Шерри Томас - Пылающие небеса (ЛП)

А потом увидела под локтем принца записку:

«Я в читальном зале».

Учебный станс состоял не только из классов. На первом этаже также находилась большая библиотека, которую называли читальным залом. Там принц проводил каждую свободную минуту.

Иоланта вновь взглянула на него – такое прекрасное и чуть-чуть искореженное существо.

– Мне неважно, что говорит видение, – прошептала она. – Я не позволю тебе умереть. Пока я дышу – нет.

* * *

Принц нашелся в книгохранилище. Сидел, скрестив ноги, на ковре. Перед ним полукругом лежали три раскрытые книги, рядом высилась стопка других талмудов.

Иоланта взяла верхний и прочла название – брови тут же взлетели почти до линии волос. «Как убить мага за десять верст: заклинания удаленного действия для начинающих».

– А я-то гадала, что же ты читаешь в свободное время.

– Небольшая передышка, – отозвался принц, не поднимая глаз, – прежде чем вернусь к «Магическим свойствам еще бьющегося сердца».

Иоланта улыбнулась его макушке:

– Так что ты ищешь?

– То, что позволит оставить инквизитора в коме навсегда. Она очнется. И вновь подвергнет меня допросу. И тебя рядом не будет. Моя единственная надежда – найти способ напасть на нее, когда ее мозг открыт и уязвим.

Как же быстро ожесточилась Иоланта – она едва ли моргнула при его ответе.

– Ты будешь с ней в одной комнате. Как тебе поможет пособие по убийству мага на расстоянии?

– Мне нравится его читать – чего не скажешь о книгах по магии мысли. И потом, название – это шутка. Во многих магических королевствах заклинания дальнего действия считаются абсолютно законным видом спорта.

– Так эта книга не учит убивать?

– Это похоже на стрельбу из лука. Если ты поразишь кого-то на правильном расстоянии и с нужной скоростью, твоя стрела убьет. Но английские леди вовсе не потому наслаждаются стрельбой на своих загородных приемах. – Принц забрал у Иоланты книгу. – Кстати, как дела со стеной?

– Не построена.

Он покачал головой:

– Нехорошо. Ты должна быть способна одолеть Лиходея, а я – инквизитора.

В этом, собственно, и состояла их беда.

– Я могу вернуться туда после ужина, но сейчас должна написать сочинение-критическую статью.

– Можешь написать и за меня? Необязательно хорошую.

– Наверняка большинству тех, кто скрывается от Атлантиды, не приходится писать по два сочинения.

– Спасибо, – улыбнулся принц.

И как всегда от его улыбки сердце Иоланты слетело с якоря.

– Только на этот раз. И ты мой должник.

– Английские журналы по домоводству, – прозвучало сзади, едва она повернулась к выходу.

– Прошу прощения?

– Вот что я читаю в свободное время.

– Тебе нравится домоводство?

– Мне нравятся непререкаемые ответы, которые дают в журналах. Дорогая миссис такая-то, все, что нужно, чтобы волосы сияли как луна, это смешать оливковое масло и спермацет в пропорции восемь к одному и щедро накладывать на голову. Дорогая мисс такая-то, нет, не принято подавать суп на свадебный завтрак. Одно или два горячих блюда, если необходимо, все остальное должно быть холодным.

Решаемые проблемы – вот что ему нравилось. Удовольствие обычных забот. Полное отсутствие настоящей опасности.

«Когда-нибудь, – подумала Иоланта. – Когда-нибудь».

* * *

Она чувствовала себя зернышком после хорошего весеннего дождя, напитавшимся до предела и все же неспособным прорвать оболочку. Ее потенциал как стихийного мага, возможно, велик, но ее умения упорно отказывались совершенствоваться.

Иоланта погрузилась в знакомый ритм уроков и спортивных занятий – то, чего ей так не хватало в Малых Заботах, – и иногда почти верила, что живет лишь слегка перекошенной версией обычной жизни.

С удлинением дня отбой устраивали гораздо позже, разрешалось оставаться на улице, пока последний отблеск солнца не исчезнет с горизонта. Ежедневно Иоланта часами сражалась с мальчишками на поле для крикета – и явно преуспевала.

Спортивные достижения приносили ей до смешного большое признание. Она всегда старалась приспособиться к месту, в котором оказывалась. Но вот ведь ирония: в девичьем обличье Иоланта никогда не была популярна так, как сейчас в образе мальчика, едва ли походившего на нее настоящую.

Тем вечером после тренировки множество учеников остались понаблюдать за матчем между двумя лучшими школьными клубами. Иоланта упаковала свое снаряжение и двинулась к пансиону миссис Долиш. Ей нравилась компания друзей по команде, но по окончании тренировки Иола всегда первой уходила с поля. Как бы она ни отказывалась верить в пророческие слова о смерти принца, почему-то, стоило от него отдалиться, они казались еще более зловещими.

Кашкари пристроился рядом. По дороге они обсуждали задание на утро по греческому языку. Иоланта продолжала беспокоиться из-за индийца, но больше не чувствовала нервозности в его присутствии. Вряд ли он шпион Атлантиды, просто проницательный и наблюдательный юноша.

– Может, датив или локатив? – спросил Кашкари.

– Лучше использовать аккузатив, поскольку они идут в Афины. То есть: «Куда? – В Афины».

Иоланта обнаружила, что ее владение греческим, слабое в ее собственных глазах, другие ученики считают вполне продвинутым.

– Конечно, аккузатив. – Кашкари слегка покачал головой. – Интересно, как мы справлялись, когда тебя здесь не было.

– Несомненно, всюду царили страдания и разруха.

– Конечно, это черное время в анналах миссис Долиш. Невежество стелилось толстым слоем, непросвещенность затуманивала окна.

Иоланта улыбнулась. Кашкари ответил тем же.

– Если я когда-нибудь смогу тебе чем-то отплатить, только дай знать.

«Можешь обращать на меня поменьше внимания».

– Уверен, я застучу в твою дверь, как только займусь санскритом.

В Итоне ему не обучали, но от магов-старшеклассников обычно требовалось знание хотя бы одного из классических неевропейских языков. Иоланта в жизни до молнии жаждала овладеть санскритом из-за его важности в науке.

– А, санскрит. Осмелюсь сказать, что мой санскрит так же хорош, как твоя латынь. Меня учили ему с пяти лет, – ответил Кашкари, закатывая рукав, дабы разглядеть царапины, полученные при падении на землю во время тренировки.

На правой руке, чуть ниже локтя, виднелась татуировка в форме буквы M – видимо, в честь Моханда, его имени.

– А что с латынью? Ты ее хорошо знаешь. Тебе ее преподавали до приезда в Англию?