Рай. Земля. Ад - Елена Тихомирова
– Ваше появление озарило мой путь, госпожа Пелагея. Будет ли дозволено вашему скромному слуге поинтересоваться, считает ли госпожа, что я достойно выполнил свой долг? Довольна ли она селениями ничтожнейших?
– Вполне. Но вам стоит более аккуратно обращаться с людьми. Других у нас уже не будет.
Она постаралась, чтобы её взгляд стал как можно более тяжёлым, но демона это ни капельки не смутило.
– Увы, увы, – крайне расстроенным голосом пробулькал главный смотритель, как если бы ему и правда было кого-то жаль. – Приходилось выжидать, пока эти ничтожнейшие решатся на злостный, но ожидаемый шаг. И всё равно. Для меня не менее тяжело было отдавать соответствующий приказ, чем золотому сердцу госпожи принимать его. Однако теперь люди не посмеют предпринимать иных попыток. И это сохранит намного больше жизней, столь необходимых для нужд Питомника.
– И всё же. Если подобное сопротивление повторится, мне бы хотелось принять решение об участи таких нарушителей самостоятельно, – упрямо продолжила молодая женщина.
– Как пожелает, госпожа, – раболепно поклонился Кварзиотто и несколько высокомерно добавил. – Но вы можете быть уверены, это был последний случай.
– Вероятно, – не стала возражать Лея. – Меня ещё интересует вопрос питания. Столь резкий переход на пищу не может не сказаться. Люди уже предпочитают порой голодать, чем есть. Существует возможность хотя бы время от времени накладывать вкусовые иллюзии? Насколько я понимаю, затраты на это выйдут незначительными, а позволили бы, – она немного замялась, пытаясь придумать хоть какую-то логичную формулировку. – Сохранить переселенцев в форме, необходимой для рабочей деятельности.
– При всём желании, моя госпожа, это невозможно.
– Только не говорите, что финансы Питомника не позволяют этого! Мне нужно просто знать точную сумму, – первый заместитель решила, что поняла подоплёку «невозможности».
– И это тоже. Но если возможно дополнительное финансирование, – в мутных розовых противных глазах загорелся огонёк вожделения.
– А что основное? – перебила его она, только что не морщась от отвращения.
– У людей в последний день этого месяца будет заканчиваться адаптационный период. Им будет даваться специализированная пища, способствующая улучшению возможности зачатия, и вызывающая в них…
Демон тоже сделал небольшую паузу, подбирая нужные слова. При этом он мельком пробежал по фигуре девушки сальным взглядом. Несмотря на то, что на ней было длинное закрытое платье, Лея на мгновение почувствовала себя обнажённой. Внутри разгорелся огонёк гнева.
– Плотское желание. Их разум хорош, чтобы выполнять работы достаточно высокой сложности, но для нужд Питомника не менее важно и размножение. И эта добавка несовместима с вкусовыми иллюзиями.
– Что?! – ужаснулась она вслух, но тут же поняла, что не особо имеет право на простой эмоциональный и нравственный протест, каким бы ярким и сильным тот ни был. – То есть вы считаете, что это оправдано? Не думаете, что если мужчины начнут, в конце концов, набрасываться на женщин, то это приведёт к ужасным беспорядкам?
– О, ваш светлый разум зрит в корень, но несравненной госпоже не стоит беспокоиться о таких недоразумениях, – беззаботно ответил главный смотритель. – Для этого добавка влияет исключительно на женский организм. И можно было бы ввести раздельное питание по полу, но вот именно это и может спровоцировать конфликт. Так что система отлажена. Тревоги не заденут спокойствие госпожи.
– Возможно, – злясь на весь этот мир и Кварзиотто в частности, произнесла первый заместитель. – Мои дела здесь на этот раз закончены, но вскоре я снова посещу селение. И хочу, чтобы численность жителей была не меньше нынешней. Надеюсь, вы помните, что до достижения шестидесятилетнего возраста эти люди неприкосновенны?
– У госпожи нет повода для сомнений в её верном слуге, с нетерпением ожидающего нового визита наипрекраснейшей.
Демон низко поклонился. Лея, понимая, что ещё минута, и её просто-напросто начнёт тошнить от такого «милого» общества, постаралась как можно быстрее сесть в карету.
– Как он меня раздражает! – высказала девушка сидящей напротив Дайне, стоило ей только пересечь границу Питомника. На душе сразу стало несколько легче.
– Это да. Я бы уж точно не захотела оказаться в одном из селений для постоянного жительства на твоём месте. Вряд ли Кварзиотто даровал бы тебе такую спокойную жизнь как остальным.
Даже мимолётная мысль о подобном вызвала невероятное отвращение. Так что Лея под действием этой эмоции села с ногами на диванчик и пару раз ударила ступнёй подушку. Та упала на пол. Девушка подняла её и, положив себе под спину, облокотилась на стену кареты, принимая полулежащее положение.
– Мне бы вообще не хотелось ни говорить о нём, ни размышлять о таких вероятностях. Куда важнее, как обосновать повелителю, почему возникла необходимость организовать поселенцам нормальное питание? Без таких мерзких добавок.
– Что-то мне кажется, что по этому делу тебя никто слушать не станет. Да и, в конце концов, неужели ты думала, что легко быть вымирающим видом?
Демонесса начала демонстративно рассматривать свои ногти, вызывая тем новый приступ раздражения у своей госпожи.
– Это мы ещё посмотрим!
Карета пересекла городскую стену почти одновременно с тем, как стрелочка на часах госпожи Пелагеи покинула лиловый сектор. Посещать замок сразу по возвращении из такого длительного путешествия у Леи и так не имелось никакого желания, а намеченный повелителем на завтра важный приём лишь усугублял стремление сразу направиться домой. Поэтому подгадать момент отправления из Питомника, чтобы прибыть в Аджитант к определённому времени, труда не составило.
***
Ахрисса уже осуществила все свои намерения, запланированные на этот вечер, а потому наслаждалась завершающимся светским мероприятием. И ныне, вместе с остальными наместниками городов, подчинённых Его высокопревосходительству Дзэпару, вела беседу, тонко соскользнувшую под влиянием графа Форксаса на тему барона Аворфиса.
– Ваш второй заместитель чрезвычайно похож на вас в этом же возрасте.
Граф не часто использовал при общении с Ал’Беритом довольные нотки в голосе, но в этот раз они прозвучали почти что восхищённо. Фраза и интонация служили прекрасной ширмой для истины. Подобным он не просто хвалил Аворфиса, а ещё и выражал своё отрицательное мнение по отношению к поведению наместника Аджитанта в настоящем. Более того, углублял негатив суждения, сравнивая с прошлым и этим демонстрировал упрёк.
Искусством риторики наместник Игниссиса владел безупречно.
Сама баронесса была излишне эмоциональна, а, вследствие, и тороплива для подобных игр красноречия. Она предпочитала философии деятельность и потому опередила ответ виконта собственным комментарием.
– Сложно представить, что Ал’Берит был таким скучным, – поморщилась демонесса.
Возраст не позволял ей являться свидетельницей дней, которые имел в виду Форксас. Хотя, конечно, она достаточно знала о Хранителе летописей и Главном архивариусе Ада. И не только по личному общению, сформировавшему вполне определённый образ. До ушей Ахриссы не могли
