Секреты серой Мыши (СИ) - Страйк Кира

123

Глава 69

В назначенный день все собрались в кабинете.

После взбучки, полученной от отца, Лаура выглядела слегка присмиревшей, но важничать не перестала. Было заметно, что у неё большие ожидания относительно завещания мужа. Всё-таки при его жизни баронесса крутила супругом, как хотела и имела основания надеяться на многое.

Я вообще ничего не ждала от этой бумажки. Даже мысли никогда не приходило, что могу когда-то рассчитывать получить материальные блага из этого дома. Хотя, в принципе, это было бы логично — как ни крути, я — дочь барона.

Единственное, что занимало сейчас мою голову — найти способ избавить Тео от манипуляций со стороны матери.

Марк присутствовал как родственник одной из наследниц и свидетель оглашения. Серьёзный и нахмуренный он, как и я, беспокоился за судьбу внука.

Завещание шокировало всех.

Во-первых, ко всеобщему удивлению оказалось, что оно было переписано совсем недавно. От этой новости глаза баронессы нервно забегали.

Во-вторых и во всех следующих — содержание его оказалось несколько неожиданным. Опуская малозначительные подробности самой процедуры, воля отца заключалась в нижесказанном:

основную часть наследства, а именно одну из оставшихся в баронстве деревень (Фуркево), имение и всё хозяйство получает Тео;

мы с Лаурой пополам получаем доход от Белем — не в собственность, а в порядке содержания до момента замужества.

Лицо Лауры вытянулось от новости о такой скромной «вдовьей доли». Но пока у неё оставалась надежда на опекунство над главным наследником. И вот тут мачеху ждал такой удар, что она всё-таки потеряла самообладание и, хлопнув дверью, вылетела из кабинета, не дожидаясь официального окончания процедуры.

Опекуном Тео был назван Марк.

Боже, какое несказанное облегчение я испытала в тот момент.

Марк от неожиданности тоже не сразу сумел осознать сказанное почтенным нотариусом. Всё-таки тёплыми отношения зятя с тестем нельзя было назвать даже в лучшие времена. Марк никогда не любил Рауля. А в последнее время и вовсе.

Не знаю, какое просветление снизошло на глубоко пьющего отца, что он имел мужество «наступить на горло» собственным эмоциям и чувствам (хотя, никто из нас и не знал о том, какими на самом деле они были), включить остатки разума и распорядиться тем что имел единственно верным способом.

Видимо, не смотря на духовную слабость и полную несостоятельность, как главы семейства, он не был совсем уж слепцом или скотиной. Видел, какой образ жизни стремится вести жена, сколько труда и сил вложил в реанимацию баронства нелюбимый, суровый, но искренне болеющий за судьбу Тео свёкр и понимал, в чьих руках стоит оставить управление наследством, чтобы оно возросло, а не растворилось в облачной пыли нарядов и развлечений неумной транжиры.

Наверное, это было единственное истинно мудрое решение барона за всю его короткую жизнь.

Пользуясь присутствием нотариуса, я прям не отходя, что называется, от кассы отписала свою часть наследства брату. Теперь Марк на законных основаниях мог приструнить непутёвую Лауру и забрать внука из этого дома. Ну а договориться с ним о том, чтобы Тео в своё время поселился со мной — думаю уже не составит сложности.

Нет, я понимала, что ребёнку и в доме деда будет очень хорошо. Любящая Клотильда обеспечит ему и заботу и полноценное детство. Но слёзы Тео при нашей встрече настолько потрясли и вывернули душу, что я прям тогда дала себе клятвенное обещание больше никогда не оставлять его.

Да что уж говорить об этом. Всё сложилось лучше, чем можно было надеяться. А с Марком уж мы точно наладим счастье малыша. Разберёмся. Главное, что он, простите за циничное определение, больше не представляет «материальной ценности» для Лауры. Мачеха, кстати, сказалась больной и практически совсем не высовывала носа из своей комнаты.

Оставшиеся несколько дней Марк занимался большой ревизией и планированием дальнейшего развития баронства, а мы с Марлен увлечённо организовывали переезд брата.

