крови потерял, но состояние уже хорошее. Может быть, хоть вы уговорите его полежать ещё денёк-другой. Очень уж беспокойный больной его светлость. Всё норовит в столицу отправиться.
Сердце сжало. В столицу. Он не может здесь остаться. Или не хочет?
Взяла себя в руки и заставила встряхнуться. Был ещё один вопрос, который задавать страшно, но необходимо, тем более Галита выскользнула из спальни в гостиную и кем-то командовала.
— Простите, я должна спросить…
Помолчала, не решаясь выговорить.
— Смелее, ваша светлость. Что вы хотели узнать?
Меня хватило на единственное слово:
— Ребёнок…
— Всё с вашим мальчиком в порядке. Кстати, его светлости пока не сообщили, не знали, как вы из сна выйдете. Но сейчас вижу — с малышом всё в полном порядке.
Облегчённо выдохнула, только в этот момент поняв — задержала дыхание в ожидании ответа. Мой малыш… Даже если его отец оставит меня здесь одну, он будет со мной, пусть и не очень долго…
Похоже, медикус очень хотел побыстрее вернуться к своим делам, потому что стоило Галите переступить порог, он откланялся и удалился.
— Ещё воды?
Галита показала стакан.
— Да, давай. Пить очень хочется. Давай сначала немного перекушу, всё остальное после. А то у меня живот к спине уже присох.
— Немудрено, — ворчливо ответила камеристка, бережно поддерживая и помогая подняться. — Столько дней маковой росинки во рту не было! Вы совсем отощали, все платья придётся опять ушивать. Вот только-только после столицы отъелись маленько, и на тебе, опять!
— Не ворчи, — меня покачивало от слабости, но сил на смешок хватило. — Лучше дай что-нибудь накинуть, не ходить же в одной сорочке?
Галита засмеялась с каким-то облегчением и принесла тёплый большой халат, который я надевала после ванны.
Возились долго. Силы быстро закончились и я даже ни разу не глянула на себя в зеркало. Чего я там не видала? Тощую длинную крестьянку? Ещё более тощую, чем обычно? Вот ещё, только расстраиваться!
Хоть и проснулась рано, но к тому моменту, как Галита закончила возиться с причёской, леди Мальвина пришла проведать. Она обрадовано всплеснула руками, увидев меня уже готовой к выходу. Кинула с какой-то странный взгляд на причёску, покачала головой, заметив мои пошатывания от слабости, но не стала останавливать. Напротив, взяла под руку и помогла пройти до двери в спальню его светлости, куда того, оказывается, уже успели перенести.
Компаньонке достаточно было стукнуть в дверь, та распахнулась и я увидела молоденького медикуса. Молодой человек посторонился и пропустил нас в спальню его светлости.
Вдруг охватила нерешительность. А хочет ли супруг меня видеть? Но все сомнения смыло волной, едва увидела блестящие глаза на уже не бледном до синевы лице.
— Доброе утро, — послышалось с кровати. — Рад, что вы смогли встать. А мне запрещают, — косо глянул герцог на молодого человека.
— Так надо, — улыбнувшись, подошла к кровати, стараясь не опираться изо всех сил на леди Мальвину. — Вы завтракали?
— Завтракал. Надеюсь, обедать будем вместе?
— С одним
