Одержимые сердца (СИ) - Морион Анна

Взгляд Брэндона был полон удивления, видимо, он совершенно не ожидал увидеть меня здесь. Но, когда его взгляд упал на дневник, к моему огромному разочарованию, он ухмыльнулся. Насмешливой кривой ухмылкой.

Нет, не такой реакции я ожидала!

Он должен был упасть на колени и умолять меня не рассказывать никому о его тайне! Умолять меня не уходить от него, чтобы он имел возможность быть с Вайпер! Просить меня излечить его от нее!

Но он был спокоен. Словно ничего не произошло.

— Удивительное открытие, не правда ли? — Он рассмеялся своим красивым смехом.

Глава 22

Он медленно шел ко мне, с насмешливой улыбкой на губах. Ни капли раскаяния или удивления.

Я была ужасно разочарована. Несмотря на горькую правду, на то, что Брэндон никогда не любил меня, мне хотелось услышать: «Прости. Останься со мной. Ты нужна мне». Но его короткая фраза доказала обратное — мои чувства никак не волновали его.

Мою грудь раздирали тысячи ядовитых фраз, насмешек и вопросов. Мне нужно было услышать голос Брэндона. Я желала, чтоб он говорил со мной. Но мой пораженный горечью и обидой разум все никак не мог выбрать, что сказать.

— Ты насиловал ее? Она ненавидела тебя, а ты хотел ее, — наконец, вырвались из моего горла слова. Я наблюдала за тем, как он медленно шел ко мне, и стояла, не шевелясь.

Брэндон широко улыбнулся. Это был его ответ на мой вопрос.

Он подошел ко мне, и я молча отдала ему его дневник.

— Нехорошо читать чужие дневники, Мария. Это — признак дурного тона и плохого воспитания, — равнодушным тоном сказал Брэндон, отходя к окну. Он раскрыл дневник и стал медленно листать его, словно освежая воспоминания о том, что написал.

— Да что ты? — саркастически усмехнулась я. Подойдя к Брэндону, я отобрала у него дневник и кинула его в горящий камин. Брэндон молча усмехнулся. — Тебе не нравится, что я прочла твой дневник? О, бедняга! Но как видишь, я распутала этот мерзкий клубок твоих извращенных тайн и фантазий! Смертная девка! Нет, еще лучше — возлюбленная Седрика Моргана! — И я громко рассмеялась. Увы, это был фальшивый смех — слишком глубоко меня ранила правда.

Возможно, я никогда больше не смогу смеяться от души — Брэндон растоптал ее!

— Ты прирожденный сыщик. Тебе следует работать в полиции и распутывать преступления, а не тратить себя на невинный чужой секрет, в который ты так некстати сунула свой красивый носик. — Голос Брэндона стал холодным.

— И все это время… Ты выбрал меня лишь потому, что я могу быть похожа на нее… Ублюдок! — в сердцах вырвалось у меня.

Его лицо было таким прекрасным, но таким чужим в свете зажженного камина.

— Бедняжка, а ты считала, что я могу любить тебя? Тебя, Мария? Грязь? — насмешливо бросил Брэндон мне в лицо.

— Ты такая же грязь, как и я! — парировала я, скрестив руки на груди, словно пытаясь защититься от него.

Он причинял мне невыносимую боль. Ему больше не нужно было притворяться, и он высказывал мне все, что думал обо мне на самом деле.

Брэндон считал меня грязью… Боже…

— Да, но я тянусь к свету и чистоте, ты же — наслаждаешься своим дерьмом. Хочешь знать, почему тогда, в Лондоне, я заговорил с тобой? — Брэндон смотрел на меня, и стрела за стрелой пускал в мое сердце стрелы. — Потому что в одежде твоей сестры ты напомнила мне Вайпер. Конечно, цвет твоих волос и глаз портил всю картину, но все же… Ты была так похожа на нее…

— Только поэтому? — перебила я его. — Значит, ко мне, настоящей, ты не испытываешь ни капли симпатии? Ни капли любви?

— К тебе — нет. К Марии, которая так похожа на Вайпер, — ты нужна мне, — тихо сказал Брэндон. Он подошел ко мне и прикоснулся к моей щеке.

А я была так слаба, что не смогла прервать эту пытку. Я пристально смотрела в его глаза — такие холодные, серьезные, и не могла пошевелиться.

В моем горле стоял ком.

