Гнев - Кора Кармак
Она осторожно подняла голову с обнажённой груди Кирана и посмотрела на его всё ещё спящее лицо. Мир, возможно, и не изменился, но кое-что изменилось. Сомнение, которое кусало её за пятки, как голодный волк, задремало где-то, оставляя чувство удовлетворённости, что было совершенно чуждо ей. На этот раз над её головой больше не висело никаких секретов, никаких сожалений. Конечно, волноваться ещё было о чём, но их путешествие было далеко не окончено. И, по крайней мере, сейчас она чувствовала, что дрейфует, а не плывёт по стремнине, слишком сильной, чтобы она могла что-то сделать, кроме как попытаться остаться в живых.
Аврора Паван была жива, и это всегда было её мечтой — взять на себя ответственность за свой выбор, преодолеть тайны и страх, которые окружали её, как горы. Перемены начались в тот день, когда она забрела в Глаз. Именно тогда семя пустило корни и оно прорвалось сквозь почву в тот день, когда Аврора покинула Паван. Каждый день, проведённый в дикой местности, она видела изменения в себе. Как цветы их поливали, подрезали и заботливо выращивали. Но если Аврора была честна сама с собой, то с того момента, как она вернулась в Паван, она ждала неизбежного, ждала, что её стебель сломается. Потому что в этом городе, в этом мире, в своём доме она так привыкла чувствовать себя слабой и неполноценной. Когда она потеряла Джинкс и Нову, это подорвало её, уменьшило каждую частицу уверенности, которую она должна была сохранить.
Но прошлой ночью Аврора кое-что поняла. В жизни были вещи, которые она не могла выбирать, — кого она любила, как она страдала, или кем была рождена. Но она больше не могла бежать, несмотря на боль. Киран пытался убежать от неё, потому что думал, что это не сработает. Аврора всю свою жизнь бежала от того, кем она была и кем не была. Теперь она предстала перед всем этим, но это не означало, что она закончила свой путь. Теперь ей предстояло не уступить всей боли, которую таили в себе воспоминания, и она должна была это прочувствовать. Даже если сейчас было самое неподходящее время, чтобы накопить массу незаживающих шрамов. Но она должна была сделать это для себя, и она должна была сделать это для Павана, чтобы начать всё с чистого листа.
Готовая встретить этот день и их миссию, Аврора наклонилась и поцеловала Кирана в центр груди. Она двигалась с поцелуями все выше и выше, пока не достигла его челюсти, и он пошевелился.
Он тихо промурлыкал и произнёс скрипучим голосом:
— Не думаю, что я когда-либо спал так хорошо.
Она улыбнулась и опёрлась на его живот.
— Ты лежишь на камнях, огонь почти погас, а воздух кусается сильнее медведя.
— Да, но ты рядом со мной, — ответил он, обнимая её и прижимая к себе всем телом.
Она заёрзала, смеясь.
— Это не может быть комфортно.
— А кто говорит о комфорте?
Он поймал её губы в обжигающем поцелуе, от которого она забыла все свои намерения на этот день. Почти.
Она позволила поцелую продолжаться так долго, насколько она осмелилась, затем отстранилась. Холодный воздух ворвался внутрь и онемел на распухших губах.
Она села, обхватив руками голую грудь, защищаясь от холода.
— Мы должны сориентироваться и найти лучшее место для работы.
Обычно они разведывали районы, где, по их мнению, могли формироваться бури, но теперь им нужно было найти место, где их деятельность была бы как можно более скрытой, и, как они надеялись, достаточно изолированной, чтобы было мало шансов нанесения какого-либо ущерба.
Киран тоже сел и, закинув руку ей на плечо, притянул ближе к своему естественному теплу.
— Совершенно верно.
Это не помешало ему наклониться и поцеловать её снова, задержавшись дольше, чем при лёгком поцелуе, но не стремясь углубить поцелуй. Когда он, наконец, отстранился, он вздохнул.
— Мы отморозим себе задницы, стоит нам только отойти подальше от этого костра, — сказал он.
Она фыркнула.
— Моя задница уже на полпути к этому.
Киран посмотрел на неё с притворным ужасом и расположил её как можно ближе к тлеющим остаткам костра.
— Я не допущу, чтобы во время моего дежурства твоему королевскому заду был нанесён какой-либо ущерб.
Он оставил её там, смеющуюся, и бросился голым к скалам, где они оставили свою одежду прошлой ночью. Он устроил грандиозное представление, принося ей её одежду, и она не могла не хихикать, но не из-за одежды, а из-за того, что он сделал всё это беззастенчиво голым, как в день своего рождения. Хотя выглядел он явно повзрослевшим. Щёки Авроры вспыхнули, когда она вспомнила, какой взрослой он заставил её почувствовать себя прошлой ночью.
Их веселье улеглось, когда они надели одежду, часть которой была всё ещё влажной со вчерашнего дня. День будет неприятный, но у них не было особого выбора. Киран поймал кролика, пока Аврора собирала ягоды и зелень на завтрак, а затем они отправились прочь из их лагеря, тщательно отмечая свой путь, складывая груды камней или большие упавшие ветви деревьев, чтобы потом вспомнить дорогу назад.
Они вернулись к реке и шли вдоль неё, удаляясь от города, пока не достигли места, где вода замедлилась и растеклась, образую тихую заводь. Оттуда они двинулись дальше по небольшому, более извилистому ручью. Территория вокруг заводи была достаточно большой и открытой, чтобы обеспечить им достаточно места, но она была немного ниже по высоте, давая им лишь небольшое укрытие. Аврора посчитала, что это самое лучшее, что они смогут найти, если только не хотят уйти ещё дальше от города.
Киран склонился над сумкой, распаковывая для них припасы, раскладывая их в две аккуратные стопки. У него было множество пустых сосудов для сбора магии. Аврора не знала, были ли эти бутылочки, которые Джинкс заколдовала перед тем, как её схватили, или же он прибег к услугам другой ведьмы — возможно, Зефир.
В её стопку он положил несколько сердец бури, некоторые из которых принадлежали ему, другие же были копиями из коллекции их команды.
Всё ещё стоя на коленях над припасами, он посмотрел на неё и спросил:
— Что бы ты хотела попробовать в первую очередь?
Аврора внимательно присмотрелась к