Нянька с одной стороны сильно огорчалась, но с другой — понимала, что это лучшее решение. Очень хотелось забрать отсюда и её, но своего дома у меня пока не было. Про себя решила, что уговорю её, когда мы с Полем обзаведёмся собственным жильём.

Жаль, что все наши личные планы, в связи с трауром по отцу, теперь отодвигаются на год, но мы спокойно потерпим. К слову сказать, воспользоваться приглашением инфанты я теперь тоже не смогу и это великолепное событие пройдёт мимо меня. Но, думаю, герцогиня найдёт способ представиться Марии Луизе и без моего участия — такого шанса Жозефина точно не упустит.

Кстати, о Поле и герцогине…

Наш лорд, добросовестно исполнив всё запланированное, двигался в сторону родительского дома. Великой радости от предстоявшей встречи при этом, естественно, не испытывал. Более того, готовился к тому, что его ждёт ожесточённое сопротивление матери на принятое решение о помолвке с Таис. В том, что герцогиня устроит большой скандал он не сомневался ни на минуту. А уж как она умеет это делать — он отлично знал с самого раннего детства.

А тем временем в герцогском дворце:

Секретарь его светлости разобрал прибывшую с утра почту и, разложив по серебряным подносикам, раздал поручения лакеям разнести по адресатам. В этот день было послание и для герцогини.

Её светлость, заранее раздражаясь и не ожидая ничего хорошего, распечатала очередное письмо от кузины Элиан Лерё.

«… дорогая Жозефина, спешу сообщить тебе о том, что в Париже творится невообразимое оживление. Свадьба его величества и Марии Луизы Орлеанской обещает стать событием века. Вся столица утопает в украшениях и цветах. Знатные дамы соревнуются в фантазии относительно нарядов и драгоценностей. Фабьен до сих пор не получил для нас приглашения, но мы очень рассчитываем, что будем удостоены такой чести. Надеюсь свидеться с тобой в эти праздничные дни…»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Герцогиня нервно фыркнула и заходила по будуару — на королевскую свадьбу их тоже пока никто не звал. Это настораживало и расстраивало. Она вздохнула и продолжила чтение:

«… Как я уже подробно тебе описывала ранее, наша будущая королева просто очаровательна! Кстати, между знающими дамами ходят достоверные слухи о том, что твоя будущая невестка имела личную аудиенцию у инфанты, после которой она спешно покинула столицу, что не может не вызывать подозрений. Никто не знает сути беседы и разузнать подробно содержания этой приватной встречи пока не имеется никакой возможности…»

— Будущая невестка! — Жозефина гневно швырнула письмо на столик, разгораясь новым приступом негодования, — Да как они смеют называть так эту нищую пигалицу! Никогда мой сын не будет мужем захудалой баронесски!

Герцогине и в голову не могло прийти, что подобный союз мог сложиться по любви. Тем более, что такие глупости, как чувства, в эти поры вообще не имели практически никакого значения при составлении браков.

Более того, она хорошо помнила, каким путём сама в своё время заполучила Генриха де Шамбор в законные супруги. И сейчас её снова накрывала волна ярости.

— Нет, ну какова интриганка! А с виду такая блеклая тихоня была — сама невинность. Влезла в мой дом, завоевала доверие, а потом подло ударила в спину! — рычала она, — Представить боюсь, что она сделала с моим мальчиком! Ещё и эта загадочная встреча с инфантой! Чего доброго навлечёт на Поля королевский гнев, а я столько труда положила на то, чтобы наладить благосклонное отношение к нему при дворе! Анри должен знать! Да я её!..

Жозефина больше не могла находиться в замкнутом пространстве. Гнев требовал выхода. Во дворце назревала очередная буря.

Выскочив в коридор, герцогиня решительно направилась в мужнину половину, по ходу движения выискивая жертву, на которую можно было бы излить первую волну ярости. Фрейлины крались за своей госпожой на безопасном удалении, а домашняя прислуга, наученная горьким опытом, пятой точкой заранее чуяла приближение грозы и пряталась по норам.