Марина Дечко - Скрываясь в объятиях тьмы…
- Вижу, у тебя есть секреты от тех, с кем ты заодно, - провел по моей щеке Карниван, и от этого по коже пробежали мурашки. Его ладонь была такой холодной, как у мертвеца. – Не совсем хорошо для такой правильной девочки, не думаешь?
- Считаю, что до твоих грехов мне еще очень далеко, так что нравоучения с твоей стороны звучат по меньшей мере глупо.
- А у нее остренький язычок, - архидемон вновь обернулся к Марку, а затем, со злостью в голосе, проговорил: - не тяни долго. Она начинает надоедать.
Марк ничего не ответил, лишь кивнув ему в ответ.
- Что ж, - обратился Карниван снова к Хранительнице, все еще испытующе глядя на меня, - ты можешь подойти ближе, чтобы узнать, жива ли она. Проверь – и покончим с этим. Мне надоело торчать посреди поля. С вами скучно, - он надменно отошел от меня и снова приблизился к телу несчастной.
Хранительница подошла к Оле и присела рядом, легонько проведя рукой по волосам, спутанным от долгих мучений. Смахнув челку со лба девушки, она коснулась ее век, и тут же сказала:
- Она жива, но состояние нестабильно, – и, махнув рукою в нашу сторону, проговорила: - Виктор, Адрианна, помогите ей.
Другого приглашения не требовалось. Мы тут же приблизились к телу Ольги, и Виктор поднял ее на руки. Она оказалась так слаба, что даже не почувствовала его прикосновения. Веки девушки были по-прежнему плотно сжаты, словно она боялась открыть глаза и вновь увидеть то, что было перед ними все это время: своих мучителей.
Я взяла ее слабую, бледную руку, безвольно висевшую в воздухе, и положила ей на талию. Мне хотелось укрыть Олю чем-то, чтобы та не замерзла, но рядом как назло не оказалось ничего подходящего.
«Главное, что скоро все закончится», - сказала я сама себе, и, глянув на Марка в последний раз, повернулась, чтобы уйти. Я думала, что этот взгляд – все, что останется у меня от него, но он… не был прощальным. Нет! В нем таилось странное напряжение, которого мне пока не удавалось понять. Я чувствовала лишь одно: что-то должно было произойти!
Мои глаза стали искать источник угрозы, но терялись в этих нечеловеческих лицах, взирающих на меня провалами Тьмы. И тут, столкнувшись взглядом с очередным демоном, я осознала, что начала безрезультатно блуждать по кругу – мы с инкубом опять смотрели друг на друга.
Тем временем Хранительница протянула руку, на которой лежал кристалл, и Карниван легко принял тот в свои ладони. Демоны, окружавшие его со всех сторон, стали исчезать, но Марк по-прежнему оставался здесь. И его взгляд…
Я не понимала: сделка окончена, порождения тьмы уходят туда, откуда пришли - что же тогда?
Марк отвел взгляд, и исчез, оставив после себя легкую дымку. Я проследила глазами за тем, на кого он указывал, и так и замерла, пораженная: Карниван, сделав рывок в сторону Хранительницы, сомкнул ладони вокруг ее горла и быстрым, но неестественным движением, заставили ее глаза остановиться. До ушей долетел хруст сломанного позвоночника, навсегда врезавшийся в мою память.
Всего миг – и сильнейшей из Одаренных больше нет. Карниван исчез так же быстро, как и остальные, оставив ошеломленных людей стоять посреди поля, не понимая, что произошло.
Как в замедленно съемке, безжизненное тело Хранительницы стало медленно оседать на землю, пока не нашло там свой покой. Я бросилась к ней, желая помочь, но это было не в моих силах. Слезы горечи и обиды брызнули из глаз, мешая видеть, но я протянула к ней свои руки, стараясь удержать жизнь, покидающую тело.
Находясь будто в полумраке, я не слышала, как кричала ее имя – это мне потом рассказал Виктор. Я трясла ее за руки, но все было напрасно.
Спустя минуту подоспели и другие, однако они оказались такими же бессильными, как и я. Вокруг, как во время пленения Агратиона, собрались все те, кто слушал ее при жизни, но сейчас она не отдавала указаний - теперь уста Хранительницы были запечатаны навеки.
Я не верила в происходящее. Как это случилось? Как могла погибнуть такой нелепой смертью та, которая была сильнее всех остальных из нас? Разум не находил ответа, как не было его и у тех, кто окружал меня.
Чьи-то руки помогли встать, и я на непослушных ногах попыталась сделать шаг. Но у меня ничего не вышло.
Не понимая, что со мной творится, я бросила взгляд на ноги, но он не достиг их, остановившись на животе. Точнее, на блузке, которая его закрывала. Посреди нее, алым пятном, быстро бегущим в стороны, растекалась кровь. Я вначале даже не поняла, но затем…
Тело пронзила резкая боль, заставившая меня вскрикнуть. Ноги подкосились, и я рухнула на землю, согнувшись от резких спазмов. Боль оказалась такой сильной, что мешала мне мыслить. Она застилала мозг пеленой забвенья, в которое я бросилась с головой, лишь бы не чувствовать того, что происходило с моим телом.
В уме пробежали слова простенькой песенки, всплывшей откуда-то из детства, и я отключилась.
Глаза позволили себе открыться лишь тогда, когда боль стала понемногу отступать. Около меня, словно вокруг кого-то очень важного, толпились все служители Ордена. Я еще не могла разглядеть их лиц, но точно знала: все они смотрят на мой живот.
Проследив глазами за их взглядами, я замерла в изумлении, потому что то, что предстало перед моим взором, лишало всяких слов.
Посредине живота, вокруг пупка, красным цветом, словно краской служила сама кровь, плясали языки пламени. Они казались мне живыми – подвижные, зачарованные в своем танце. А вокруг них, как будто от настоящего огня, исходило бледное сияние.
- Ч…ч…что это? – Я подняла свои глаза к Одаренным, но все они были настолько поражены увиденным, что не могли открыть рта, чтобы рассказать мне о случившемся.
Я попыталась коснуться колышущихся языков пламени рукою - и они легонько обожгли мои пальцы, будто слабый разряд тока скользнул в ладонь. Силы постепенно возвращались ко мне. Боль уходила, забирая вместе с собою тошноту, в ответ на что разум постепенно прояснялся.
Я попыталась подняться на ноги, и, уже через какое-то время, пошатываясь, смогла стоять, гладя на служителей Ордена.
- Может, кто-то все-таки расскажет мне о том, что происходит? – По мере возвращения ко мне сил пришла и твердость характера, от которой я теперь не собиралась отказываться.
- Виктор?
Он молчал, лишь наблюдая за тем, как танцует пламя на моей коже.
- Кто-то другой?
Молчание нарушил тот самый старик, который невзлюбил меня с первого взгляда.
- Это знак, - дрожащим голосом произнес он. – Знак, понимаешь?
- Нет, - коротко сказала я. – Знак чего?
- Войны! – Его глаза, похожие на огромные копейки, говорили сами за себя: он был поражен увиденным. – Не спрашивай как, я не смогу…
