Shinmaya - Амариллис
— Мы?
— Ну да, тебя это смущает?
Гарри промолчал, но по его красному лицу можно было понять, насколько его это смущало.
На широкой площади пестрыми лоскутными шатрами раскинулись торговые ряды. Повсюду толпились не только жители деревни и студенты, но и приезжие волшебники со всей Англии. Туда-сюда сновали авроры в черных форменных плащах, высматривая в толпе подозрительных личностей. В центре площади на свободном пятачке выступали акробаты и бродячие музыканты. Шуты в пестрых колпаках глотали шпаги, жонглировали и ходили на руках, музыканты аккомпанировали на флейтах и губных гармошках, а довольные зрители бросали им кнаты, сикли и даже галеоны.
— Боже, я думал, это бывает только в книжках про Средневековье. Никогда бы не подумал, что увижу подобное своими глазами.
— А, по-моему, совершенно мерзкий базар, — пожал плечами Малфой. — Все так убого, что противно смотреть.
— Ты же сам знаешь, что это не так, — улыбнулся Гарри, его глаза горели восторгом, яркие солнечные лучи били ему в лицо, заставляя жмуриться.
Они не боялись идти рядом и разговаривать у всех на глазах, Драко был прав — все настолько были увлечены пестротой и великолепием ярмарки, что никому не было дела до двух лидеров враждующих факультетов, бредущих рука об руку.
— Посмотри-ка, мне идет? — Гарри примерил совершенно несуразного вида остроконечную шляпу с полями, она была ярко-синяя с нелепыми неаккуратными заплатками красного цвета.
— О, да, Поттер, можно сказать, ты нашел себя, — скривился Драко. — Ты в ней просто неотразим.
— Что ж, — улыбнулся Гарри. — Тогда я возьму ее… на память. Сколько стоит? — повернулся он к торговке.
— Пять сиклей, — улыбнулась беззубым ртом рыжеволосая ведьма. — А для друга вот.
Она достала откуда-то из-под прилавка потрепанный зеленый колпак с желтыми поперечными полосками разной толщины. Драко смотрел на дружелюбно улыбавшуюся торговку, и было совершенно непонятно, хотел ли он поскорее убежать прочь или же оглушить ее каким-нибудь заклятьем.
— Это… кошмар какой-то, — произнес он, изо всех сил стараясь быть вежливым. — Вы, правда, полагаете, что это можно носить?
Гарри со смехом нахлобучил колпак ему на голову.
— Это надо видеть, Малфой, — хихикал он.
Блондин в ярости сорвал с себя головной убор и злобно уставился на гриффиндорца.
— Тебе так шло, — хохотнул Гарри и положил на прилавок два галеона. — Берем обе, сдачи не надо. Он протянул Драко колпак. — Держи, это тебе подарок от меня.
— Можно я выброшу ее на помойку, а, Поттер? — живо поинтересовался Малфой.
— Ни за что, — улыбнулся Гарри. — А то я обижусь.
— Ах, так? Ну что ж, — процедил слизеринец сквозь зубы, — теперь моя очередь купить тебе «подарочек».
Он решительно двинулся вглубь рядов, уверенно лавируя в толпе, Гарри еле-еле поспевал за ним. Драко остановился около лавки подержанной одежды, над которой висела табличка «Настоящие вещи маггловского качества!» и с хищной ухмылкой впился глазами в товар, разложенный на прилавке. Гарри догадался, что Малфой искал что-то поистине мерзкое, и, надо сказать, тут выбор был очень велик. По мстительному блеску глаз блондина гриффиндорец догадался, что Драко нашел подарок.
— Покажите мне вон тот халат, — медленно произнес он, наслаждаясь местью.
Продавец снял с вешалки безвкусного покроя бежевый халат с большими желтыми горошинами. — Примерь-ка, Потти…
Гарри нехотя натянул халат поверх мантии.
— Честное слово, Поттер, — шепнул Драко ему на ухо. — Это самое лучшее средство для снятия сексуального напряжения, когда на тебе ЭТО, мне абсолютно не хочется…
— Тьфу на тебя! — выругался Гарри, стягивая с себя ужасную вещь.
— Мы его берем, — Драко положил на прилавок пять галеонов, видимо, чтобы продемонстрировать Гарри свое материальное превосходство. — Заверните это безобразие. Держи, Поттер, неси сам свой халатик, теперь мы квиты.
— Подожди-ка, — Гарри скрылся в толпе, и через пару минут появился с двумя рожками мороженого. Он протянул Драко один.
— Спасибо, Поттер, — улыбнулся блондин. — Как ты догадался взять ванильное?
Гарри пожал плечами, чувствуя приятное сладкое тепло в груди. Драко улыбался ему. Так открыто и так тепло, и это было чудесно.
— Ты так здорово улыбаешься, — сказал он. — Я очень это люблю.
— Знаешь, Поттер, — Драко пристально посмотрел на Гарри. — Я тут подумал, что нам стоит зайти в одно место… Так как я изрядно проголодался, прогуливаясь с тобой.
Малфой привел его в то самое кафе на втором этаже Сладкого Королевства.
— Я уже был тут с тобой, — заметил Гарри.
— Хм, смею заметить, я тебя не видел, — бросил Драко, уверенным шагом направляясь к барной стойке.
Он попросил хозяйку кафе накрыть им столик в одной из закрытых кабинок.
— Если нас тут заметят, мы уже не отвертимся, — объяснил он Гарри, который и сам это прекрасно понимал.
Малфой уверенно развалился в кожаном кресле, взял со стола меню и, даже не предложив Гарри взглянуть на него, заказал обед сам. Однако гриффиндорец не жаловался, признавая, что у Драко был отменный вкус.
— Не знал, что ты так любишь поесть, Малфой, — поддел Поттер слизеринца, когда им принесли заказ.
— Я, конечно, не такой фанат еды, как Крэбб или Гойл, — улыбнулся Малфой, отправляя в рот кусок омара, — но что плохого в том, чтобы вкусно поесть?
— Растолстеть не боишься?
— Мне это не грозит. Ты видел моих родителей? Так вот, сообщаю тебе, Поттер, если ты еще не заметил, то я пошел в них.
— Будем надеяться, что в тебе есть что-то от твоего дяди, — сказал Гарри и грустно вздохнул, — и ты намного человечнее, чем они.
Драко приподнял бровь.
— Дяди? Какого дяди? У меня есть только тетя.
— Твоя мать — сестра Сириуса Блэка, моего крестного, ты не знал?
— Ах, да, он же мой дядя… Хм, у нас в семье не принято о нем говорить по вполне понятным причинам.
— Да-да, я понимаю, мерзкое у вас семейство.
— Ты, Поттер, повежливее, — Драко наколол на вилку еще один кусок омара и запихнул его в рот Гарри.
Гриффиндорец чуть было не подавившись, прокашлялся, проглотил кусок и возмущенно уставился на Малфоя.
— Вот я подавлюсь и умру, что ты будешь делать? — спросил он наполовину с юмором, наполовину с обидой.
Малфой встряхнул головой, убирая со лба мешавшую челку.
— Даже не знаю, Поттер, — с усмешкой протянул он. — Но первый год обещаю приносить на твою могилу цветочки… Раз в неделю, скажем, нет, раз в месяц. Ты какие цветы любишь?
