Мачеха для Золушки - Василиса Усова
Катрин резко села на кровати, чувствуя, как ее бросило в холодный пот. Она недоверчиво коснулась собственного живота. Теперь мысли замелькали с молниеносной скоростью. Утренние недомогания, постоянная слабость, раздражительность, и еще несколько сопутствующих примет. Но это же невозможно?
Женщина плотнее укуталась в одеяло, и попыталась успокоиться. Последние месяцы были слишком напряженными, и потребовали всех моральных и физических сил. Она просто очень устала, только и всего. За несколько лет супружеской жизни, у них с Теодорием не было общих детей, а значит, одна единственная ночь не послужила бы причиной…
Неожиданно, вспомнились слова доктора о том, что ей сейчас нужно избегать волнений, и намек на ее возраст. Он предполагал, или догадался… и был уверен, что женщина и так знает о своем положении?
В ее возрасте, при наличии взрослой замужней дочери, да еще и вне брака… Выдержка оставила ее, и уткнувшись лицом в подушку Катрин разрыдалась.
Глава 41. Общественное мнение
На городском рынке, как всегда, царило всеобщее оживление. Продавались товары, время от времени, вспыхивали споры по поводу качества или цены. Старые знакомые, сталкиваясь в извилистых проходах между рядами, не отказывали себе в удовольствии поболтать о насущных делах. Последние недели были бедны на события, поэтому возвращение леди Браст вызывало удвоенный интерес.
Ко всеобщему разочарованию женщина пока не спешила появляться в свете, но это не помешало ей стать центральной фигурой последних сплетен.
– Вы слышали, леди Браст все–таки выдала дочку Теодория замуж! Специально увезла ее подальше, чтобы жених не догадался, что у невесты было не все в порядке с головой.
– А мне кажется, что Селина, последние годы вела себя вполне достойно.
– Потому что находилась под постоянным надзором мачехи. А теперь жениха ждет большой сюрприз, когда он поймет, что невеста не приспособлена к самостоятельной жизни!
– Еще и родную дочь оставила, специально, чтобы та за сводной сестрицей приглядывала.
– Как же так? Катрин была привязана к своим дочерям. Все время, все внимание только им.
– Это на публику, чтобы показать, какая она хорошая мать…
– А вы знаете, что я давеча узнала? – одна из местных дам оглянулась, и понизила голос. – Леди Катрин дочек в пансионе оставила, а сама вела разгульную жизнь в Торде.
– Не может быть! Она же ездила туда, чтобы закончить дела покойного мужа!
– Только для вида, мои дорогие, только для вида, – нараспев произнесла дама, и продолжила, желая посвятить окружающих во все подробности. – Супруг моей племянницы тоже ведет торговые дела. Он то и рассказал, о самоуверенной дамочке, которая дни напролет разгуливала по городу в обществе разных мужчин, и даже северных дикарей! По описанию, я сразу догадалась, что это наша “благовоспитанная” леди. – последние слова прозвучали с нескрываемой иронией.
– Но леди Браст всегда была образцом добродетели и благовоспитанности. – раздался несмелый голос, в поддержку старой знакомой.
– Скорее чопорности и надменности. Строила из себя тут аристократку в изгнании, а как только подвернулась возможность, позволила себе путаться со всякими!
– Сложно представить, что леди Браст позволила бы себе подобное поведение.
– Помяните мое слово, еще увидите, как верны мои слова. И чего она так резво вернулась, потому что хвост прижали?
– Еще и на люди не показывается, значит есть, что скрывать.
– Очевидно же, порочные связи имеют свои последствия, вот и носа не кажет.
– Ну, подобное предположение звучит чересчур смело.
Однако случайно высказанное предположение, уже пошло гулять из сплетни в сплетню, обрастая новыми подробностями. Не все, из тех, кто знал Катрин, готовы были поверить в смелые обвинения в непорядочности, но ведь слухи не рождаются на пустом месте?
***
Катрин пока пребывала в неведении насчет городских настроений. Неожиданное открытие посеяло в душе смятение, и теперь она все чаще замирала, прислушиваясь к внутренним ощущениям, пытаясь осознать безысходность своего положения. Старые платья уже не удавалось зашнуровать так же туго, как прежде, хотя женщина продолжала старательно утягиваться, чтобы скрыть чуть наметившийся живот.
Нельзя было рассчитывать, что ее уединение продлиться вечно. Рано или поздно придется показываться на улицах города, и Катрин понимала, что ее репутация окажется похороненной, как только живот станет слишком очевиден.
Нитта была единственной гостьей, которую ждали в маленьком доме, однако, как выяснилось, существовала и другая леди, желавшая нанести визит.
– Леди Дашес? – удивленно выдохнула Катрин, когда пожилая дама появилась на пороге ее дома. – Чем обязана такой чести?
Особой радости женщина не испытывала, опасаясь, что гостья заметит лишнее. Однако, эта леди во многом влияла на мнение горожан, так что следовало держаться как можно учтивее.
– Что вы, не беспокойтесь, я всего лишь заглянула на правах старой знакомой. Вас давно не было видно в нашем городе. – леди Дашес присела на край дивана, и мельком окинула взглядом скромную обстановку.
– Мне следовало закончить дела покойного мужа, – ответила Катрин, прислушиваясь к внутреннему напряжению. Интуиция подсказывала, что почтенная леди просто так бы не пришла. Не в обычае, у местных, приходить без приглашения.
– Вашей хватке можно только позавидовать. И с торговлей управились, и падчерицу замуж выдали.
Катрин подняла бровь, с легкой улыбкой заметила:
– Остается лишь удивляться, как быстро подробности частной жизни становятся достоянием общественности.
– Вокруг куда больше глаз, чем мы обычно замечаем, – туманно произнесла леди Дашес, – Могу ли я говорить с вами начистоту?
– Разумеется. – внешне женщина оставалась беспристрастной, даже взглядом не выдавая растущего беспокойства.
– Вы снова свободная женщина, хотя, простите за прямоту, уже не столь молодая. Ни в чем не хочу вас упрекнуть, но свобода порой кружит голову, и заставляет забыть о воспитании, и о приличиях.
– Вы не могли бы выражаться яснее? – в голосе Катрин зазвенели ледяные нотки.
– Как пожелаете, – теперь гостья оставила напускную доброжелательность, и заговорила более деловитым тоном. – Здесь вам не столица, и тем более не Торд, с его разнузданными нравами. Конечно, к вдовушкам общество настроено более лояльно, но ведь следует сохранять хотя бы внешние приличия! Когда вы были моложе, то прекрасно с этим справлялись, даже тень не падала на ваше имя. Но не думаете же вы, что после второго брака можете позволить себе относиться с пренебрежением к моральным устоям?
–
