Хозяйка Тишины (СИ) - Снегова Анна

Старик лекарь, к которому нас направили тут же, потому что он работал здесь уже полвека, глядел строго и так, что сразу становилось неуютно. Мол, ходят тут всякие богатые бездельники, отвлекают от важных дел.

После внушительного вклада на нужды лечебницы старичок подобрел.

- Эйла, значит... Помню такую.

Я едва удержалась, чтобы не начать забрасывать его вопросами, но Дункан предостерегающе сжал мою руку. Старичка нельзя было торопить.

Он какое-то время раздумывал, сложив пальцы «домиком» и шевеля губами под пышными белыми усами. А потом коротко и быстро, по-деловому, стал выдавать информацию.

- Пришла к нам когда-то. Окуда родом, не говорила. Добрая девушка, красивая. И очень старательная. Помогала много. К нам редко приходят с добровольной помощью – к сожалению, в лечебнице часто гостит Тишина. Много больных, много смертей, они её привлекают. Колдуньи не снисходят до Нижнего города и не марают здесь своих дорогих платьев, - он неодобрительно покосился на мой зелёный наряд, который здесь казался неуместно ярким. – Так что принимаем всех желающих, кто не боится работать бок о бок со смертью. Жаль, что Эйла пробыла с нами не долго.

- Куда она направилась после? – подобрался Дункан.

- Куда-куда… на небо она отправилась! – проворчал старичок. – Старательная девушка была, да. Но здоровья хрупкого. После трудных родов так и не оправилась. Тишина её и прибрала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Родов? – удивилась я. Мороз побежал по коже от упоминания Тишины.

- Ну да, - пожал плечами лекарь. – Обычное дело у девушек без семьи, которая бы за ними приглядывала. Влюбилась Эйла в одного бедняка, пока лечила, ну и… сами понимаете. Парня, правда, Тишина забрала тоже, ещё до рождения девочки. Так что крошку Эдит мы сами воспитывали. Всей лечебницей. Общей дочкой нам была.

Старичок улыбнулся в усы, у глаз его собрались лучики морщин.

У меня же голова кружилась от обилия новостей. А главное, примерный подсчет показывал, что если бедняжка Эйла по возрасту мне годилась бы в бабки, то её дочь, получается…

- Так что же стало с Эдит? Мы можем поговорить с ней? – Дункан выложил на стол перед лекарем ещё один звякнувший мешочек, как только старичок сделал драматическую паузу. Мешочек тут же исчез в одном из бездонных ящиков.

- Да она ушла от нас, как только стукнуло семнадцать. Не нравилось ей лекарское дело, насмотрелась с детства всякого. Говорила - куда угодно, лишь бы подальше отсюда, - старичок вздохнул.

- И куда же «подальше» она ушла? – вкрадчиво поинтересовался Дункан, не давая собеседнику уклониться от нити разговора.

Я затаила дыхание.

А старичок, как на зло, снова взял паузу, разглядывая потолок. У меня же в голове билось настырное: «только б не оказалось, что она ушла куда-то на другой конец карты!»

Нам ведь и правда, невероятно повезло найти следы Эйлы и её дочери с первой же попытки. Везение не может продолжаться вечно.

И кажется, я напророчила.

- Куда ушла Эдит, спрашиваете… А вот это, благородные господа, мне неведомо! Просто-напросто в один прекрасный день явилась наша девочка с прогулки, сияя как начищенный медный таз, и заявила, что нашла работу мечты. Какую – не призналась, мол, завидовать будем. Собрала свой нехитрый скарб и исчезла, как её и не было. Обещала навещать, конечно... Но у девиц её возраста один ветер в голове. Мы с тех пор о ней ни разу даже не слышали. До сегодняшнего дня.

Я почувствовала ужасное разочарование.

Как будто долгожданный подарок раскрываешь – а там пустота.

Старичок принялся торопливо нас выпроваживать, ссылаясь на срочные дела – опасался, видимо, что мы попытаемся забрать деньги обратно. Всё ж-таки последний мешочек он получил только за то, что признался, что ничего больше не знает. Но мы с Дунканом не собирались так поступать – лишь бы деньги пошли по назначению и помогли лечебнице.

