Принцесска: Никому не верь (СИ) - Мелех Ана

Аэрт коротко кланяется, с легкостью поднимает меня на руки, отплевываясь от моей слишком пышной юбки. Это было бы даже забавно, если бы он все не испортил. И у него была бы настоящая я, а не эта безмолвная кукла, в которую меня превратили. Хотя, быть может, его все устраивает в моем нынешнем состоянии. Интересно, сколько еще продлится действие этого проклятого зелья?

Аэрт несет меня по нескончаемым коридорам, знакомым мне с детства, как вдруг… Я чувствую, как знакомо дергается палец. Сердце мое срывается с места в галоп. Он здесь! Он рядом! Я старательно вращаю глазами, стараясь запомнить, в каком из коридоров ощущение сильнее всего. У меня будет шанс выбраться, и я обязательно его найду. Следующим подарком стало то, что я могу пошевелить этим пальцем, а это значит, что действие яда ослабевает. Теперь остается только придумать, что делать с моим мужем. Это странно, но именно тот поцелуй в храме вдруг сделал меня на удивление спокойной и рассудительной, словно моя голова наконец стала такой холодной, какой и должна была быть все это время. Моя горячая ненависть к этим сильным мужчинам, каждый из которых использовал меня с какой-то своей целью, — к Аэрту, отцу, Хагану, братьям — придает мне сил и делает меня более собранной.

Аэртер идет со мной на руках с какой-то мрачной решимостью. Его губы плотно сжаты, а глаза полыхают огнем так, словно он собирается обернуться в огненного кота с минуты на минуту. Ноздри точеного аристократического носа трепещут, вдыхая аромат моих духов, которыми меня щедро облили служанки. Как он собирается теперь со мной поступить? Что он сделает? Ответ напрашивается сам собой: то же, что и каждый муж делает со своей женой в первую брачную ночь. Остается только надеяться, что у моего супруга хватит чести, чтобы дать мне прийти в себя. Раньше я бы сказала, что Аэрт благороден, и бояться мне нечего, но теперь я ни в чем не уверена.

К моменту, когда мы приходим в покои, подготовленные для новобрачных, у меня уже получилось бы согнуть колено, но пока я не желаю, чтобы Аэрт знал об этом.

Стража расступается, двое детин помогают открыть дверь, огненный кот вносит меня в заставленное цветами помещение, пересекает несколько комнат и укладывает меня на широченную кровать. Сам Аэртер садится на край ложа, оперев локти на колени и нервно сцепив пальцы.

— Я хочу, чтобы ты знала, — начинает он и запинается. — Я… Я бы никогда так не поступил, если бы был другой выход.

Его голос звучит так надломлено, что на мгновение тоска затапливает мое сердце. Да, наверное, это действительно так. У него не было другого выхода. Он желал прекратить кровопролитную войну. Желал остановить убийство своего народа. Но от этого мне не легче. Когда-то Аран ХегАш принес в жертву себя, пытаясь защитить свой народ, Аэртер Аверос же выбрал принести в жертву меня.

— Я знаю, — тихо отвечаю я, немного повернув голову в его сторону.

40

Он резко оборачивается и вглядывается в мое лицо.

Мне сложно признаться даже самой себе в том, что я практически не лгу. И мне нужно выбираться отсюда, поэтому… Все еще с трудом я протягиваю к нему руку. Огненный кот, к моему удивлению, тянется ко мне навстречу и льнет к ладони гладко выбритой щекой.

— Простишь ли ты меня когда-нибудь? — прикрыв золотые глаза, спрашивает Аэрт.

— Уже простила, — я провожу кончиками пальцев по его лицу, повторяя изящную линию скулы.

Аэрт глядит на меня недоверчиво, но прикосновение не прерывает. Как же он красив! Но не стоит отвлекаться. Я уже чувствую, что могу шевелиться почти без дискомфорта. Объективность, которой сейчас обладает мой удивительно холодный разум, говорит мне, что победить огненного кота в реальной схватке я не имею ни малейшего шанса. Я знаю, что Аэрт в десяток раз быстрее меня, а значит, у меня будет лишь одна крохотная возможность. Мне нужно его перехитрить, обмануть. Но и на этот счет у меня нет иллюзий — Аэртер несомненно умен и так же не доверяет мне, как и я ему. Поэтому, нужно сделать все, чтобы он мне поверил. А во что верится лучше всего? Конечно же, в то, чего ты сам отчаянно желаешь. И мне остается только выяснить, чего желает Аэрт.

— Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, — я осторожно подбираю слова. — Как я всегда к тебе относилась.

Огненный кот не сводит с меня взгляда, словно пытается забраться ко мне в голову. По его лицу я совершенно не могу понять, верит ли он моим словам.

— Мне горько, что это произошло так, — лучшая ложь та, которая максимально приближена к правде. — Но я рада, что это произошло.

