Вызовите ведьму! (СИ) - Анастасия Амери
— У них не было дара?
— Нет, — я пожала плечом. — Кажется, они винили родню по папиной линии, но я уже плохо помню. Просто когда внезапно вылечила соседскую собаку, они очень испугались. Я так радовалась, что Серый теперь бегает, совсем как раньше, пока его не сбил мобиль, а когда рассказала родителям, они побледнели, потом закрылись от меня в комнате и долго спорили на повышенных тонах.
Я поежилась, вспомнив, как сидела тогда на кровати и смотрела в одну точку, сдерживая дрожь в пальцах.
— Когда вышли, мама рыдала, а папа ее успокаивал. На меня они старались не смотреть. Тогда я не понимала почему, но теперь думаю, что они оплакивали дочь, испорченную скверной. На следующий день они отвезли меня в приют и подарили гримуар. По их словам, самый безобидный, какой нашли. С того дня я их не видела.
— И… ты хочешь их найти?
Что-то в его тоне показалось мне подозрительным. Он будто говорил сквозь стиснутые зубы. Я не видела лица Майка, ощущая макушкой его дыхание, но показалось, что он едва сдерживал гнев.
— А разве любой ребенок не хочет найти родных? — я повернула голову, чтобы посмотреть на Майка. — Я выросла. И не стала чудовищем, как они боялись. Наверное, было бы неплохо их найти. Может, они тоже скучают.
— Джойс… — он вздохнул.
— Думаешь, им будет совсем не интересно хоть что-то узнать про меня? Или, эм, — я задумалась, — их напугает моя трансмиграция? Это темный дар, знаю. Но… — опустив глаза, я стала нервно поигрывать с пуговицей на его рубашке. — Может, ты и прав. Я зря надеялась. Сегодня я навредила трем людям, чего прежде себе не позволяла. Сдерживалась ради ковенов и самой себя, но… Мои родители пришли бы в ужас от того, что я в итоге натворила.
Я отстранилась и села спиной к Майку, обхватив руками колени, ткань домашнего платья приподнялась, обнажая бедра, но я даже не одернула подол, погрузившись в свои переживания.
Все это время я не думала о том, как посмотрю им в глаза, если вдруг встречу по пророчеству рун. Вернее, мне почти нечего было стыдиться, разве что самого факта работы на мафиози. Но оставить тех троих калеками… это серьезнее всех моих прошлых проступков.
— Джойс, — он приподнялся и сел позади меня, прижавшись грудью к моей спине и заключив в клетку из своих бедер. — Откуда вообще такие мысли? Ты не монстр и в тебе нет никакой… скверны. Что вообще за глупости? Они ведь хотели… — Майк угрожающе зарычал. — А, чтоб их к оркам.
— Я ведь уничтожила их. Наверное. Не знаю, смогут ли они теперь жить, как прежде.
— Эти уроды вообще больше не будут жить, — резче, чем я ожидала, припечатал Майк, и я вздрогнула.
— Ты проверил? Я… я убила их? Убила троих человек? — от переполнившего меня ужаса, я даже стала задыхаться. — Майк, о, Древо! — я зажала рот ладонью.
— Нет же, — он обвил ладонями мою талию и положил подбородок на мое плечо. — Ты их только вырубила. Но я все же подданный государства, хоть и в отставке. И слежу за чистотой улиц. Не хотел тебе говорить, но не могу видеть, как ты убиваешься по этим отбросам. Была бы моя воля, оказался бы возле тебя раньше и не допустил бы того, что тебе пришлось пережить.
— Но как же так? Ты ведь сам говорил, что любое убийство должно быть наказано, даже если не стало плохих людей.
— Да, я говорил, что самосуд — это неправильно. Но, Джойс, это касается гражданских, а я — служитель закона, военный, и давал присягу оберегать улицы Аркена от таких людей, как та банда. Я просто делал свою работу. Даже если она иной раз грязнее, чем мне бы хотелось. При задержании преступников всякое случается.
— Немного неправильно, тебе не кажется? — хмуро бросила я.
Он поднял голову и вздохнул.
— Не кажется. Джойс, давай закроем тему.
Я сглотнула вставший в горле комок и сильнее обхватила колени в каком-то защитном жесте. Молчала больше минуты, размышляя над его словами.
— Спасибо, — наконец, едва слышно выдавила я. — Меня пугало, что когда-нибудь я смогу встретиться с ними на улице, а никого не окажется рядом. Мне ведь и снилось именно это, — я поежилась. — Это плохо, знаю, но я сейчас чувствую… облегчение.
Майк склонился ко мне и тыкнулся носом в голову чуть подальше уха, а потом глубоко втянул воздух, будто наслаждался моим ароматом и запоминал его. По коже побежали мурашки, стоило ему оставить на шее — моей чувствительной шее! — сперва легкий, почти невесомый поцелуй, а потом и более глубокий, с давлением, от которого мне пришлось прогнуться и чуть склонить голову. Его большая ладонь легла на мое обнаженное бедро и стала выводить одному ему известные узоры, пока ползла вверх.
— Только ты могла так печалиться о судьбе своих несостоявшихся насильников, Джойс, — он снова поцеловал меня, на этот раз в надплечье, пока в живот потихоньку заселялся рой бабочек. — Ты ни капельки не чудовище. Твои родители ошиблись. И не тебе должно быть стыдно перед ними за парочку проступков, а им. Они же бросили собственную дочь. Чудесную, добрую, — каждый новый эпитет Майк сопровождал поцелуем, — сострадательную, отзывчивую, — в этот момент он сжал ладонью мою грудь, и я тихо ахнула. — Очень отзывчивую, — в следующем поцелуе я почувствовала его улыбку и фыркнула, закатив глаза. — А еще ты красавица, и любой мужчина был бы горд назвать тебя дочерью, если у него все в порядке с головой, конечно.
— И ты? — хитро протянула я.
— Что я? — не понял он, принявшись водить носом по моему плечу, отчего ткань рукава съехала, предоставляя ему больший доступ.
— Был бы горд назвать меня дочерью? — я едва удержалась от смеха.
Майк даже поперхнулся и укусил меня в шею в качестве отместки. Я вскрикнула.
— Ни за что, только не я. К тому же я слишком молод для этого.
— Ты молод… нужно записать где-нибудь, вдруг забуду в следующий раз, когда начнешь произносить подобные речи. Того и гляди, песок посыплется.
— Беру назад свои слова. Ты ужасно невоспитанная и дерзишь старшим. Самое настоящее чудовище, не дающее спать по ночам. Или по утрам, неважно.
— Конечно, в твоем возрасте уже нужно ложиться пораньше, иначе то спину ломит, то хвост отваливается…
— А ну иди сюда, — угрожающе рыкнул Майкл и повалил меня на спину, забравшись сверху.
Не успела я даже пикнуть — ну,
