Спокойствие, босс! или Ловушка для писательницы - Ева Геннадьевна Никольская
– Вы просто невероятная девушка, эра Донован, – процедил босс, и стало ясно, что это вовсе не комплимент. – Мало вас соблазняли, похищали, грабили… вы все равно продолжаете лететь в ловушку, как бабочка на свет, рискуя обжечь свои хрупкие крылышки. Эд харизматичный и очаровательный, а еще ветреный, безответственный и самовлюбленный. Он вам не пара. Мне нужен заинтересованный в работе помощник, а не эра в депрессии от разбитого сердца. Не смейте связываться с моим братом! Слышите?
– А с кем тогда можно связываться? – с вызовом спросила я, потому что это уже свинство.
Я, конечно, подписала с ним практически рабский контракт, но что-то не припомню там пункта, запрещавшего личную жизнь. Сам в свою девушку влюблен, а мне, значит, нельзя?!
– Ни с кем!
Раздражение его нарастало и, казалось, что воздух между нами вот-вот заискрит, правда, не так, как расписывал Эдвин. Вспомнив рассказ парня о поцелуе, я резко отдернула ладонь, отчего эр Грэм невольно наклонился вперед: на меня, я, разумеется, отпрянула и, сделав еще один шаг, налетела на стену… на которой в толстой деревянной раме висела картина.
Ключевое слово – висела, потому что, резко качнувшись, она с грохотом полетела вниз, едва не зашибив меня. Не отшвырни шеф этот «шедевр» в сторону, я бы точно вляпалась… опять… как он и предрекал. Например, обзавелась бы очередными ушибами и ссадинами – рама-то у «вырви глаза» тяжеленная! Звон стекла оповестил нас о том, что вместо меня пострадал шкаф с зеркальными дверцами. Переведя взгляд с груды осколков на босса, я поняла: меня сейчас все-таки прибьют, и, не дав ему рта раскрыть, выпалила:
– Вы меня поцеловали!
Лучшая защита – нападение. А если нападать с неожиданными претензиями – эффект и вовсе ошеломительный. Эр Грэм застыл, уперев ладони в стену по обе стороны от моей головы, а я… тоже застыла, ведь дальнейшую обвинительную речь пока не придумала. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, причем эмоциональный фон директора стремительно менялся от раздражения к заинтересованности и даже к какой-то кошачьей игривости.
Мама дорогая! Кажется, я разбудила зверя… правда, не того, которого ожидала.
– Поцеловал? – переспросил Гидеон-«котик», наклоняясь ниже, отчего я невольно начала сползать по стеночке, к которой была прижата. А вдруг нас кто-нибудь увидит? Хотя нет, не увидит – босс же запер входную дверь. – Когда это?
– В отеле.
Хотела гордо вскинуть подбородок, бросив ему в лицо обвинение, но вместо этого отвела взгляд и, подняв руку, приложила тыльную сторону ладони к пылающим щекам. Да что за фигня-то? Это поцелуй, который я даже не помню, откуда такая реакция?
– И?
И?! Просто «и»? Больше ничего?
Меня так сильно возмутило его немногословие, что смущение, с которым никак не могла совладать, улетучилось разом. Подняв голову, я уставилась на эра Грэма, еще и выпрямилась, чтобы быть ближе. Но прежде, чем успела обрушить на него цунами своего праведного гнева, оборотень сказал:
– Вы жаждали поцелуя, находясь под действием наркотика, я выполнил ваше желание. Не стоило?
– Молчать об этом не стоило! – воскликнула я. – Спрашивала же утром за завтраком, что той ночью случилось, а вы… не сказали! – В сердцах я ткнула его указательным пальцем в грудь, но, спохватившись, снова убрала руку.
– Не хотел вас смущать.
– Но все равно ведь это всплыло! – продолжала бушевать я. – Еще и от постороннего человека. А если Эд сестре рассказал или кому-то другому… Может, весь офис об этом уже знает? Все, кроме меня. И только я, как дура, доказываю всем, что между нами ничего нет.
– А между нами что-то есть? – спросил босс вкрадчиво и придвинулся еще ближе.
Слишком близко, бирс его полюби!
Дыхание мое сбилось, сердце замерло, а пальцы, сжимавшие пирожок, дрогнули.
– Есть, – выдохнула я, неотрывно глядя в сияющие золотом глаза шефа, – это. – И, подняв, выставила между нашими телами шаткую хлебобулочную преграду… слегка надкусанную.
– Благодарю, Мэг, – выдавил улыбку начальник, забрал мой пирожок и внаглую доел. Обалдеть! – Хм, вкусно, – сказал он, поднимая валявшуюся на полу картину, которая, к несчастью, не пережила недавние кульбиты. Или к счастью. – Порядок наведите в кабинете, а у меня… – Он взглянул на наручные часы с таким видом, будто ничего особенного тут только что не происходило. Так… обычный рабочий день… с битьем стекла и воровством чужих пирогов. Банальность! – Совещание через пятнадцать минут в конференц-зале. – Я хотела возразить, ибо знала его расписание наизусть, но он с издевкой добавил: – О котором вы, моя дорогая эра Донован, не знаете, потому что, как мы недавно выяснили, не читаете сообщения. Все! Мне пора. Чтобы к моему возвращению здесь было чисто. Да, и еще… На понедельник вызовите мастера – пусть заменит дверцы шкафа на обычные деревянные. И на вечер сегодня ничего не планируйте. Закажите столик на двоих в хорошем ресторане.
– Мы опять пойдем в ресторан? – удивилась я. После всего случившегося ожидала наказания, а не поощрения.
– Я иду, – уточнил он, насмешливо меня разглядывая. – Надо встретиться с подругой. А вы будете ждать в машине.
Меня словно ледяной водой окатило. Вот и наказание. Ждать в машине, как верная собачка хозяина. Обидно до слез, но… это ведь часть моей профессии. Он собирается на свидание, которое я должна организовать и проконтролировать на случай непредвиденных обстоятельств. Все правильно, я же его личный помощник. Но почему тогда так паршиво на душе, что хочется ему это свидание сорвать?
Спокойствие, Мэг! Это просто задача – одна из многих.
Я же сама предлагала боссу вчера содействие в охмурении возлюбленной. Вот… очевидно, он решил принять мое предложение. И выполнить поручение надо идеально, если я не хочу проблем в выходные.
Глава 28
– Значит, им не понравилась ваша книга? – продолжал выпытывать босс по дороге в самый крутой ресторан Линстера.
Ладно, не в самый крутой, но все равно в популярный – во всяком случае, именно так уверял Джаспер, которому я позвонила, отчаявшись найти свободный столик в мало-мальски приличном
