Сердце пламени - Алеся Владимировна Троицкая
— Янар… — Тиски страха схватили Ивонет за горло. — Что ты делаешь?!
Но он словно перестал её слышать и замечать. Сделал пару глубоких вдохов, потом, стиснув зубы, вырезал на своих руках и груди тот же символ, руну огня Феху, что была вычерчена порошком под его ногами. А после, кинув прощальный взгляд на Ивонет и тихо прошептав, что любит её, взял одну из свеч и бросил себе под ноги.
Фиолетовое пламя мгновенно вырвалось из зажигательной смеси и, усиленное заклинанием, которое шептали губы Янара, взмыло до небес, словно жадное и голодное чудовище, поглощая мужчину заживо…
Глава 28
Крик ужаса и отчаяния взвился ввысь вместе с ярым, дышащим жаром пламенем.
В первое мгновение Ивонет не верила в то, что произошло. Её парализовало так, что нельзя было даже вздохнуть, словно грудь сковали плотные цепи. Но, понимая, что времени нет и каждая секунда промедления губительна, она бросилась к терновым кустам. С остервенением, царапая руки в кровь, она пыталась расчистить себе вход. Вход к Янару. Остро понимая, что он погибнет, что никакая мёртвая птица не заменит жертвы и его просто-напросто сожжёт дотла. Подтверждая её страшные догадки, к гудящему пламени примешался отчаянный крик боли Янара. Низкий, гортанный, яростный, от которого кровь в жилах превратилась в лёд и начала резать сердце острыми гранями.
— Янар! — Крови столько, что уже заляпаны штаны и туника, но Ивонет разрывала стебли и ломала ветки, не чувствуя ничего, кроме желания спасти любимого. Она уже выдрала с корнем одну из лоз и расчистила небольшой лаз, чтобы кинуться в объятия пламени и обменять свою жизнь на его. Но, когда нога уже коснулась земли с той стороны и обжигающее пламя лизнуло кожу, сильные руки резко дёрнули её назад и голос из кошмаров прошептал на ухо:
— Ну здравствуй, моя дорогая жёнушка!
— Минфрид?! Нет, невозможно! — прошептали её губы, и это единственное, что заставило оторвать взгляд от необъятного пламени, всё ещё пожирающего тело и дух Янара. Альха, что вот-вот погибнет, если она ему не поможет.
— Отпусти, слышишь?! Отпусти меня! — Ивонет рванулась, кусаясь и царапаясь, но его руки держали, как железные тиски.
— Что, ты совсем не рада видеть меня? — голосом, полной лживой скорби, проговорил Минфрид и, болезненно сжимая предплечья, развернул её к себе. Хотел поцеловать, но она с яростью укусила его за нижнюю губу. Минфрид зарычал и ударил её по лицу. Голова девушки дернулась, зубы клацнули, и она упала на землю. Слёзы боли, отчаяния и злости заполнили глаза и крупными каплями потекли по бледным щекам. Только сейчас она заметила, что Минфрид, одетый в белоснежный костюм, обвешан с ног до головы анимусами, а за его спиной — целое войско троготов.
Но это сейчас не важно. Единственное, что имеет значение, — мужчина за её спиной, чьи крики затихают. Она попыталась отползти к лазу под терновыми лозами, но Минфрид поставил ногу ей на спину и надавил, заставляя распластаться на земле.
— Приятно смотреть, как одну из тварей поглощает священное пламя Альхарда, не правда ли, Ивонет?
— Нет! — Девушка, извиваясь под его ногой, извернулась, ловко выхватила свой нож и со всей силы воткнула в лодыжку короля, проткнув её насквозь. Минфрид заревел диким зверем, осыпая голову Ивонет проклятьями. Отступил, неверяще глядя, как кровь вытекает из раны, пачкая белоснежную ткань. Его тут же подхватили под руки два трогота, образуя вокруг Минфрида защитную сферу. Но он отмахнулся от них, как от надоедливых мух, и встал на искалеченную ногу, не чувствуя боли. При этом один из камней на его пальце вспыхнул розовым цветом.
Минфрид торжествующе захохотал. Прихрамывая, но даже не потрудившись вытащить нож из ноги, шагнул к девушке. В глазах его застыла чёрная глухая пустота. Пропасть. Словно оболочка, давно утратившая душу. Шелуха спала с красавца-короля, как осенние листья жухнут и падают, оголяя его сущность. Не человек. Монстр. На Ивонет смотрел монстр из самых глубин Бездны.
Бежать некуда. Бежать бесполезно… Она это отчётливо понимала и замерла. Единственное, что она могла перед лицом смерти, это вспомнить всё хорошее, что с ней приключалось. Всё, от чего она улыбалась, всё, от чего дышала полной грудью. Всё, от чего плакала, и всё, что заставляло её сердце парить.
— А теперь, Ивонет Кэтрин Алендорф, поиграем по-настоящему. Я вырву твоё сердце, здесь и сейчас, и сделаю из него прекрасный анимус. Буду пользоваться им так часто и так изнурительно, что твоя душа никогда не найдет покоя. Хочу, чтобы ты день ото дня видела все ужасы, которые я творю и буду творить. Твоя расплата будет вечной! — Его рука, унизанная кольцами, потянулась к её шее. Троготы за его спиной с предвкушением ожидали развязки. — Да, и ещё… Хочу, чтобы ты знала. Таврия и Варак так и не договорились, буквально в это мгновение они готовы вступить бой на границе ваших королевств. Знай, что своим отказом мне и глупым побегом ты обрекла их на гибель. Твоё королевство падёт, ведь я не дал Таврии ни свои войска, ни троготов. Они умрут, все до единого!
Злобный смех триумфа оглушил её. Но как только холодные пальцы коснулись бледной кожи и заставили девушку сжаться, щёку опалил огненный шар, проносящийся мимо. С небывалой мощью он вгрызся в Минфрида, откидывая его назад и высекая искры из его защиты. Ивонет жаркой волной опрокинуло на спину, и она в ужасе распахнула глаза.
Над ней, словно божество возмездия и справедливости, спустившееся с небес или извергнутое землёй сидов, стоял Янар. Окутанный оранжевыми, красными и голубыми всполохами пламени, он дышал яростью. Яростью пламени, которое составляло его суть. А рядом — огромный черный зверь в человеческий рост, сотканный из пепла и сажи. И этот зверь скалил острые зубы, глаза его налились красным, а из носа шёл дым. По короткой шерсти проносились всполохи огня, как рябь на воде.
— Лима?!
Короткий приказ — и зверь вспыхнул, словно небесный цветок. В следующее мгновение он прыгнул в толпу троготов, что уже готовилась защищаться и атаковать стихийника, сметая их на ходу, отрывая головы и сжигая всех, кто не успевал убраться с его пути.
Янар же прошел мимо Ивонет, оставляя под голыми ступнями выжженные клочки земли. Его горящий взгляд был направлен только на Минфрида. Короля, что, кажется, забыл, как пользоваться анимусами. Его бледные, искусанные в
