Марисса Мейер - Красная шапочка
Словно голодный зверь, поймавший свою первую добычу, Рэн сомкнул челюсти на шее Мишель.
Скарлет, закричав, упала. Перед глазами все закружилось при виде крови и Рэна, стоявшего на четвереньках.
В ушах зазвенело эхо бабушкиной тирады. «Они превратили вас в чудовищ».
Совершенно раздавленная, она заставила себя отвернуться и лечь на бок. Желудок скрутило, но, кроме слюны и желчи, ничего не было. Во рту появился привкус кислоты и крови, и только тут она осознала, что прикусила язык, когда Рэн грохнул ее о стену. Но боли не было. Только пустота, и ужас, и облако тьмы, которое нависло над ней.
Ее здесь нет. Все это не может быть правдой.
Желудок горел от попыток вытолкнуть наружу несуществующую еду. Она поползла к другой стене, желая оказаться как можно дальше от Рэна. От Рэна и бабушки. На руку упал свет из коридора. Ладонь была мертвенно-белая и тряслась.
Беги.
Подняв голову, она увидела в конце коридора начало лестницы. Рядом висела давно поблекшая табличка. «На сцену».
Беги.
Мозг с трудом пытался понять, что значат эти слова. На сцену. Сцена.
Последнее слово ее бабушки.
Беги!
Потянувшись вперед, она обхватила пальцами решетку и подтянулась, мучительно пытаясь подняться. Встать. Сдвинуться с места, в коридор, к свету.
Поначалу ноги отказывались слушаться, будто их вообще не было, но, начав подниматься по лестнице, она вдруг нашла в себе силы. Она двигалась вперед. Бежала.
На самом верху ее ожидала закрытая дверь – старая деревянная дверь, даже не оборудованная сканером; она заскрипела, послушно открываясь.
За спиной раздались шаги. Погоня.
Скарлет оказалась за кулисами. Справа возвышались колонны, слева тянулся лабиринт фальшивых каменных стен и нарисованных деревьев. Позади хлопнула дверь, и Скарлет схватила кованый подсвечник и бросилась в картонный лес. Держа подсвечник обеими руками и расставив для устойчивости ноги, она замерла в ожидании.
За кулисами показался Рэн. По его подбородку стекала кровь. Скарлет размахнулась и изо всей силы треснула его по голове. Он вскрикнул, попятился, споткнулся о занавес и упал на спину.
Скарлет бросила в него подсвечником, не уверенная, хватит ли ей сил снова замахнуться. Послышался треск ткани, но она уже бросилась бежать, петляя между декорациями, не отрывая взгляд от скрипучего деревянного пола, перепрыгивая через пыльные мотки проводов и опрокинутые прожекторы. Она пробралась на сцену – там не было ничего, кроме все того же дощатого пола и люков в нем, и наполовину спрыгнула, наполовину упала в оркестровую яму. Не обращая внимания на боль, вспыхнувшую в колене, она расшвыряла пюпитры и молнией кинулась в зал.
На сцене позади зазвучали шаги. Нечеловечески быстрые.
Ряды пустых кресел проносились мимо, но она видела только дверь впереди.
Он схватил ее за капюшон.
Она позволила утянуть себя назад и воспользовалась этим, чтобы развернуться и врезать ему коленом между ног.
Он вскрикнул от боли и пошатнулся.
Скарлет мчалась под полуразрушенными мраморными арками, мимо херувимов с отбитыми руками, мимо сломанных канделябров и расколотой плитки. Она сбежала по мраморной лестнице, к огромным дверям, ведущим на улицу. Только бы до них добраться! Вернуться к людям. В реальный мир.
Когда Скарлет ступила на пол вестибюля, у входа мелькнул силуэт другого человека. Замешкавшись, она остановилась в квадрате тусклого света, который падал из дыры в потолке. Резко повернулась и бросилась к другой лестнице, которая вела обратно в недра театра. Наверху послышался грохот двери и топот, но она не могла понять, один человек там бежит или двое.
Одежда на спине взмокла от пота. Ноги болели, адреналин потихоньку улетучивался.
Завернув за угол, она поспешила в темноту. В главном зале когда-то принимали важных гостей, и в каждый уголок нижнего этажа отсюда вело множество дверей и коридоров. Скарлет знала, что справа – дорога обратно, к темницам, поэтому повернула налево. Пространство между двумя ведущими наверх лестницами занимал фонтан. В нише на пьедестале до сих пор стояла бронзовая статуя полуобнаженной девушки – одна из немногих переживших годы запустения.
Скарлет бросилась к противоположной лестнице, гадая, не опасно ли вернуться обратно в фойе, и понимая, что внизу она сама себя загонит в ловушку.
Она спустилась по лестнице и вдруг споткнулась о бортик фонтана. Вскрикнув, Скарлет пошатнулась и упала на дно фонтана, выложенное мелкой потрескавшейся плиткой. И тут на нее набросился Рэн. Его острые когти вонзились ей в плечо, перевернули на спину. Она впилась взглядом в горящие глаза Рэна – глаза сумасшедшего, убийцы, и вспомнила Волка в той драке на ринге.
Ужас сжал горло, задавив крик.
Он схватил ее за куртку и поднял на ноги. Она вцепилась ему в запястья, но страх сковал ее и сил отбиваться не осталось. Ее тошнило от его смрадного дыхания – от него несло гнилым мясом и кровью… Так сильно пахло кровью… кровью ее бабушки…
– Не будь эта мысль мне противна, я, может, воспользовался бы ситуацией, раз уж мы тут одни, – прошептал он, и Скарлет передернуло. – Просто ради того, чтобы увидеть лицо брата, когда я скажу ему…
И он с ревом швырнул ее о статую.
Скарлет ударилась спиной о бронзовый постамент и рухнула на пол, пытаясь сделать вдох. Рэн пригнулся, готовый к прыжку, облизнулся, на его клыках появилась пена.
Скарлет попыталась забиться в узкую щель между статуей и стеной. Исчезнуть. Спрятаться.
Рэн прыгнул.
Она прижалась к стене, но удара не последовало.
Раздался боевой клич, а следом глухой удар. И рычание. Посреди зала, клацая зубами, катались два переплетенных тела. Перед глазами у Скарлет все расплывалось, но наконец ей удалось сделать вдох. Подняв руку, она ухватилась за статую и попыталась встать, но мышцы спины отозвались болью.
Стиснув зубы, она с трудом подтянула ноги и, тяжело дыша, поднялась. Обливаясь потом, прислонилась к бронзовой богине. Если бы только ей удалось сбежать, пока схватка длится…
Рэн зажал голову противника в замок. На одно мгновение Скарлет пронзил взгляд горящих изумрудно-зеленых глаз, и сердце ее замерло… И тут противник перекинул Рэна через голову.
Пол содрогнулся от удара, но Скарлет едва почувствовала толчок.
Волк.
Это был Волк.
Глава 40
Рэн вскочил на ноги, и оба отпрыгнули друг от друга, напрягшись, готовые выплеснуть бурлящую внутри энергию. Скарлет буквально видела, как она кипит у них под кожей. Волк был весь в крови и царапинах, но кажется, совсем не думал об этом: стоял, слегка наклонившись, согнув руки.
