Разрушительный - Кристина Уоррен
Баэн все это понимал. Он чувствовал то же стремление уничтожить врага и спасти погибшего брата, но от этого не становилось легче, когда остальные стремительно забрасывали его пару вопросами.
Они засыпали ее требованиями, просили предоставить информацию, которая, по их мнению, у нее была, и, пока она сидела у него на коленях, дрожа и обороняясь от неумолимого натиска, он все больше злился на своих друзей.
— Хватит! — рявкнул он, заметив, как глаза Айви заблестели от слез. Он знал, как сильно все они хотят найти Грема, но не хотел, чтобы его пара разрыдалась ради этого. — Ты не даешь ей продыхнуть, не говоря уже о том, чтобы искать в ее голове ответы на свои вопросы. Если ты не можешь вести себя ответственно, то держи свой язык за зубами.
Айви прижалась к нему, и ее благодарность стала очевидной, когда в напряженной компании воцарилась тишина.
— Мне очень жаль, — сказала она, ее голос был напряженным. — Я бы хотела сказать тебе, где он, но я не видела его. Ничего не видела. Я никогда не вижу. Вот почему я сказала тебе, что у меня нет таланта, о котором стоило бы упоминать. От хорошо спланированного подслушивания ты получишь столько же, сколько от меня. Поверь, я хочу найти его так же сильно, как и ты. После того, что они сделали с Мартином…
Она замолчала, вздрогнув. Выражение боли на ее лице и то, как она сильно закусила нижнюю губу, свидетельствовали о том, что воспоминания об услышанном преследуют ее. Баэн не мог удержаться, чтобы не прижать Айви к себе сильнее и не покачать, успокаивая.
— Тише, amare, — пробормотал он. — Никогда не говори, что твой талант бесполезен. Без тебя мы бы не узнали, что задумало Общество. Ты дала нам шанс остановить их, пока не стало слишком поздно. Это не просто достойно упоминания, это бесценно.
Роуз согласилась.
— Баэн прав, Айви. Нам следует извиниться за то, как мы только что с тобой обошлись. Наше волнение и нехватка времени — вот наше единственное оправдание, но оно очень слабое. Ты уже оказала нам всем большую услугу.
Айви усмехнулась.
— Показав тебе, что тебя ждет? Я бы сама не назвала это одолжением.
— Остановись, малышка, — приказал Баэн. — Отбрось свои сомнения и тревоги и сосредоточься на мне. Ты можешь это сделать? Я хочу попробовать кое-что.
Она подняла на него серые глаза и нахмурилась, но кивнула в знак согласия.
— Что попробовать?
— Видеть вещи — не единственный способ сбора информации. Думаю, если вопросы будет задавать только один из нас, ты сможешь вспомнить что-то из услышанного и дать нам подсказки. Попробуешь ради меня?
Уголок ее рта приподнялся.
— Ради тебя я готова на все.
Он почувствовал, как его сердце забилось сильнее, и ему пришлось заставить себя сосредоточиться.
— Спасибо, amare. Теперь закрой глаза и слушай мой голос. Постарайся вспомнить, что ты услышала раньше? Это были песнопения?
Айви прислонилась к его руке и закрыла глаза. Он заметил, как она сосредоточилась на чем-то своем, слегка нахмурившись, отчего между бровями образовалась крошечная складочка. Баэн проигнорировал желание провести кончиком пальца по нежной коже.
— Пение и крики, — сказала она, поджав губы. — Я слышала и то, и другое одновременно.
— На что это было похоже? Не то, что они говорили, а обстановка. Слышала ли ты что-нибудь на заднем плане? Движение на улице, самолеты над головой, механические шумы любого рода.
Она нахмурилась, сосредоточившись на своих воспоминаниях. Через мгновение она медленно покачала головой.
— Ничего подобного. Их голоса звучали… отрезанно. Изолированно. Как будто отделено от всего. Словно пытались сокрыть все. Голоса заглушали все остальное. Кроме криков.
— Хорошая девочка. Что насчет акустики? Было ли эхо? Реверберация, как в пещере или концертном зале?
— Никакого эха. — она сделала паузу. — И не совсем реверберация. О, черт, это не моя компетенция. — ее глаза распахнулись, и она недовольно на него уставилась. — Я не разбираюсь в акустике, Баэн. Все, что я знаю, — это слова, но я помню, что голос сказал Мартину, и несколько его фраз показались мне странными. Скажи мне, если ты почувствуешь то же самое.
Баэн слушал, как Айви изо всех сил старалась воспроизвести угрозы и насмешки шипящего голоса, обращавшегося к обреченному Мартину. Он напрягся, услышав, как голос говорил о «камни, под которыми лежат твои предки» и «логове врага». Эта формулировка вызвала у него неприятное чувство.
Очевидно, не у него единственного. Как только Айви упомянула об идее напитаться душой Мартина «в присутствии Света», Олдос вскочил на ноги и закричал так, словно его только что ударили скотобойным молотком.
— Этого не может быть! — немец вздохнул. — Они не могли так осквернить наши самые священные места. Свет запрещает это.
— О чем ты говоришь? — потребовала Айви. — Это дерьмо что-то значит? Потому что если да, то ты должен нам рассказать. Сейчас же.
Олдос развел руками и выглядел так, словно кто-то только что пнул его щенка. Его голос дрожал, когда он пытался ответить на ее вопрос.
— Ты уверена, что слышала именно эти слова? «В присутствии Света»?
— Уверена.
Маленький человечек застонал и посмотрел на Роуз.
— Боюсь, что Общество осквернило наш дом, Fräulein[16]. Камни, под которыми лежат наши предки, — это камни штаб-квартиры Академии в Париже. И то, что они называют его логовом своего врага, только подтверждает это. Ночные собрались в нашей крепости, чтобы уничтожить нас! Они насмехаются над тем, что принесли Тьму в сердце места, которое было построено для служения Свету.
Элла ухватилась за эту возможность.
— Этого не может быть. Штаб-квартира была полностью разрушена во время нападения два года назад. Роуз, ты сказала, что была там, и я знаю, что ты навещала это место. Осталось ли в здании достаточно места для проведения ритуалов, не говоря уже о том, чтобы спрятать пленного Стража?
— Ты не понимаешь, — продолжил Олдос, прежде чем Роуз успела ответить. — Они не в здании, они под ним. Первые Хранители с помощью магии вырыли под штаб-квартирой крепость и построили ряд комнат глубоко под землей. Они должны были служить убежищем в случае нападения Общества, а в первые годы существования Академии, говорят, Внутренний совет использовал их для важных ритуалов. Говорят, что в центральной комнате была фреска, инкрустированная магией и драгоценными камнями. Предполагается, что на ней были изображены служители Света, а сама она была создана одной из Дев. Само произведение было известно как «Свет», и раз Общество упоминало об этом, значит, они находятся в этой комнате!
Баэн
