Игра в Реальность. Путь - Елена Райдос
– Он отказался возвращать мне память,– честно признался спасённый,– и не объяснил почему.
– Что ж, он – Творец, ему видней,– вздохнул Вертер,– наверное, он считает это преждевременным.
– Наверное,– кивнул Санджей и отвернулся.
– Послушай, Сабин,– начал Вертер и осёкся.
В разговоре повисла неловкая пауза. Вертер молча клял себя за длинный язык, пытаясь сообразить, как ему выпутаться из сложившейся ситуации, и нужно ли выпутываться. В конце концов, пусть Тоха сам разбирается со своим братом, а ему лучше будет держаться подальше от человека, превратившего в ад конец его прошлой и начало нынешней жизни. А то, не ровен час, захочется раздавить ублюдка, как зловредного клопа.
– Значит, так меня звали,– задумчиво произнёс перевоплотившийся злодей,– а сейчас – Санджей. Похоже.
– Ты извини, я не могу тебя пустить в миры твоего брата без его разрешения, поживи пока здесь,– неприязнь к собеседнику всё-таки пробилась сквозь вежливый тон Вертера,– в квартире есть всё, что нужно. Я навещу тебя через пару дней, и решим тогда, что с тобой делать дальше.
– Я понимаю,– Санджей печально улыбнулся,– ты опасаешься, что я вдруг стану собой прежним и причиню вред твоим близким.
– Без обид,– Вертер хлопнул спасённого пленника по коленке и поднялся.
– Думаю, у тебя есть основания опасаться,– едва сдерживая слёзы, отозвался Санджей,– коли уж я и в этой жизни начал убивать. Наверное, такова моя природа.
Вертер снова уселся напротив своего бывшего смертельного врага, он смотрел на этого угрюмого парня и никак не мог узнать в нём прежнего Сабина. Не требовалось пристально вглядываться, чтобы увидеть его боль, искреннее раскаяние в убийстве и готовность заплатить за свои грехи, чего в его предшественнике не наблюдалось от слова совсем. Сабин вообще не умел переживать, а синие глаза этого паренька были полны страдания.
– Расскажи мне, что произошло,– предложил Вертер,– тебе станет легче, когда очистишь душу раскаянием.
Санджей благодарно улыбнулся и принялся рассказывать. Его рассказ вызвал у Вертера полное недоумение, по всему выходило, что парень просто защищал своего друга, он не собирался никого убивать. Так чего же он так переживает?
– Выбрось из головы этот бред про убийство,– наконец не выдержал спасатель,– это была не твоя вина, а стечение обстоятельств, вроде кирпича, упавшего с крыши на голову прохожему. У тебя не было выбора, кто-то должен был погибнуть: либо Давидик, либо Макс. Я бы на твоём месте тоже выбрал Давидика.
– Ты не прав, выбор всегда есть,– возразил Санджей,– я мог бы закрыть собой Макса, и тогда, кроме меня, никто бы не умер.
У Вертера нехорошо заныло в груди, именно так поступил бы Антон, окажись он перед подобным фатальным выбором. Всё-таки они точно были братьями с этим синеглазиком. А вот сам Вертер не стал бы раздумывать о ценности человеческой жизни, пристрелил бы подонка, как бешеную собаку, и даже не мучился бы рефлексией. Ему стало не по себе, словно этот парнишка обвинил его самого в убийстве.
– Никто не виноват, что у этого недоумка хватило наглости похитить Марику,– зло процедил Вертер, чтобы скрыть своё смущение. – Кстати, а он её…, ну ты понимаешь.
– Изнасиловал? – спокойно перевёл ужимки своего собеседника Санджей. – Думаю, это очень возможно. Когда мы пришли, она была без сознания, похоже, этот урод её чем-то накачал, по доброй воле у него, наверное, не получилось.
– Бедняжка,– отозвался Вертер,– придётся заняться её реабилитацией. Эх, была бы жива моя сестричка, она бы живо привела девочку в норму.
– Твою сестру тоже я убил? – Санджей закусил губу, чтобы не выдать своего отчаяния, но голос его всё-таки дрогнул.
Вертер смотрел, как из прокушенной губы паренька по подбородку течёт тоненькая струйка крови, и не верил своим глазам.
– Да он же с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться,– догадался спасатель. – Что же это происходит? Как может человек так кардинально измениться?
– Зачем ты себя мучаешь? – спросил он вслух.
– Я так больше не могу,– простонал Санджей,– воспоминания возвращаются ко мне урывками, и это страшные воспоминания. Я не могу больше это терпеть, мне нужно знать наверняка, чего можно от себя ожидать. Расскажи, пожалуйста, кем я был в прошлом воплощении.
– Не спеши, давай переживать неприятности по мере поступления,– Вертер с нарочитой весёлостью потрепал паренька по голове. Вот только никакого веселья он не испытывал, ему было жалко бывшего врага до слёз. Вертер твердил себе, что этот трогательный в своём отчаянии парнишка когда-нибудь вырастет и снова превратится в монстра, но почему-то сам себе не верил.
– Надо связаться с Тохой,– решил он наконец,– пусть братья сами разберутся, как им жить дальше.
Оставив Санджея приходить в себя после двухдневного плена, Вертер отправился в Перу, поговорить с другом. Антон с интересом выслушал его рассказ, но реакция Творца оказалась для Вертера совершенно обескураживающей. Было очевидно, что Антон всерьёз переживал за своего брата, но почему-то наотрез отказался с ним встречаться.
– Тоха, это точно ты? – возмутился Вертер. – Я тебе говорю, что у твоего ненормального братишки серьёзные проблемы с психикой, а ты и в ус не дуешь.
– Вер, поверь мне, у Сабина с психикой пока никаких проблем нет,– вздохнул Антон,– но очень скоро появятся. Самая большая засада состоит в том, что к тому времени у меня уже не будет возможности ему помочь.
Вертер прокрутил в голове ответ друга несколько раз и понял только то, что ничего не понял.
– А можно ещё раз и помедленней,– попросил он.
– Не бери в голову,– Антон грустно улыбнулся,– ты всё поймёшь со временем, и это время очень скоро настанет, вот только вряд ли тебя это обрадует.
– Так, дружище, похоже, мудрёные веннские техники не пошли тебе на пользу,– Вертер озадаченно покачал головой. – Не хочешь встречаться с братом, не нужно, я его куда-нибудь пристрою, не пропадёт.
Антон обнял друга за плечи и потрепал его по жёстким кудрям.
– Не обижайся, Вер, – тон был извиняющийся, но в глазах не было ни капли раскаяния,– и не торопи события, пусть всё идёт, как идёт.
– Да пусть хоть ползёт,– Вертер махнул рукой на загадочные сентенции друга. – Тоха, у тебя точно всё в порядке?
– В порядке,– ответил Антон.
И снова Вертер отметил несоответствие бодрого тона и грустных больных глаз. Он понял, что допытываться бессмысленно и дальше серьёзный разговор перешёл в дружеский трёп. Вернувшись домой, Вертер постарался выкинуть из головы этот странный разговор, а зря.
Глава 15
Капли росы