И Аэрт верит. Я понимаю это по тому, как смягчается его взгляд, как дрожит рука, сжимающая необъятный подол моего платья. Он все еще молчит, а мне необходимо закрепить свой успех.

— Как теперь мы будем жить, Аэрт? — прощупывая почву дальше, спрашиваю я.

Я не притворяюсь. Я действительно не знаю, как я и он будем жить после всего произошедшего. Совершенно неподдельные слезы собираются в уголках моих глаз.

— Прости меня, — наконец говорит он и, молниеносно придвинувшись, заключает меня в крепких объятиях. — Прости меня. Прости. Я обещаю тебе, что это была последняя ложь в нашей жизни. Я буду хорошим мужем, я клянусь.

Его взволнованный голос, его слова проникают куда-то прямо в мое сердце. Они словно капли долгожданного дождя проливаются на высохшую, безжизненную почву моей души, возвращая ее к жизни. Потом, конечно, я буду убеждать себя в том, что это была всего лишь часть обмана, необходимость, без которой бы я не вырвалась из лап огненного кота. Но так ли это на самом деле? В конце концов, каждому из нас нужно во что-то верить. И мы с огненным котом сейчас отчаянно верим в собственные иллюзии.

Моя рука скользит по руке мужа, обводит мускулистый рельеф, и ложится на его плечо. Аэртер замирает, словно боясь спугнуть неожиданную ответную ласку. Я лежу на его плече, дыхание Аэрта шевелит мои волосы. Он поворачивает ко мне свое лицо, скользнув кончиком носа по краю моего уха. Электрический разряд от его дыхания и прикосновения проносится по всему моему телу… Я буду убеждать себя позднее, что мои действия были неосознанными или же нарочно рассчитанными, притворными, но… на самом деле я сейчас искренна и не могу противиться своим чувствам.

Я тоже слегка поворачиваю голову и ощущаю его тепло и запах, мои нос и губы касаются его шеи, щек, глаз. Ладонь Аэрта, словно невзначай, поднимается вверх по туго затянутому корсету и останавливается, когда он касается моей кожи. Невесомыми движениями скользя вдоль края свадебного платья, он заставляет мое тело под его пальцами покрываться волнующими мурашками. Вторую руку он кладет на мое плечо; большим пальцем своей красивой кисти он продолжает изучать меня, то поднимаясь по шее вверх, то спускаясь вниз.

Я ощущаю на своем лице легкие касания его губ, кончика носа, и эта незамысловатая ласка вызывает в моем теле невероятные ощущения. Мое дыхание становится все более неровным, мысли путаются, желание удушливой волной поднимается и закипает во мне даже от невинных прикосновений Аэрта. Моя рука взлетает вверх и зарывается в его черных волосах. И тогда он целует меня. Это легкий поцелуй в шею, за которым следует еще один, и еще. Каждый последующий все более продолжительный, влажный и возбуждающий, под этими поцелуями я все больше отдаляюсь от реальности. Кожа пылает, а внутри меня будто просыпается вулкан, который может закипеть в любое мгновенье.

Теплые, нежные касания губ Аэрта поднимаются вверх до подбородка и прерываются. Я открываю глаза, сквозь туман в голове я не понимаю, что случилось. Его глаза оказываются прямо напротив моих. Расширившиеся зрачки почти полностью закрывают собой золотистую радужку, и это производит просто непередаваемый эффект, словно я смотрю на затмение двух солнц. Но почему он остановился? И, вглядываясь в две черных бездны, я вдруг понимаю: он спрашивает разрешения продолжить. Я сама тянусь к его губам, и это то единственное, что ему нужно.

От нежности и целомудренности не остается и следа. Поцелуй сразу становится глубоким и ужасно неприличным. Его рука ложится под мой затылок. Аэрт слегка тянет за собранные в высокую прическу волосы, от чего во все стороны сыплются шпильки, искусно инкрустированные драгоценными камнями. Мои руки прижимают его все крепче, а огненный кот все целует мои губы, лицо, шею, плечи, все ближе подбираясь к краю корсета, плотно сжимающего мою грудь. Я чувствую, что мне его так же мало, как и ему меня. Мои руки сами находят первую застежку на форме повелителя огненных котов, и это служит очередным сигналом к его действиям. Не отрываясь от моих губ, Аэрт поспешно расстегивает свою одежду. По треску рвущихся ниток и ткани понятно, что половина фурнитурных элементов не переживет этого расстегивания. Аэртер в мгновение ока обнажает свой безупречный торс. Он оказывается на коленях рядом со мной в одних брюках, и я невольно любуюсь им. Моя ладонь ложится на его широкую грудь, очерчивает мощные пластины мышц, спускаются к рельефному прессу огненного кота, проходятся по косой мышце живота, вызывая у Аэртера хриплый вздох.