Елена Черкашина - Кто я? (СИ)

— Кажется, в последнюю нашу встречу вы были очень… огорчены случившимся с вашим племянником, — я расплылась в самой сладкой улыбке, на которую была способна. — Поэтому узнав, кто может за этим стоять, я решила любезно поделиться с вами информацией, но раз мне и моим спутникам не рады, мы спешим откланяться.

Не знаю, что на нее так подействовало моя прелестная улыбка или все же осведомленность, но она застыла словно изваяние, с прямой спиной, поджатыми губами и ничего не выражающим лицом. Ей точно было очень интересно, голову даю на отсечение, что я могу знать, но гордость не позволяла ей проявить любопытства хоть на грамм и тем более перед не прошеными гостями.

Я, продолжая елейно улыбаться, резко развернулась лицом к Михаэлю и уже открыла рот, что бы попросить перенести нас отсюда как за моей спиной раздался тихий протяжный голос Кланки.

— Я хотел бы узнать, кому обязан стрелой в груди, — да у пенсионеров рост цен на фьючерсы вызывает больше эмоций, хоть они и не знают, что это такое. Как можно быть таким равнодушным к собственной жизни! — Думаю, это все же не ты пронзила меня, как изначально подумала милая тетушка.

— Ты же знаешь, я не люблю, когда ты так меня называешь, — еле слышно сказала Правительница, а громче добавила, — хорошо, мы выслушаем твою историю.

— Для начала разрешите представить моих спутников. Моя подруга Ника и маг Михаэль.

У Ники никаких здешних титулов просто не было, а Михаэль если и имел их, то всячески уходил от разговора об оных, поэтому получилось довольно просто и не помпезно. Маг выступил вперед, прижал руку к груди и завернул такую витиеватую фразу, что я даже улыбаться перестала. Вот это да! Не зря его в этом его ордене держали. Мне такое в жизни не запомнить и даже не повторить. Он восхвалял мудрость в правлении, женскую красоту, вспоминал череду древних предков. Зря старается, она как была всем недовольной грымзой, так ею и останется. А ведь даже не старая еще, сколько же ей лет? Так сразу и не скажешь. Тридцать? Но если брать в учет возраст племянника Кланки… А во сколько у них нормально заводить детей, или если допустим был неравный брак или… Я совсем отвлеклась. К этому моменту Михаэль закончил свою хвалебную оду и перешел к предположениям о серой волшебнице, невзначай вставив витиеватую фразу общий смысл которой сводился к тому, что неплохо было бы меня и мою дражайшую подругу по окончании дела вернуть домой.

За время рассказа огненные не проявляли ни малейшего интереса, словно речь шла об очень скучном заседании кружка филателистов, а я ломала голову, соблаговолит ли правительница оказать нам хоть какую-нибудь помощь.

— Это очень увлекательная история, — подвела итог величественная глава огненных эльфов, — но боюсь ничем не смогу быть вам полезной. Я никогда не слышала о подобном мире и просто не знаю, куда открывать портал.

— Но Кланки же был там, это не сможет помочь? — Воскликнула я.

Правительница лишь покачала головой, даже не удостоив меня взглядом.

— То же, что касается Фритсвит… Я сама разберусь с этим вопросом.

Вот и все. Ничем не могу помочь, умываю руки, а вы разбирайтесь, как хотите. Что же нам теперь делать, навсегда поселиться в этом мире? Есть еще конечно кольцо, но подругу я ни за что не брошу.

— Как же нам попасть домой? — Ника была в отчаянии, так же как и я, но предпочла выразить негодование вслух.

— Остается только обратиться к тому, кто отправил тебя в твой мир изначально, — тихо произнес Михаэль.

Серая волшебница. Но она мне желает чего угодно, только не счастливого будущего в окружении заботливой семьи. Похоже, все находящиеся здесь понимали это, и в зале повисла тишина.

— Может, попробуем просто поговорить с ней? — Не уверенно предложила Ника.

— Михаэль, давай обсудим это где-нибудь, — я оглянулась на эльфов, — в другом месте.

— Я с вами, — тихий, спокойный, но отчего-то показавшийся мне властным в тот момент голос Кланки я совсем не ожидала услышать. Неужели решил мстить? Интересно.

Его любимая тетушка отвернулась и, не сказав не слова, направилась к выходу. Странные они все же эти эльфы. Кланки встал из-за стола и подошел ко мне. Он ничего не сказал, просто посмотрел мне в глаза. Я так рада была увидеть его снова живым и невредимым. Несмотря на слова дракона, я все же немного сомневалась в том, что он поправился. Каким бы он не был заносчивым и вредным за время проведенной в Диком Лесу, я успела привязаться к нему. Но я совершенно не знала что сказать, все эти их церемонии и традиции, я не умею так витиевато выражаться, да и здесь среди всей этой роскоши, я все же терялась. Поэтому я просо стояла и смотрела в его глаза, в глубине которых плясали язычки пламени, гипнотизируя своим мерцанием.

* * *

Jedes Warum hat sein Darum

Каждое «почему» имеет свое «потому»

Народная мудрость

Внезапно я почувствовала, что лечу или скорее падаю, перед глазами полыхнуло, теряя опору, я попыталась сделать шаг, но тело не подчинялось. Это длилось секунду или вечность, но вот в ноги мне сильно ударила твердая поверхность. Перед глазами еще мельтешили цветные мошки, но зрение постепенно возвращалось.

Я огляделась, мы стояли в сумраке какого-то помещения даже отдаленно не напоминавшего помпезный зал, в котором мы находились только что.

— Где мы? — Обратилась я скорее к Михаэлю, подумав, что видимо это он выполнил мою просьбу и перенес нас куда-то.

— Не знаю, — слегка растерянно, но с интересом в голосе ответил он. — Я хотел перенести нас в замок одного моего доброго друга, но это явно другое место. Если только мой друг в конец не обнищал и не лишился разом всей прислуги.

Маг прикрыл глаза и на время отключился от внешнего мира. Ника тем временем принялась изучать помещение. Это была довольно большая комната с каменными стенами, деревянными дверями и окнами, закрытыми ставнями, через которые пробивались узкие лучики света. У стены стоял большой стол со стульями, несколько кресел еще какая-то мебель, но было видно, что ими давно не пользовались. Везде царило запустенье, висели клочки паутины, лежал толстый слой пыли. На полу, впрочем, ее было меньше, кто-то все же изредка ходил по этому залу.

Я подошла к камину, он был огромен, занимал почти всю стену, поистине произведение искусства. Украшенный орнаментом, изображениями вьющихся лиан, необычных цветов и птиц он был словно из сказки, но в нем тоже давно не зажигали огонь и он стал серым от пыли, спрятавшей его былую пышность и изящность.

Глаза успели привыкнуть к темноте, и я заметила витую лестницу, уходящую вверх. Ее перила, выполненные в том же стиле, что и камин, когда-то служили великолепным украшением. Сейчас же они потускнели и были едва видны в полумраке.