- Можно последний вопрос? – спросила я устало, уже у самой двери. – Какого цвета были у неё глаза? Ну… у Эдит.

- А то вы сами не знаете, раз спрашиваете! – съязвил старичок, проворачивая ключик в ящике стола. - Зелёные! Как у вас прямо! Похожи вы на неё. Как матушку-то свою сыщете, уж напомните про нас. Далеко, видать, птичка залетела, раз дочь такие платья носит. Пусть навестит, как обещалась. Крышу бы нам починить не помешало, да и простыни новые закупить, совсем обветшали…

Я сильно приуныла, но Дункан так просто сдаваться не собирался. Он не успокоился, пока не опросил всех, кто работал в этой лечебнице больше двадцати лет. Таких, правда, не так много осталось. В основном женщины.

Удача улыбнулась на последней – краснеющая и хихикающая полненькая тётушка в белой косынке отчаянно строила глазки моему жениху, а потом призналась, что прекрасно помнит Эдит.

- Эта вертихвостка всегда считала, что слишком хороша для этого места. – Сказала она, стреляя в меня неприязненным взглядом. – Но тут мы, по крайней мере, занимаемся благородным трудом, и нас за людей принимают. Благодарят, молятся за наше здоровье! А она выбрала спину гнуть на господина! В служанки она пошла работать. Не знаю, куда, Эдит не говорила. Нос только задирала до небес. Ну да вряд ли она долго радовалась. Небось по стопам матушки своей пошла, обрюхатил её какой-нибудь важный господин, и дело с концом! Иначе с чего бы ей пропадать? Уж наверняка бы в гости к нам пришла потом, хвастаться. А она как в воду канула.

Уставшая, с гудящей головой, я с огромным трудом дождалась мгновения, когда мы с Дунканом вернулись обратно во дворец. Собственные покои мне показались волшебным местом. Я рухнула в кресло у окна без сил, радуясь мягкости спинки. Жаль, у меня в лесу такого не было – я б из него не вылезала, мне кажется, там бы и спала. Как же быстро человек привыкает ко всему хорошему!

Дукан стоял напротив, возвышаясь надо мной как скала, накрывая своей тенью.

- Тэм, не отчаивайся! Богатых домов в столице много, но не бесконечное же количество. Рано или поздно мы узнаем, где она.

- Если только за прошедшие двадцать лет она не сменила работу ещё раз двести, - слабо улыбнулась я. А потом, поколебавшись немного, спросила. – Побудешь со мной? Или у тебя срочные дела?

Обниматься и целоваться хотелось до смерти.

На мою невысказанную просьбу в его глазах вспыхнули огни. Но он покачал головой.

- Нет, я не могу остаться, не проси. Слишком много был с тобой рядом сегодня. Уже с трудом держусь.

Я перевела дыхание. Закусила губу.

Молчание между нами скручивало тишину в плотный жгут, било по нервам, тянуло всё ближе.

Даже шаг расстояния кажется пропастью. Я тоже – слишком привыкла.

«Не уходи» - попросила одними губами.

По его лицу я видела, что он стиснул зубы.

И я не знаю, что бы он решил – но громкий стук в дверь нарушил наше уединение.

- Эй, голубки! Я знаю, что вы уже вернулись! У слуг в этом дворце слишком большие уши и слишком длинные языки.

Финбар.

Мы переглянулись с Дунканом. Возможно, присутствие других людей ослабит струны напряжения между нами… и мы сможем побыть рядом ещё немного. Да, заклятие больше на меня не давит – но он по-прежнему, моё самое лучшее лекарство.

- Впустим? – спросил Дункан, изгибая бровь.

- Если нет других вариантов, - ответила я, взглядом договаривая, чего бы хотела сейчас на самом деле.

- Эй, я всё слышу, между прочим! – забасил из-за двери рыжий.

Дункан стукнул в дверь кулаком, не отрывая глаз от меня.

- Молчи! Мы тут решаем, хотим ли видеть твою беспардонную физиономию. Прямо сейчас у нас с невестой есть масса более интересных идей для времяпрепровождения.

- А я что - стой тут в коридоре и красней, как впечатлительная девица? Вот погоди, надумаю я жениться, сторицей отомщу!

Дункан рассмеялся, отпирая всё же дверь.