Укротитель для волчицы - Анна Шейн
Причиной тому могло быть ужасное изнурение, либо... Какое именно «либо» мне не объяснили. Мама заявила, что его нужно хорошенько осмотреть, и собрала для этого всех жриц и старших матерей.
Не знаю, что они с ним делали, мне не разрешили присутствовать. Рикс и ее брат поочередно дежурили возле меня, пока я сидела в атриуме в ожидании новостей. Один раз даже пришла Лана.
Рэйн и не думал появляться.
Но мне было уже плевать. Меня волновало только самочувствие Верона.
Несколько часов ожидания превратились в целую вечность. Волнение так изматывало, что даже плохой исход ощутился бы, как груз с плеч.
Но исход оказался... Неоднозначным.
Единогласно старшие матери пришли к выводу, что Верон утаенный или, по крайней мере, обладает способностями утаенного.
Одному Богу известно, откуда они у него взялись!
Также Грагша и мама были подати полностью уверены, что Верон находится в огромном разладе со своим внутреннем волком. Даже в большем, чем я. Вполне вероятно, что он вовсе не догадывался о своей звериной сущности. Та, в свою очередь, временами брала над ним верх и превращала в черного волка.
В голове не укладывалось. Если Верон оборотень, как он оказался в стане укротителей и продержался среди них так долго, что умудрился занять, высокий пост, даже если допустить тот невероятный вариант, что он не знал о своих превращениях - почему остальные не вычислили его? Бьюсь об заклад, за такой компромат на конкурента та же Шелла продала 6ы душу.
Но во всем этом можно разобраться. Главное - другое... Я не знаю, что случилось с ним после нашего непростого расставания. Как сказала Шелла, его обман раскрылся, и он лишился должности за спасение меня от пули. Но а дальше?
Синяки и ушибы по всему телу не внушали надежду. Мама, взявшаяся передать заключение старших волчиц, предположила, что внутренний волк Верона проявился когда он был арестован, а учитывая его уникальность... Скорее всего, увечья бывшего укротителя - следы исследований и экспериментов. А может, пыток.
Невольно вспомнились слова Верона, когда он только привез меня в тренировочный центр. Он сказал, что укротителям легче разрезать меня на кусочки и изучить каждый в отдельности. Если в этом есть хоть толика правды... кровь стынет в жилах от мыслей, как с ним там обходились.
- Не знаю, удастся ли нам его разбудить, - сказала мама, когда заключила рассуждения о злоключениях Верона, - похоже, он давно уже в таком состоянии. Разве что волк иногда прорывается наружу, - она потупила взгляд, и прибавила тихо-тихо, - он уже дважды пытался обратиться. Скоро Грагша изведет на него все свои травы.
- Почему это с ним происходит? Как вообще такое могло получиться?! – стоило услышать свой осипший голос, и я поняла, как безумно устала. Горло заболело и стало тяжело дышать - кажется, я вот-вот разрыдаюсь.
Мама похмурела, напряглась, как натянутая струна, и мгновение словно бы решалась сделать нечто безумное. Но вдруг она дернулась, ее взгляд приобрел необычное выражение: встретить его достаточно сложно, оно появляется на лицах врачей, спасателей, солдат, когда они принимают решение исполнить свой долг, пускай во вред себе.
Этот взгляд одновременно пугал и обнадеживал.
-Я знаю, как это случилось, - сами собой у нее сжались кулаки, отчего мама стала казаться еще более решительной, - я расскажу тебе. Иди за мной.
Почему нужно куда-то идти?
Хотя я изрядно удавилась - спрашивать не стала. В отличие от меня, растерянной и изнуренной, мама точно знает, что делает.
В коридоре храма было темно и душно. Изредка из пустых дверных проемов просачивался тусклый свет - то тут, то там находились небольшие очаги. Волки рассредоточились не по стаям, а по семьям, по компаниям, а порой и поодиночке. Здесь забывали об альфах, старших матерях и иерархии. Все стали частью храма, частью долгой истории волков, перед лицом предков, глядевших с потрескавшихся фресок, все были равны.
Пугало, как много здесь разместилось детей, подростков, стариков. пугало, что взрослые, способные сражаться, волки негласно решили забыть о нападении на тренировочный центр, и делали вид, будто всегда так и жили.
Неужели никто не понимает: укротители уже знают, где мы. Может, сейчас им и не найти дорогу по туннелям, но это исправимо. У них есть технологии, и вытренированные подчиняться им волки, опытные бойцы, которые не прочь отплатить за нападение в тренировочном центре.
Это не долгожданное спокойствие, это затишье перед бурей.
Поглощенная мыслями, я не обратила внимания, что мы ушли в самую глубь храма. Уже не попадались островки света, не слышались тихие голоса группок. Мы оказались там, куда никто не заходил, где было так темно, что и волчье зрение не справлялось, так душно и тесно, что я едва сдерживала острый приступ клаустрофобии.
Видно, не мне одной стало неуютно. Мама вдруг остановилась, начала шуршать по карманам своей куртки, потом раздался щелчок, и коридор пронзило бело-синим светом.
В руках у мамы оказался фонарик. Не укротителей. На нем большими буквами было написано Samsung. Вот тебе и привет с Земли! Как-то странно во мне в тот момент смешались горечь и радость.
- Мы почти на месте, - сказала мама, наверное, чтобы хоть на мгновение избавиться от гнетущей тишины.
Но она и не наврала. Всего пара новых поворотов и спуск по полу обвалившейся лестнице, и мы пришли к цели.
Глава 32. Конец легендам - 2
Ею оказалась внушительного размера фреска. Она сильно потрескалась, но по краю, где шел декоративный узор. Главное изображение же осталось почти невредимым. Мамин фонарик едва ли мог озарить его полностью, и световое пятно появлялось, то справа, где видна была спокойная, преисполненная нежностью мордочка Лунной волчицы, то слева, где виднелась оскалившаяся голова грозного Черного волка, то по центру на изображении прекрасного мужчины, охваченного золотым светом.
- И это ты хотела мне показать? - удивилась я. Нет, не спорю, фреска красивая, но как она поможет Верону или волкам в борьбе с укротителями?
- Это история. Настоящая история о Лунной волчице, Черном волке и Великом Волке, - проговорила мама чуть слышно, - когда-то ее знал каждый ребенок, а сейчас .. . даже я узнала лишь недавно. По обрывкам преданий, росписям, древним таблицам, - она обернулась. Слабого света фонарика все же хватило, чтобы я увидела ее напряженное лицо, - ведь долгое время я, как и все, считала Черного волка
