Налини Сингх - Поцелуй архангела
Теплые мужские ладони оказались на ее талии.
— Идеально. — Неприкрытая страсть, прозвучавшая в единственном слове, прокатилась по её телу трепетной, ленивой лаской. Её соски сразу же затвердели под тонкой тканью.
— Макияж, — ахнула она.
Рафаэль слегка ослабил хватку, чтобы Елена смогла нанести немного румян на скулы и подкрасить тушью глаза. Открыв ящик с одеждой, она нашла помаду насыщенного красного цвета.
— Совсем не мой стиль.
— Считай это маскировкой, — ответил Рафаэль и прижал Елену к своему полуодетому телу. Она отчетливо ощущала спиной его возбуждение, а её крылья словно горели. — Это позволит тебе влиться в окружение врага.
— Я не очень похожа на вампиров и ангелов, которых видела. — Её платье-туника было далеко нескромным. Плюс ножи. Не говоря уже о пистолете. Сегодня всё оружие пришлось скрыть — акт вежливости с её стороны, который Ли Дзюань никак не заслуживала после своих игр. Но Елена училась расставлять приоритеты. — Я не смогу правильно раскрыть веер, даже если ты заставишь меня его использовать.
— Это да, в тебе слишком много от охотницы, — сказал Рафаэль и бросил на неё взгляд столь жаркий, что Елена почти ожидала, что зеркало расплавится. В итоге ей пришлось сжать бедра, чтобы не набросится на него, не повалить на пол и, оседлав, подарить восхитительное блаженство.
— Но она увидит тебя не такой, — пробормотал Рафаэль. — А слабым и юным ангелом, интересным ей лишь своим превращением, и недостойным внимания по другим причинам.
— Вот и отлично. — Это позволит ей свободно наблюдать за ничего не подозревающей Ли Дзюань. Елена не строила иллюзий на счет того, что сможет остановить старейшую из архангелов с помощью физической силы, но, возможно, ей удастся разгадать её способ мышления и хоть такой мелочью поддержать Рафаэля.
Отпустив её, Рафаэль подошел к маленькому столику.
— Иллиум попросил разрешения преподнести тебе подарок.
Заинтересовавшись, Елена развернулась…и увидела, как лазурь в его глазах заволокли штормовые облака.
— Чем он взбесил тебя на этот раз?
На его губах появилась улыбка, означающая, что архангел находится в опасном расположении духа.
— Клинки и ножны, — пробормотал он.
Елена коснулась верхней части правого сапога:
— Мой при мне…
— Хм. — Он вынул что-то из отполированной деревянной коробки и подошел к Елене. — Но у тебя нет моего.
Притянув её к себе за шею, Рафаэль впился в её губы поцелуем. Его страсть и выражение собственнических чувств заставляли Елену желать также заявить на него свои права.
— Если не прекратишь, то мы не успеем на ужин, — сказала Елена, положив ладонь ему на грудь и уставившись в его красивые и одновременно жестокие глаза.
Рафаэль провел ладонью вдоль её ягодиц, задев чувствительную кожу между ног. Елена резко вдохнула.
— Дразнишься, Архангел?
Он слегка прикусил её губы и ответил:
— Слушай и запоминай, Елена. Ты никогда не станешь носить нож другого мужчины.
Она недоуменно моргнула:
— Он хотел подарить мне нож? Ну и что в этом такого?
— Клинки и ножны, — прошептал он, — всегда в паре. И в твоих ножнах может находиться только мой клинок.
Чтобы понять смысл его слов ей понадобилось несколько минут — желание заволокло её разум, а лицо покрылось румянцем.
— Рафаэль… — она не могла подобрать нужные слова и только покачала головой. — В драке нет ничего сексуального.
— Да неужели? — бескрайняя синь его глаз превратилась в штормовое море, бурное, необузданное, шальное.
Внутри нее тлеющие угольки жара начали разгораться сильнее, и осознание того, что этот опасный и красивый мужчина принадлежит ей, только подливало масла в огонь.
— Обладать должны оба, Архангел.
— Согласен, охотница, — отступив назад, он раскрыл ладонь.
Глаза Елены засверкали, увиденное её просто заворожило.
— Эти камни настоящие? — спросила она, забирая подарок из рук Рафаэля и на ходу вытягивая прекрасный, невероятно красивый клинок из ножен, созданных специально для него. Острая, словно бритва сталь своим сиянием могла соперничать с блеском драгоценных камней на рукоятке и ножнах.
— Конечно.
Да, точно. Елена повертела нож в руке, проверяя его тяжесть и сбалансированность. В своей ладони она держала совершенство.
— Боже, он великолепен. — От красоты драгоценных камней перехватывало дыхание, но всё же именно само лезвие — тонкое, но в то же время прочное — привлекло внимание Елены. — Брось мне шаль.
Рафаэль взял кусок прозрачной, воздушной ткани и подбросил вверх. Она мягким облачком упала на лезвие и, с легкостью разрезанная пополам, опустилась по обе стороны от него.
— О, мой Бог. — Такое острое, просто восхитительно. — Ты заказал его специально для меня?
Она подошла к нему и поцеловала, не дожидаясь ответа. А когда отстранилась, то увидела, что глаза Рафаэля сияют ярче, чем брильянты и синие сапфиры на рукояти и ножнах.
— Твой голос звучит так, будто ты занимаешься сексом.
— Такой великолепный нож так же хорош, как и секс, — ответила Елена, рассматривая ножны, восхищаясь. Она не была собственницей по натуре. Разве что дело касалось квартиры, тогда она вела себя по-другому. Воспоминание об утерянном доме отозвалось острой болью. Но этот клинок взывал именно к меркантильной части ее сущности. «Мой», — думала Елена.
— Мне нужно…
Рафаэль уже доставал крепление для ножен из коробки. Сделанное из мягкой, гладкой чёрной кожи, оно состояло из пояска, который пропускался через прорези на обеих сторонах ножен, а затем плотно крепился к верхней части плеча.
— Идеально. — Сказала Елена, вставив оружие на место. — Клинок и ножны настолько легкие, что не упадут и настолько красивые, что сойдут за украшение.
Рафаэль наблюдал, как его охотница играет со своим клинком и удивлялся, сколько удовольствия он получает от её радости. Этот подарок имел для нее особое значение. Значит, он сделал правильный выбор. Вот только он чуть не прикончил Иллиума, ведь тот осмелился посягнуть на то, что принадлежит Рафаэлю.
— Думаешь, у меня нет такого подарка для моей любимой?
— Господин, я не хотел вас оскорбить.
— Уходи Иллиум, пока я не забыл, что она тебя любит.
Такая нелогичная реакция на действия ангела, который давным-давно доказал свою верность и чуть не умер ради Елены. Рафаэль не привык терять контроль над собой, никто раньше не заставлял его так себя чувствовать.
«Однажды она тебя погубит. Сделает смертным».
Тогда он подумал, что речь идет о физическом состоянии. Но может Ли Дзюань предупреждала о том, как его сердце медленно оттает и станет затмевать голос разума, на который он полагался на протяжении своего длительного правления.