Все эти три года я считала, что его презрение к моему старому стилю в одежде и вульгарности было вызвано ревностью. Я ложно думала, что Брэндон настоял на моем перевоплощении в серьезную даму потому, что не желал внимание ко мне других мужчин. Потому, что желал мою красоту и сексуальность лишь для себя самого. Но правда оказалась ужасным жестоким кошмаром наяву: он всего лишь желал видеть рядом с собой Вайпер. Смертную. Ее скромность и чистоту, как он сам заявил об этом минуту назад.

— Брэндон, она всего лишь человек! Ничтожество! Еда! А ты поклоняешься ей как святой! — тихо воскликнула я, в порыве любви к нему. Я положила ладони на его грудь, но он тут же отошел от меня.

— Не думаю, что мое «поклонение» вызвало бы у нее радость, — цинично улыбнулся Брэндон.

«Естественно, если учитывать все, что ты расписал в своем дурацком дневнике!» — пронеслось в моем мозгу.

— Ты даже придумал какой-то альтернативный мир, в котором она жива и находится у тебя в подчинении! Лелеешь ее одежду, комнату! Украл у Владиновичей ее фотографию! Брэндон! Тебе нужен психиатр! — с отчаянием вскричала я и тихо добавила: — Что тебе нужно от настоящей, реальной жизни?

— Чтобы она была жива, — твердым тоном ответил на это Брэндон. Его губы скривились в усмешке.

— Жива… — Я беспомощно рассмеялась. — И все? Какие скромные запросы! Но, милый мой, она не прожила бы ни дня больше положенного, потому что я убила бы ее! С наслаждением! Прямо на твоих глазах! — Меня охватила слепая ярость.

— Ты сумасшедшая! — устало вздохнул Брэндон, поворачиваясь ко мне спиной и идя по направлению к лестнице. — Я буду в библиотеке.

— Это я сумасшедшая? — Я шла за ним по пятам. — Это не я влюблена в смертную! Это не я обманывала тебя! Ты использовал меня, как какую-то шлюху! Как ту же Люцию! Ха! Ты влюблен в труп! Надо же! Человеконенавистник Брэндон Эйвери Грейсон влюблен в смертную суку!

Но Брэндон никак не реагировал на мои слова. Даже не удостоил меня взглядом. Он лишь молча шел к лестнице.

Я отчаянно желала остановить его, но, так как это не получалось, у меня была и другая цель — ранить его. Ранить так сильно, чтобы он пожалел о том, что играл со мной.

Черный кожаный туфель Брэндона уже ступил на лестницу, но я знала слова, что заставят его посмотреть на меня.

— Что ж, по пути в библиотеку, не забудь зайти в комнату Вайпер! — тихим злым тоном сказала я ему.

Брэндон тут же остановился и непонимающе взглянул на меня.

Я ответила ему полной яда улыбкой.

Зрачки глаз Брэндона расширились, — он понял. Понял и ужаснулся.

Он мигом взлетел по лестнице на второй этаж и скрылся в коридоре.

Еще бы — пошел проверять, на месте ли его сокровища! Ха-ха, Брэндон! Тебя ждет жестокое разочарование! Пеняй на себя, чертов ублюдок!

В предвкушении грандиозного скандала и желая увидеть его реакцию, я поспешила за ним. Войдя в комнату Вайпер, я увидела Брэндона, стоящего у кровати, спиной к двери. Я не могла видеть его лица, но надеялась, что он пришел в ярость. В настоящую же минуту он держал в руках пару лоскутков — это были останки ночного платья Вайпер, и перебирал их пальцами.

Интересно, о чем он думал в эту минуту? Что за чувства его охватывали?

Разочарование? Ненависть ко мне? Отчаяние? Злость? Печаль?

Я уничтожила все материальные доказательства того, что Вайпер была в этом замке. Ну, может не все — ее волосы я так и не нашла… Ее волосы. Как Брэндон заполучил их? Отрезал себе на память после того, как убил ее? Хм. Это очень на него похоже!

Чувства Брэндона в эти секунды были мне неизвестны, но я была довольна. Я была рада. Рада тому, что мне удалось ранить его так же глубоко, как он ранил меня: я отняла у него Вайпер.

Тихо войдя в комнату, но не решаясь подойти близко к Брэндону, я остановилась, скрестила руки на груди и склонила голову набок, любуясь делом своих рук. Я желала сказать что-то колкое, но все же, решила не нарушать этот момент моего блестящего триумфа. Я наслаждалась.

Брэндон молчал. Минуту. Две. Он прекрасно знал о том, что я находилась в комнате.