Проклятие для крылатого - Ирина Сергеевна Алексеева
Но, разглядев в темноте холодные серебристые глаза, я, кажется, получила ответ на этот вопрос.
– Райвен? – тихо спросила я и поморщилась от боли в разбитой губе. Хафф, неужели обязательно было бить по лицу? – Давно ты здесь?
– С самого начала, – каратель протянул мне руку, и я без раздумий ухватилась за неё и поднялась на ноги. В тусклом свете магического светлячка пернатый разглядел мои разбитые губы, и его лицо озарилось кривой ухмылкой. – Как только увидел этого целителя, сразу все понял. Он шел тебя убить, Рейн.
Глядя мне в глаза, он провел пальцем по моей губе, стирая кровь. Я едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть, и чтобы не коснуться языком прохладных пальцев. Как загипнотизированная, я смотрела в потемневшие серо-зеленые глаза, и, кажется, совсем не дышала. Райвен снова спас мне жизнь, ничего не потребовав взамен.
Не дождавшись ответа, шанар отпустил меня и снова нацепил маску холодного равнодушия. Чувствуя себя странным образом опустошенной, я предпочла занять себя чем-то, чтобы воцарившаяся тишина не казалась такой неловкой. Подобрав броню, я стала медленно облачаться.
– Знаешь, я кое-что придумал, пока наблюдал за вашей маленькой потасовкой.
Я даже обернулась, оторвавшись от застежек кирасы.
Райвен улыбался, как будто придумал что-то действительно замечательное.
– И что же это? – стараясь не показывать, насколько важен для меня его ответ, спросила я и, встряхнув накидку, застегнула её на своих плечах.
Улыбка карателя стала шире.
– А это, мелкая, ты узнаешь на дуэли, – и, демонстративно облизав пальцы, пернатый удалился.
Устало вздохнув, я поспешила за ним. Не хватало еще нарваться на очередного поборника справедливости.
Потрогав губу, я вспомнила, что на исцеление теперь можно не рассчитывать. Хеон свалил, забыв о нашем уговоре. Решив, что как-нибудь переживу небольшой дискомфорт, я закрылась в комнате и вытянулась на постели, оказавшейся в полном моем распоряжении. Шакс, похоже, еще не скоро надумает вернуться в свою холостяцкую нору.
Глядя в потолок, я размышляла, чего же такого придумал каратель. Вывод напрашивался только один.
Дуэль. Никакой брони. Никакой магии.
Глава 5
Клауд Эллур-Атар
Что-то противно зудело возле самого моего уха. С трудом открыв один глаз, я не увидел ничего, кроме влажных каменных стен, окружающих меня с трех сторон. Что творится за спиной, я понять не смог. Слишком много надо усилий, чтобы повернуть затекшую шею, украшенную толстым стальным ошейником. Не знаю, зачем мне ошейник, если я скован по рукам и ногам.
Не знаю, сколько времени я здесь провел. В моем новом доме нет окон, а дверь глухая и толстая, не слышно даже шагов тюремщиков. Их здесь двое, оба темные эльфы, не скрывающие свою принадлежность к Гильдии Хаоса.
Сам Тенелов объявлялся лишь раз, целую вечность назад, но я в тот момент плохо понимал, что происходит. Я помню его тяжелые сапоги, грохочущие по каменному полу. Он вышагивал мимо меня, в то время как я лежал ничком, слишком слабый, чтобы пошевелиться. Темный объяснял, каких трудов ему стоило вытащить меня из воды, вернуть к жизни и доставить в крепость. Из всего сказанного я понял лишь то, что зачем-то нужен ему живым.
Странное зудение оказалось голосом одного из тюремщиков. Он настойчиво пытался до меня дозваться. Я усмехнулся потрескавшимися губами и мысленно послал его к хаффу. В глотке пересохло, но я сильнее низменных потребностей своей проклятой плоти. Плоть моя, кстати, страдала еще и от холода. Почему-то с меня сняли всю броню, оставив лишь исподнее. От раны на боку остался свежий розовый шрам, который все еще дает о себе знать ноющей болью.
Ключ в замке повернулся с тихим скрежетом, напомнив почему-то о Рейн. Я ни разу не пытался связаться с ней ментально. Лексиан в прошлом, у нее новая жизнь, и слишком низко даже для меня напоминать о своем существовании. Несколько раз, сквозь завесу тяжелого сна, я слышал голос Алекса Алькьярна, пытался ответить, и почему-то не мог. Но прошло слишком много времени, и темный лорд наверняка считает меня мертвым. Разубедить его в этом? Чуть позже.
Дверь открылась, впустив Тенелова. Я отвернулся. Сейчас я не так беспомощен, как в прошлый раз, но все еще слишком слаб. Ненавижу быть слабым. Не глядя на темного, я поднялся на ноги. Движение отозвалось глухой болью во всем теле, и я с силой вцепился в оковы. За время, что я здесь, мне ни разу не принесли поесть. Похоже, я нужен им полудохлым.
Холодные пальцы вцепились мне в подбородок, заставив поднять голову. Я дернулся, но хватка оказалась слишком сильной. Тенелов с неподдельным интересом уставился на мои глаза.
– Наконец-то они открыты, – с каким-то мрачным удовлетворением произнес он. Я непроизвольно напрягся, как перед ударом, но эльф разжал пальцы и отступил на шаг. Я приготовился выслушать длинную и трогательную исповедь злодея. Он расскажет, почему держит меня здесь, потом быстро и безжалостно убьет. Но глава Гильдии Хаоса удивил меня. Прислонившись к стене напротив меня, эльф скрестил руки на груди.
На одном из пальцев Тенелова тускло сверкнуло кольцо-печатка. Я дернулся в цепях, когда в голове наконец-то сложилась картинка. Рейн. Вот от кого спас ее Алекс. Из чьих лап он ее вытащил. Я снова припомнил слова мастера Кирио, и все вдруг стало кристально ясно. Алекс просто хотел ее защитить. И почему-то доверил это мне, как доверил защиту Лелуша. При мысли о светлом сердце забилось в груди с удвоенной силой. Я обязательно выживу, чтобы отомстить за ушастого. Я обязательно выживу, чтобы уничтожить Тенелова.
Я спрятал эмоции как можно глубже, но, похоже, главе Гильдии Хаоса нет до них никакого дела. Если он и удивился моей внезапной злости, то не подал виду.
– Клауд, насколько хорошо ты знаешь историю шанар? – спросил он.
Я не ответил. Думаю, не больше, чем остальные представители моей расы. Я не избранный, чтобы ознакомиться со страницами «Забытой истории шанар». Легендарные «Скрижали Асима» раскиданы по всему миру, и пока никто не смог найти и расшифровать их. А книгу, написанную самой Альвин, навеки спрятали гномы. Но обсуждать это с врагом я
