Ольга Смирнова - Случайное добро
Когда ранним утром третьего дня двое голодных волшебников ввалились в дом, Лера была вне себя от радости. Она повисла у Александра на шее, что-то повизгивая. Такой приём его изрядно удивил. Да что скрывать — Лера сама от себя была в шоке. Но висеть продолжала — ей вдруг понравилось не думать и не вспоминать, а просто жить моментом. Перестать ковыряться в ранах и позволить себе больше свободы. Принципы хороши, пока они не грозят превратить будущее в ад. Может быть, надо просто легче ко всему относиться? Или так она будет выглядеть совсем дурочкой из серии «вытирайте об меня ноги сколько угодно, я моюсь часто»? Поняв, что сейчас опять начнет копаться в себе, Лера решительно встряхнулась и просто осмотрела своего мужа. Демоны все побери, а он красивый! Пусть и характер отвратительный.
Александр попытался осторожно отцепить ее, но ничего не вышло.
— Я есть хочу, — выдал он тогда свою коронную фразу. — Тебя я тоже хочу, но позже.
— Конечно, — пыхтела Лера, — все готово.
Темные глаза смотрели на Леру с плохо скрываемым недоумением — то ли по поводу готовой еды, то ли потому что ее руки все еще обвивали его шею. Пауза затянулась.
Эмиль нетактично пожелал им хорошо провести время и ушел на кухню. Никто в его сторону даже не повернулся. Лера не знала, сколько они простояли — глядя друг на друга, словно ведя безмолвную беседу, когда Александр вдруг сказал:
— Прости.
— Что-что?
Было видно, что ему совершенно не улыбается вдаваться в объяснения, и при других обстоятельствах Лера, может, и не стала бы настаивать. Но поскольку слово «прости» в лексикон ее мужа не входило, ей до дрожи хотелось узнать, что именно его подвигло попросить прощения.
— Я был неправ.
— Это в который из десятков сотен раз? — не удержалась Лера и тут же пнула себя.
Александр замолчал. Это сейчас укоризна в его взгляде? Нет уж, дудки, она не будет чувствовать себя виноватой. Впрочем, изобразить понимание ей нетрудно. Продолжить в прежнем тоне означало бы окончить разговор, а она еще не удовлетворила своё любопытство.
— Я слушаю, — шепнула Лера ему на ухо проникновенно. — Внимательно.
— Я был неправ, — повторил Александр. — С другой стороны, мы бы никогда не встретились, если бы я пошел честным путем.
Опять оправдания себе ищет, подумала Лера беззлобно. Действительно, кто знает, какой была бы ее жизнь, не вмешайся в нее Александр. Кем бы она стала, чем бы занималась? Вполне возможно, что все было бы очень обыденно, уныло и грустно. А может, она встретила бы мужчину своей мечты, вышла за него замуж и жила в свое удовольствие. Или, смирившись с тем, что волшебство не ее стихия, подалась бы в ландшафтные дизайнеры. Вариантов миллион. Жить с сожалениями — все равно что похоронить себя заживо. Но и отпустить прошлое было тяжело, перестать цепляться за остывший гнев — и того труднее. Ведь тогда придется начать Александру доверять, принять его.
Но ведь он просит прощения. И как бы ни было страшно, все идёт к тому, что скоро ей придется выбирать.
— Хорошо, — сказала Лера, не желая таять только от того, что он соизволил извиниться. — Обсудим это позже.
— Трусиха, — бросил Александр и прижал ее к себе крепко-крепко. — Да, я в свое время поступил не слишком красиво. С твоей точки зрения. И за это я прошу прощения. Но хочу, чтобы ты знала — я не жалею. — Лера уткнулась носом ему в шею, заставляя себя слушать. — Демоны, не жалею ни о чем. И ты можешь сколько угодно считать, что я разрушил твою жизнь, и сколько угодно наказывать меня за это, мы все одно придем к…
— К чему? — голос Леры звучал глухо. — К чему мы придем? Я не могу забыть, вы не можете исправить. К чему мы придем? К быстрой смерти?
— Ты — трусишка.
— Повторяетесь. Я не согласна.
— Поживем — увидим.
Лера четко уловила момент, когда ее муж окончательно потерял интерес к беседе. Его руки сжали ее так сильно, что вздохнуть было невозможно. Он потащил ее в спальню, поставив тем самым точку в разговоре. Или взяв паузу. А скорее всего, осознав, что нельзя разрешать ей много думать — ни к чему хорошему это еще не приводило. Так они и оказались в спальне вместо кухни. И завтрак Александр съел намного позже, чем собирался.
В лаборатории волшебники приготовили два зелья: невидимости и временного увеличения резерва — для Эмиля. Ему как единственному рабочему волшебнику выпала самая сложная задача: не только вызволить Матвея, но и порталы открыть. В последнем он ничего не смыслил, зато у него были силы. У Александра дело обстояло с точностью наоборот, так что они отличным образом дополняли друг друга. С подачи Александра же Эмиль на всякий пожарный выучил заклинание левитации. Если у них все получится, для начала доставить спасенного было решено к Лере домой, а затем к ее родителям.
В ночь перед проведением ритуала «обезвреживания» они отправились «на дело». Лере оставалось ждать и надеяться. Чем она и занималась целую, по ее ощущениям, бесконечность. В конце концов, она так себя накрутила, что даже сидеть не могла. Она мерила шагами комнату вдоль и поперек, намотав не один километр, натыкалась на мебель, грызла ногти, ждала и ждала, и все равно подскочила на месте, когда открылся портал и перед ней возникли трое мужчин.
Эмиль и Александр держали носилки, на которых лежал Матвей, и синхронно крутили головами в поисках места, куда бы их пристроить. Пристраивать было особенно некуда, ибо Лера всегда отличалась несравненной способностью устраивать бардак на ровном месте. А в последнее время от нервов эта ее способность стократ усилилась.
Быстро расшвыряв по сторонам подушки и журналы, а также пульт от телевизора и, кажется, стеклянную вазочку, Лера гостеприимно указала на пол. Мужчины осторожно положили носилки и дружно выдохнули.
— Нет, это никуда не годится, — вспыльчиво начал Александр.
Лера кивала, будто внимательно слушала, а сама смотрела на Матвея и не узнавала. Он и до того не был добрым молодцем, но безвольное существо, лежащее сейчас на носилках, вообще мало походило не только на волшебника, но даже на человека. Что с ним сделали?
— Лечили, наверное, — пожал плечами Александр. — Я не специалист. Не врач, не психиатр. Кроме того, он же при смерти был. А от этого румянец на щеках не появляется.
— Он что, еще под наркозом?
— Да, — это сказал Эмиль. — По крайней мере, я так думаю. Мы с ним уже час возимся, а он даже не шелохнулся. Я изначально прикидывал его оглушить или обездвижить заклинанием, но об этом и без нас позаботились. Мы по времени попали неудачно, там обход был. Этому дурню что-то вкололи — тогда я думал, что витаминки или там обезболивающее, сейчас думаю, что-то сильнодействующее. Мы пока его отвязывали…