Елена Янук - Я отыщу тебя в прошлом!
Прижав крест к груди, попросила чуда: "Хочу вопреки всему быть с Артуром!" и миг подумав, добавила: "Если он сам пожелает!". Потом мягко отложила артефакт, смущенная своими действиями. Смешно... Современной девушке верить в сказки и чудотворные предметы...
И я начала собираться. Захватила веер, одно кольцо - самое первое, обручальное. Завернула артефакт в тонкую бумагу, переставила безделушки и украшения с камина на секретер.
Теперь бы еще не забыть переходники, которые по правилам должны выходить в комнату для обеззараживания, но я попросила Наташу, чтобы мне их немного подправили, потому что не хотелось шататься по научной станции в странных одеждах. Вот мне его и наладили прямо в квартиру.
Из вещей надо будет уничтожить только лишние корсеты, рано им сейчас такие новации иметь... камин пойдет. Закапаю их под дрова и все.
Я посмотрела на напольные часы, которые успокаивающе тикали. Почти девять...
Тут в спальню заглянула замученная дорогой Мэри, ускорив мое прощание с этим миром.
Гемпширское поместье Инсбруков теперь всегда будет казаться мне сплошным кусочком счастья!
- Миледи, вы что-то желаете? Может вам подать чай?
- Нет, Мэри, после... - устало поблагодарила я. - Хочу погулять. Мне здесь душно, а на улице так свежо, - я мило улыбнулась. Пока делаю все, чтобы моя прогулка казалась всем совершено обычной.
Подхватив теплую шаль, медленно пошла к морю. Эмоции будто вымерли...
Но мозг работал на будущее, как всегда.
Пусть после... сплетники болтают, что я глупо, но мирно, полезла купаться. В холодном море свело ноги и все. Эту идею мне подал Артур своим рассказом о детском приключении со купанием на спор.
Мне было безумно одиноко. "Свобода оказалась прочно связана с одиночеством", - удивленно думала я, медленно стягивая с себя теплые юбки и платье. Наконец, принялась за обувь... Моя отправка назад должна выглядеть, как безумное купание... Достоверно выглядеть.
Оставшись на берегу прозрачного моря в тонкой рубашке и корсете, я начала активировать точку перехода. Но что-то не ладилось и пришлось ждать минут пять, пока наконец удалось полноценно воспользоваться переходником...
Вот я и появилась посредине своей квартиры...
Уложила артефакт в шкаф, рядом в шкатулке спрятала обручальное кольцо и бабушкин веер. Небрежно бросив на програмкскол горсть оставшихся переходников, скинула корсет и в одной рубашке направилась в ванну.
Жутко болело горло. Я без остановки сглатывала, чтобы избавиться от неотступной потребности разрыдаться. Громкий всхлип вырвался из моего горла... Нет из груди... Нет. Из сердца...
***Через час уныло выползла из ванны, откидывая со щеки мокрый локон, направилась одеваться в спальню. Внутри было пусто... и больно. После слез легче не стало, просто не было сил жить...
Я знаю, это пройдет... Пустота заполнится работой и хлопотами, а боль... А боль останется... Чтобы в короткие минуты одиночества поработить меня с новой силой...
А пока, я медленно надевала свой рабочий костюм из мягкого голубого шельна, механически собираясь.
Мне предстояло отчитаться в трех отделах: историческом - о самом проекте; финансовом - "о наследстве"; и аналитическом отделе - о проведенных за это время исследованиях и "удачном" завершении операции.
Артур
Проскакав всю ночь без роздыха, я ворвался в свой дом перепугав слуг, но мне нужна была одна - Мэри.
- Где миледи? - резко спросил я, когда вломился в гардеробную. Служанка еще возилась с нарядами Джулианы, развешивая их в шкаф. Значит, они только приехали.
Камеристка жены, распахнув удивленные глаза и совсем не понимая в чем дело, робко ответила:
- Миледи пошла прогуляться пред завтраком... Милорд, мы не знали, что вы прибудете следом... Вот леди и направилась... Одна...
Может ты и не знала, а вот кто-то точно не хотел, чтобы я тут появился!
Не дослушав, кинулся в сад, но потом, не отдавая себе отчет почему, резко развернулся и устремился к морю. А там еще с холма заметил стройную фигурку жены...
Она была там!
Джил скинула с себя одежду!
Больше всего я боялся не успеть. Голову сверлила мысль: "Но почему! Что с ней случилось, что она решилась на столь крайние меры?!
Пока я летел сломя голову по склону, думая, что успею спасти ее из воды - перед ней в виде прозрачной арки распахнулся воздух!
Я почти уже добежал, хотел кричать и звать ее, чтобы она не ходила туда. Джил, не оглядываясь, шагнула в пространство за аркой...
Я прибавил шаг, изо всех сил стараясь ее догнать!
Секунда, растянувшаяся в вечность...
На миг в нерешительности остановился перед эфирным ходом, с жадностью оглядывая холмы и море...
Но тут же подумал: "Хочу быть с ней!" - и устремился в воздушную дверь, сознательно отринув мысли о последствиях.
...И оказался в полупустом месте. В очень странном месте.
Первый миг мне показалось, что я оглох - ни одного звука, ни шороха, вокруг тишина хуже могильной... Густой и чем-то неприятный воздух...
Но оглядевшись, немного успокоился - мебель была обычной, как и украшение стен и полы, но все же чем-то неуловимо отличались...
Что это за комнаты?! Как я попал сюда? Колдовство? Новое оружие? Джил - все-таки шпионка?!
Тут мне на глаза попал ее корсет брошенный на полу... она здесь! Здесь!
Я медленно прошелся вдоль стен по непонятному помещению, но не обнаружил ни двери, ни окна... На какой-то подставке из стекла, установленной с наклоном пюпитра лежали серые жемчужины - шесть штук.
Не задумываясь "зачем", я ловко сгреб их в ладонь... Они казались теплыми, словно живыми. Да что это такое?!
Нежно сжав двумя пальцами, я поднял одну жемчужинку к глазам, - раз... и оказался в комнате Джулианы! Где удивленная Мэри, выронившая из рук стопку белья, ошеломленно сказала:
- А я думала, что вы, милорд, отправились вслед миледи на прогулку ...
Тут в нашу комнату прибежал запыхавшийся Хибс и простонал:
- Милорд! Посмотрите, что на берегу нашли рыбаки!
Я медленно повернулся, не зная, сошел я с ума, сплю или все это было наяву... У Хибса в руках были вещи Джулианы... А у меня в руке пульсировали жемчужины...
Значит, ничего не приснилось...
***Я "не жалел усилий" в своем стремлении вернуться в старую холостяцкую "свободу".
Флиртовал на раутах, безудержно пил, срывал поцелуи у веселых дам в темных уголках Воксхола, делал рискованные комплименты, но, убей Бог, оставался холодным как лед ко всем этим кокеткам. Ни одну из них не хотел видеть в своей постели.
